У Норин участилось дыхание, но она справилась с волнением и отступила на шаг.

— Винни! Отец в соседней комнате!

— Я знаю, но его мне совершенно не хочется целовать!

— Веди себя прилично! — улыбнулась Норин. — Возьми бокал для Эмили, а я прихвачу гренки с чесноком.

— Уговорила! Но позже, когда старики уйдут, я вплотную займусь тобой, — подмигнул ей Винни.

— Пошевеливайся, топай отсюда! — расхохоталась Норин.

Она принялась раскладывать гренки, но из головы у нее не выходил Винни с его шуточками. С каждой минутой он ей все больше нравился. Из гостиной доносились приглушенные голоса, потом — взрыв смеха Чарли. Норин окончательно расслабилась: похоже было, что ее затея удалась.

Вскоре все собрались за накрытым столом, и ужин начался.

— Все просто великолепно! — сказала Эмили, кладя на колени салфетку.

— Норин замечательно готовит! Она унаследовала этот дар от мамы, — заметил Чарли, опустив глаза.

— А как насчет любви к танцам? — поинтересовалась Эмили.

— Вы помните, что Кэролин обожала танцевать? — изумился Чарли.

— А как же! И не только Кэролин. Я прекрасно помню, как вы с ней отплясывали на школьных вечерах, — улыбнулась Эмили. — Норин, я думаю, и не догадывается, что все прочили ее отца в киноактеры.

Чарли расхохотался и покраснел до корней волос.

— Это было так давно!

— Верно. Но и позже в нашей жизни бывали неплохие времена, — заметила соседка.

— Да, доброе старое время! — согласился Чарли. — Но чего же мы ждем? Пока все остынет?

За едой все оживленно разговаривали и смеялись. Эмили и Чарли не скупились на забавные истории о себе и своем поколении, и постепенно напряженность в отношениях между мужчинами исчезла.

Норин тщетно пыталась сосредоточиться на разговоре, потому что Винни то и дело словно бы случайно прижимался к ней бедром. Она не рассчитывала, что отец изменит свою точку зрения на него, но была довольна, что Чарли не выказывает к подчиненному неприязни.

В мерцающем свете свечей глаза и волосы Винни казались еще темнее, а улыбка — теплее. Сердце Норин переполнялось нежностью всякий раз, когда он смотрел на нее.

Внезапно Норин ощутила прилив страха. Все это представлялось ей милой игрой, а сам Винни — забавником, беззаботным и веселым знакомым, отношения с которым она намеревалась поддерживать лишь до тех пор, пока не найдет серьезного мужчину. Но теперь отношения с этим весельчаком казались ей вовсе не шуточными...

— Кто хочет десерт и кофе? — спросила Норин и встала, испытывая потребность размяться и отвлечься от смущающих ее предчувствий.

— Я! — откликнулся Чарли, любовно глядя на Эмили.

— Мне только кофе! — сказала соседка.

— И мне тоже, сладости я отведаю попозже, — лукаво блеснул глазами Винни.

За кофе он рассказал несколько забавных случаев из своей адвокатской практики. Все остались довольны как десертом, так и его шутками.

— Скажите, Винни, почему вы сменили профессию? — задала миссис Уинстон вопрос, вертевшийся у Норин на языке.

Винни пожал плечами и потупился. Ответил он не сразу.

— Мне требовалось изменить обстановку и образ жизни. Можно сказать, что я выгорел изнутри и жаждал чего-то нового, какой-то свежей струи. Но должен признаться, что в последнее время, особенно когда чищу до блеска нашу Красную Толстуху, я частенько вспоминаю о своей кабинетной работе.

— Красная Толстуха здесь ни при чем, — прокашлявшись, вставил Чарли. — Работа как работа. Нужно только привыкнуть.

— Сердце подсказывает мне, что я буду иметь возможность довести свои навыки до совершенства, — взглянув Чарли в глаза, сказал Винни.

— Вы неисправимый упрямец, Пасторелли! — от души расхохотался Чарли.

— А мне кажется, что в этом вы с ним очень похожи, — приторным голоском заметила Эмили.

Последовал общий взрыв смеха;

— Может быть, перейдем в гостиную? — предложила хозяйка дома. — Я к вам присоединюсь через минуту. — Она принялась убирать со стола грязную посуду.

— Пусть мужчины от нас немного отдохнут, — сказала Эмили. — А мы, женщины, займемся привычным делом.

Выпроводив Чарли и Винни из кухни-столовой, Эмили и Норин стали переносить в раковину тарелки, ножи и вилки.

— Все было просто прекрасно! — с улыбкой воскликнула Норин. — Я не припоминаю, когда папа в последний раз так смеялся.

— Он славный человек. — Эмили порозовела.

— Он вам симпатичен, да? — спросила Норин.

Щеки соседки стали пунцовыми.

— Твой отец мне всегда нравился. — Она прикрыла щеки ладонями. — Посмотри на меня, Норин! Я смущаюсь, как школьница.

— Вы ему тоже симпатичны, Эмили. — С этими словами Норин обняла ее за плечи.

Они понимающе переглянулись и дружно взялись за мытье посуды. Работа спорилась. Норин чувствовала себя легко и уверенно. Задуманное ею мероприятие удалось, Чарли и Эмили, несомненно, подружатся. А это уже хорошо. И кто знает, возможно, их отношения со временем обретут романтический оттенок.

— Спасибо за помощь, — сказала Норин, когда вся посуда была вымыта. Она обернулась и оцепенела: Эмили судорожно вцепилась в край стола, прижав другую руку к груди, и тяжело дышала. Лицо ее побледнело как мел и болезненно исказилось. — Присядьте, все будет хорошо. — Норин пододвинула ей стул. — Папа! Винни! Скорее!

Эмили упала на пол.