стараясь попасть им в тон, так и ставил вопрос через своих послов. Вообще он, по давнему казацкому обучаю, хитрил и, стараясь собрать как можно больше союзников для своей борьбы против Польши, говорил каждому то, что тому было приятно слышать – лишь бы его склонить к участию в своих предприятиях. Так и московскому царю он заявлял, что хотел бы иметь его царем и самодержцем, соответственно тому, что диктовали ему московские послы – как следует ставить это предложение. И одновременно отдавался под власть султана и был принят им как вассал – имел султанскую грамоту 1650 года, в которой султан извещал Хмельницкого об этом и посылал ему кафтан, знак своего покровительства и верховенства. Сносился Хмельницкий и с трансильванским князем, приглашая стать королем Украины, а позже отдался под охрану шведскому королю, – и в то же время заключил условия с польским королем, признавая его своим верховным повелителем.
Хмельницкий имел большой политический и государственный талант, несомненно любил Украину и был предан ее интересам. Но он слишком хитрил и мудрил, больше заботясь о заграничной помощи, чем о развитии сил, видержки, сознательности и энергии в собственном народе. Нелегко было двигать огромными народними массами, оторванными прямо от плуга, или этой изменчивой, бурной казацкой массой, привыкшей менять гетманов на протяжении нескольких месяцев. Решались слишком важные вопросы, чтобы можно было их вверять минутным настроениям казачьей рады. Железной рукой Хмельницкий правил казачеством, но, не полагаясь на его выдержку, а еще менее – на народные массы, жадно искал помощи за границей».
Весной 1650 года состоялся поход казаков на Молдавию, правитель которой Василий Лупул, богатый и хитрый, помог Польше в войне с казаками. Войско дошло до Ясс, где был заключен мир с Лупулом, обещавшим, в частности, стать союзником гетмана, а не поляков и выдать за сына Хмельницкого – Тимофея свою дочь Розанду. Этот поход получил одобрение турецкого султана, приказавшего крымскому хану помогать Хмельницкому против Польши. Богдан Михайлович думал, что решил татарскую проблему и что теперь татары не могли предать в бою казаков, не нарушив тем самым волю своего сюзерена – турецкого султана. Крымский хан думал иначе – ему приказывает запорожский гетман, ему, потомку Чингизхана! Да и поляки давали слишком большие деньги за предательство казаков в бою.
В феврале 1651 года поляки во главе с коронным гетманом Николаем Потоцким, вернувшимся из крымского плена, стали собираться под Каменец-Подольском. Польный гетман Калиновский напал на селение Красное, около Бара, в котором стоял трехтысячный полк Данилы Нечая, и перебил почти всех отчаянно рубившихся казаков, включая и самого брацлавского полковника. Калиновский пошел по Подолью, но около Винницы нарвался на казаков Ивана Богуна, которых было намного меньше, чем поляков. Выдающийся казацкий стратег разрубил лед на пути польского войска, дал ему вновь немного замерзнуть и посыпал сверху соломой. Польская конница с разгона влетела в эту громадную полынью, в которой утонули многие солдаты. Иван Богун отбросил поляков, которые отошли к Бару в большом беспорядке. Обоз и вся польская артиллерия достались казакам.
Объединенное польское войско двинулось на Волынь, войско Хмельницкого стояло у Зборова. От Сокаля поляки переправились через реку Стырь и стали на широком поле у небольшого городка Берестечко. Туда же 17 июня подошел и Хмельницкий, дождавшийся, наконец, Ислам-Гирея с крымскими татарами. Украинский историк писал:
«На другой день, как только начало светать, двинулось польское войско с места, и сам король начал строить его в боевой порядок. Тоже происходило и в казацком лагере. Вставшее солнце увидело уже оба громадных войска, стоявших друг против друга на широком поле, как два грозных великана, готовых по условному знаку кинуться одно на другое и в жестоком бою разгромить противника или погибнуть. Разделенные ровным полем, стояли ряды противников тихо, неподвижно, до самого полудня; ни та, ни другая сторона не хотела начинать первой.
В два час пополудни двинулась казацкая пехота своим четырехугольником. Татары с диким криком помчались ударить на середину польского войска, и в тот же час с польской стороны вырвался Иеремия Вишневецкий с двенадцатью полками регулярного войска и летел с обнаженным мечом на казацкий четырехугольник. От сильного напора заколебались ряды казацкие, по четырехугольнику сделался вылом, туда же проскочил Вишневецкий, разорвал середину казацких рядов и остановился на казацких возах.
Вслед за Вишневецким выслал король пушки и немецкую пехоту; прилетел туда и Конецпольский, и там закипел ужасный бой. В одну минуту загремело множество пушек и тысячи самопалов. В небо поднялась черная туча, далеко кругом раздавались крики раненых, стоны умирающих, ржание коней, рев скота, а сквозь дым виднелись потоки крови, кучи мертвых польских и казацких тел. Неимоверным усилием казаков удалось уже выдавить поляков из четырехугольника, когда хан кинулся в бегство. За ним погнали из поля битвы все татары, оставляя свой лагерь на разграбление».
Битва под Берестечком произошла в конце июня 1651 года. У Хмельницкого было около 100 000 казаков и повстанцев и 50 000 татар, у Яна Казимира – около 150 000 человек. Начало боя принесло казакам победу. Но тут Ислам-Гирей вышел из боя, забрал с собой всех татар, задержал на несколько дней поехавших за ним Хмельницкого и Выговского, пытавшихся вернуть татар. Командовать остался Иван Богун, который отбил приступ поляков и начал выводить казаков из боя. Тем не менее, известие о захвате Хмельницкого вызвало панику, поляки надавили всеми силами, и повстанцы кинулись бежать – около 30 000 человек утонуло и просто погибло при отступлении. Полякам достался весь казачий обоз, артиллерия и все добро.
«По заходе солнца пал густой мрак, тучи закрыли солнце и пошел сильный дождь, который прервал горячую отчаянную борьбу. Поляки вернулись в свой лагерь, казаки же не имели времени отдохнуть, а взялись сейчас же окапываться с трех сторон, с четвертой было болото. За одну ночь появились укрепления, как каменные стены. Десять дней держались казаки за окопами, боролись мужественно и выдерживали страшный огонь поляков. Хлопы, не привыкшие к такой долгой, правильной войне, начали негодовать. Они сходились и толковали между собой так: «Что делать? Король хочет взять старшин в плен, они же не хотят этого и не заключают мир; тем временем татары разрушают нашу страну, уводят наших жен и детей. Лучше выдадим наших старшин полякам, а сами спасемся».
Услышав об этом, мудрый Богун предложил план, чтобы из этого безнадежного положения в лагере. Он велел делать переправу через болото. Ночью велел Богун хлопам начать битву с поляками, а казаки между тем свозили на болото возы, шатры, кожухи, седла, кунтуши, одежду, мешки, а когда переправа была готова, казаки начали переправляться отрядами через болото. На другой день утром сели хлопы завтракать, и только тогда увидели, что половины войска и всей конницы в лагере не было. Раздались крики: «Братья! Все полковники сбежали!» Хлопы подняли ужасный крик, началось замешательство. Все бросились к переправе, которая не выдержала, и люди стали тонуть в болоте. Напрасно подъехал к переправе с другой стороны Иван Богун и кричал, чтобы не толпились и шли спокойно, в порядке – ничего не помогло, хлопы стремглав кидались в разные стороны, толкали друг друга и кидались в воду.
Поляки долго не догадывались, в чем дело. Только по прошествии некоторого времени они со всех сторон кинулись на казацкий лагерь, гнались за хлопами и убивали всех без разбора, без помилования. Как ни кричали хлопы: «Помилуйте, панове ляхи! Мы будем верны, мы не казаки, а мужики», – все было напрасно. Поляки рубили, резали, топили, пока, наконец, последние не положили головы. Тогда взялись поляки грабить лагерь: забрали множество овец, быков и коней, 28 пушек, и пороху на целое войско, разнесли шатер Хмельницкого и взяли его шкатулку с письмами».
Через месяц великий гетман литовский Радзивилл взял Чернигов и Киев. Хмельницкий, после освобождения от крымцев, центром обороны выбрал Белую Церковь, построил мощные фортификационные сооружения и собрал сильное войско. Польские войска вошли на Украину и вместо ожидаемого разлада встретили отчаянный отпор – народ не хотел снова идти в панскую неволю. Люди уничтожали продовольствие, сжигали собственные дома, ломали мосты, портили дороги, вели партизанскую войну. В этот момент смерть нашла польского военачальника Иеремия Вишневецкого. Крестьяне селами уходили на Слободскую Украину, к границам Московского царства, пробиваясь с оружием в руках сквозь польские войска – появились новые города со слободскими полками и сотнями – Харьков, Сумы, Ахтырка, Лебедин, Белополье. Оставшиеся уходили в леса, к Хмельницкому.
Подойдя к Белой Церкви, польская армия увидела перед собой хорошо организованное войско. Ни та,
