гибельна; его судьба – трудиться вечно и без отдыха.

Один из правоведов, вспомнив о неведомой глубине Дозмери-Пул и о том, что колючий кустарник, брошенный в него всего несколькими неделями ранее, выплыл в гавани Фалмута, предложил Тригиглу осушить это бездонное озеро. Затем один из священников еще больше усложнил задачу, предложив вычерпать озеро дырявой створкой раковины.

Согласовав задание, произнесли необходимые заклинания, связанный мистическими чарами Тригигл унесся в глухие болота и принялся за работу. Год за годом, днем и ночью, летом и зимой, в бурю и тихую солнечную погоду Тригигл склонялся над темным озером, усердно черпая дырявой раковиной, а уровень воды оставался прежним.

Старый враг Тригигла, дьявол, неусыпно следил за обреченным, готовый при малейшей возможности схватить его. Часто он поднимал на озере страшные бури, надеясь отвлечь Тригигла от его трудов, ведь он прекрасно знал, что при малейшей передышке навечно завладеет грешной душой. Все его старания были тщетными, пока в конце концов обстоятельства не сложились благоприятным для него образом.

Силы природы затеяли междоусобную войну, и разразилась ожесточенная борьба за восстановление пошатнувшегося равновесия. Молнии, грозно сверкая, свирепыми змеями обрушивались на скалы Рафтора. Огненные шары падали на пустынные болота и с шипением исчезали в проклятом озере. Раскаты грома пронзали небеса, и их эхо металось между горами; землетрясения поразили земную твердь, наводя ужас на все живое. Порывы ветра сметали все, что попадалось на их пути, и безжалостный град сеял вокруг смерть. Тригигл долго выдерживал «неистовство жестокого шторма», но наконец сдался и сбежал. Демоны толпой ринулись за ним. Тригиглу удалось обхитрить преследователей и вернуться к озеру, однако демоны были столь быстры, что он не успевал погрузить свою раковину в уже успокоившиеся воды.

Трижды Тригигл обогнул озеро, преследуемый демонами. Затем, понимая, что близ Дозмери-Пул спасения не будет, он быстрее ветра с криками отчаяния бросился через озеро и – поскольку дьяволы не могут пересекать воду и были вынуждены мчаться в обход – обогнал их и понесся по болоту.

Все дальше и дальше мчался Тригигл, все быстрее и быстрее неслись за ним демоны зла и уже почти настигли, когда он увидел перед собой Роуч-Рок с часовней на вершине. Тригигл бросился вверх по скалам, с огромным усилием вскарабкался к восточному окну и просунул в него голову, обретя таким образом священную неприкосновенность. Потерпевшие поражение демоны убрались восвояси, и долго еще слышались их протяжные громкие вопли. В ту ночь жители болот и соседних городков ни на минуту не сомкнули глаз.

Хотя тело оставалось на скале под ударами шторма, голова, оказавшаяся под сводами священной церкви, обеспечивала Тригиглу безопасность. На скале в своей келье святой отшельник отчаянно молился за избавление грешного ночного гостя.

Тщетны были его молитвы. День за днем, пока он преклонял колена пред алтарем, обреченный грешник с жуткой ухмылкой смотрел на него. Каждое святое слово капало в ухо Тригигла расплавленным железом. Он извивался и визжал от этой пытки, однако легионы дьяволов кружились вокруг, готовые схватить его, как только он уберет голову из святого убежища. С тех пор каждое воскресенье маленькая церковь на скале становилась сценой прискорбного хаоса, причиной коего был Тригигл. Заслышав его жуткие вопли, мужчины содрогались от страха, а женщины теряли сознание. В конце концов люди перестали посещать ту церковь, а нечестивый дух и кружившие словно коршуны демоны приближали смерть несчастного отшельника. Так не могло дольше продолжаться. Монахи Бодмина и священники из соседних церквей собрались на совет и после долгой и взволнованной дискуссии решили Тригигла в сопровождении двух святош отправить на северное побережье Пэдстоу и поручить ему делать песчаные шары и вить из песка веревки. Мощным заклятием Тригигла перенесли из Роуча на песчаное побережье в окрестностях Пэдстоу. Грешникам редко дозволяется наслаждаться душевным покоем. Как только песчаный шар вырастал, поднимался прилив, и буруны разглаживали прибрежные пески. Так повторялось снова и снова. Тригигл трудился, трудился, трудился. День и ночь, час за часом. И каждый раз морская волна безжалостно смывала результат его трудов.

Завывания Тригигла были ужасными и с каждой разглаженной песчаной кучкой становились все отчаяннее и громче, перекрывая даже рев зимней бури.

Не в силах собрать песок в шар, Тригигл схватился за развеянные частички и принялся сплетать их в веревку. Долго и терпеливо преследовал он свою цель, и снова надежда засияла в полночной тьме его отчаяния. Веревка уже принимала окончательную форму, когда из Атлантики налетел шторм, всей своей мощью обрушился на побережье и разметал частички песка по скалам.

Жители этого места редко наслаждались покоем. При каждом приливе завывания Тригигла лишали их сна. Но теперь так ужасны стали крики обреченной души, разрывавшейся между надеждой и отчаянием, что люди бежали из города в соседние долины и взмолились об избавлении от монстра.

Святой Петрок, тронутый слезами и мольбами несчастных, решил избавить грешную душу от мучений и горячими молитвами после долгого сопротивления подчинил Тригигла своей воле. Святой своими руками выковал цепь, каждое звено которой было усилено молитвой. Затем он сковал этой цепью духа, увел его с северного побережья и тайно оставил на южных берегах.

В те времена город Элла, а теперь Хелстон, был процветающим портом. Корабли входили в дельту и поднимались к городу; они привозили самые разные товары, а увозили олово.

Хитрый монах приказал своему подопечному перетаскивать мешки с песком через дельту Лоо, опустошать их в Портлевене и делать это до тех пор, пока пляж не оголится до камней. Священник был человеком наблюдательным. Он знал, что прилив движется от мыса Трувейвас вокруг берега к Лизарду и будет наносить песок с той же скоростью, с какой дух будет его удалять.

Долго трудился Тригигл, и, конечно, напрасно. Таким усилиям позавидовал бы великан, но Тригигл видел, что песок возвращается так же упорно, как он от него избавляется. Большие страдания выпали на долю бедных рыбаков, населявших побережье вокруг Портлевена. Как завывания Тригигла прежде мучили обитателей Пэдстоу, так теперь они ввергали в отчаяние изнуренных тяжелым трудом рыбаков.

И проказливый демон-наблюдатель из чистого каприза принес избавление тем рыбакам.

Тригигла нагрузили мешком песка невероятного размера, и он пошел вброд через устье реки. Тогда один из злых дьяволов, не отступавших от него, подставил Три-гиглу подножку. Море кипело от налетевшего шторма, Тригигл упал, волны подхватили мешок, и его содержимое высыпалось в проток.

Так по сей день и лежит там песчаная коса, погубившая гавань города Элла. Жители погубленного морского порта пришли в ярость и во главе со своими священниками отправились в Лу-Бар и напали на разрушителя. Но Тригигл был неподвластен человеческому гневу. Злые слова не достигали его ушей, и никакое человеческое оружие не могло повредить ему.

С помощью священников и их вдохновенных молитв на Тригигла возложили новые обязательства, и силой церковного колокола, Библии и свечи он был изгнан на Лендс-Энд. Там не было гавани, которую он мог бы засыпать, и было очень мало людей, коих он мог терроризировать. Его обязали выметать пески бухты около мыса под названием Тол-Педен-Пенуиз. Те, кто знаком с этим скалистым мысом, где огромные глыбы гранита словно свалены друг на друга древними великанами, оценит его задачу. А если ко всем трудностям добавить сильное атлантическое течение – ту часть Гольфстрима, которая омывает южное побережье, – то станет ясно, что унылый призрак не освободится от своего занятия до самого конца света.

До наших дней трудится Тригигл. Во время затишья слышатся его стенания, известные как стоны Тригигла, а кое-кто называет их «дыханием (шелестом) ветра», и эти ужасающие вопли осужденного грешника предсказывают приближение шторма.

Близ Долиша выдаются в море две скалы из красного песчаника, откуда и произошло вышеприведенное название.

Поскольку они являются частью Старого Корнуолла, я не выйду за пределы поставленной задачи, если расскажу истинную историю этих необычных скал.

В Долише лежал при смерти епископ Эксетерский. Один честолюбивый священник с востока часто приезжал верхом в сопровождении клирика, чтобы расспросить о состоянии здоровья епископа. Ходили