— Я предоставляю ему определенную информацию, месье, а он за это не убивает мою семью. Да, он мне платит. По-вашему, эти деньги делают меня преступником? — В его тихом голосе сквозила горечь. — Но это гарантия моего молчания.

— Понимаю. — Суэйн оставил роль крутого парня, с которым шутки плохи, во всяком случае, умерил свой пыл, хотя эта роль давалась ему так легко, что, возможно, он вовсе и не играл. — Во всей этой истории меня интересует одно: откуда Нерви, прежде чем заинтересоваться мной, вообще узнал, что я здесь? Ведь, насколько я понимаю, сначала всплыло мое имя, а уж потом вы достали мой телефон?

— Нерви устанавливал личность одного из ваших внештатных агентов. Полагаю, это было сделано с помощью компьютерной программы по идентификации внешности. «Крот» получил доступ к личному делу этой женщины, где было также отмечено, что вы направлены с поручением урегулировать проблему, которую она создала.

— Откуда он узнал, что она внештатный агент?

— Он не знал. Просто устанавливал ее личность по разным каналам.

Так вот как, оказывается, к Родриго попал снимок Лили без косметики и других ухищрений, изменяющих внешность. Значит, теперь он знал, как выглядит Лили на самом деле и каково ее настоящее имя.

— Нерви известно мое имя? — спросил Суэйн.

— Не могу сказать. Я только посредник между ЦРУ и Нерви, но вашего имени не называл. Хотя он спрашивал, как с вами связаться.

— Да зачем, черт побери?

— Чтобы предложить вам сделку, полагаю. Крупную сумму денег в обмен на любую имеющуюся у вас информацию о местонахождении той женщины, которую он разыскивает.

— Почему он решил, будто я соглашусь?

— Вы ведь работаете по контракту?

— Нет.

— Вы не внештатный агент?

— Нет, — ограничился кратким ответом Суэйн. Если он на задании от ЦРУ и при этом не является внештатным агентом, то остается единственная категория, под которую он подпадает, — оперативный сотрудник. Собеседник Суэйна производил впечатление достаточно толкового человека, чтобы это сообразить.

— А! — Человек шумно вздохнул. — Тогда я принял верное решение.

— Какое именно?

— Я не дал ему номер вашего телефона.

— Даже несмотря на опасность, которой подвергается ваша семья?

— У меня появилось прикрытие. Младший Нерви, Деймон… отличается от остальных членов семейства. Он умен и благоразумен. Он понял, когда я объяснил ему, какие последствия повлечет за собой его контакт с преданным своему руководству сотрудником ЦРУ. Ведь тот сразу бы сообразил, что телефон Родриго мог получить только через одного из сотрудников ЦРУ. Деймон согласился со мной и решил передать Родриго, будто человек из ЦРУ — то есть вы — арендовал здесь телефон и еще не выходил на штаб-квартиру управления, так что его нынешний номер неизвестен.

В этих объяснениях, хотя и сумбурных, была своя логика. Родриго мог и не знать, что оперативные сотрудники за пределами своей страны пользуются либо безопасными международными сотовыми телефонами, либо спутниковой связью.

Еще один фрагмент мозаики точно укладывался в общую картину. Чтобы получать секретную информацию из ЦРУ для Родриго Нерви, собеседник Суэйна должен был иметь полномочия ее запрашивать, а в случае провала иметь что терять.

— Откуда вы? — спросил Суэйн. — Из Интерпола?

В трубке послышался резкий вдох, и Суэйн торжествующе мысленно воскликнул: «Вот оно!» Попал с первого раза. Похоже, Сальваторе Нерви удалось опутать своими щупальцами даже то, что не имело никакого отношения к его делам.

— Значит, — продолжил Суэйн, — вы хотите достать Нерви, не подвергая свою семью опасности. Открыто отказать вы ему не можете?

— У меня дети, месье. Возможно, вам не понять…

— У меня самого двое, поэтому я вас отлично понимаю.

— Он убьет их без малейших колебаний, если я откажусь с ним сотрудничать. Я и его брату не мог отказать.

— И вы решили, раз уж у вас все равно есть мой номер, предупредить меня о «кроте» анонимно.

— Да. Расследование, инициированное изнутри организации, сильно отличается от того, которое спровоцировано извне, разве не так?

— Согласен. — Человек очень хотел, чтобы «крота» поймали, тогда бы он наконец освободился от необходимости служить осведомителем. Предательство долгие годы тяжким грузом лежало на его совести, и теперь он пытался каким-то образом искупить свою вину. — Насколько велик нанесенный вами ущерб?

— Национальной безопасности — очень невелик, месье. Мне удавалось предоставлять по требованию лишь видимость достоверной информации, но наиболее секретные сведения я изымал.

Суэйна ответ устроил. У человека, в конце концов, есть совесть, иначе он не позвонил бы ему, чтобы предостеречь.

— Вам известно имя «крота»?

— Нет, мы никогда не называем имен. Моего он тоже не знает. Я имею в виду наши настоящие имена. Псевдонимы у нас, конечно, есть.

— Как осуществляется передача информации? Полагаю, он отправляет вам ее по обычным каналам связи и поступающая к вам информация либо передается по факсу, либо сканируется.

— Я установил на своем домашнем компьютере ложный идентификатор, чтобы меня нельзя было вычислить по электронной почте, по ней почти все поступает. Сообщения по факсу передаются редко. Конечно, отследить можно все, если знать, что искать. Я могу получить допуск к счету со своего… слово вылетело из головы. Маленький такой карманный компьютер, в который вносят планируемые встречи…

— КПК, — подсказал Суэйн.

— Да. КПК. — Название было произнесено с сильным французским акцентом.

— Номер, по которому вы с ним связываетесь…

— Наверное, это мобильник, потому что я могу с ним связаться в любой момент.

— Вы отследили номер?

— Мы не расследуем, месье, мы координируем.

Суэйн прекрасно понимал, что законы Интерпола полностью запрещают организации проводить собственные расходования. Этот человек подтвердил, что он из Интерпола, хотя Суэйн и так в этом не сомневался.

— Я уверен, что мобильник зарегистрирован на подданное лицо, — продолжал француз. — Думаю, для него это не составляет труда.

— Раз плюнуть, — согласился Суэйн, потирая переносицу. Раздобыть поддельные водительские права, чтобы зарегистрировать номер, проще простого, тем более людям их профессии. Даже Лили, спасаясь от Родриго, воспользовалась тремя документами на разные имена. Так трудно ли это для того, кто работает в Лэнгли?

Суэйн попытался прикинуть, как можно задержать «крота».

— Вы часто контактируете с ним?

— Иногда связи не бывает по месяцам. А за последние два дня мы общались дважды.

— Значит, третий контакт через столь небольшой промежуток времени покажется ему чем-то из ряда вон выходящим?

— Несомненно. Но заподозрит ли он что-то? Не уверен. А что вы думаете?

— Я думаю, что вы, месье, оказались между молотом и наковальней и очень хотите выкарабкаться из этой ситуации. Я прав?

— Между молотом и?.. А, понимаю. Да, мне бы очень этого хотелось.

— Вы должны записать ваш следующий с ним разговор. Когда будете говорить, включите