С этими словами она сбежала с холма и перепрыгнула через первый из шести ручейков 44.

— Ваши билеты! — сказал Контролер, всовывая голову в окошко.

Все тут же предъявили билеты; размером билеты были не меньше пассажиров, и в вагоне поэтому сразу стало очень тесно.

— Та-ак, — протянул Контролер и сердито взглянул на Алису. — А где твой билет, девочка?

И все хором закричали («Словно припев в песне», — промелькнуло у Алисы в голове):

— Не задерживай его, девочка! Знаешь, сколько стоит его время? Тысячу фунтов — одна минута!

— К сожалению, у меня нет билета, — испуганно сказала Алиса. — Там, где я села, не было кассы…

И хор голосов подхватил:

— Там не было места для кассы! Знаешь, сколько стоит там земля? Тысячу фунтов — один дюйм!

— Не оправдывайся, девочка! — сказал Контролер. — Надо было купить билет у машиниста.

И снова хор голосов подхватил:

— У человека, который ведет паровоз! Знаешь, сколько стоит дым от паровоза? Тысячу фунтов — одно колечко!

— Лучше мне промолчать, — подумала Алиса.

На этот раз, так как она не произнесла ни слова, никто ничего не сказал, но, к величайшему ее удивлению, все хором подумали (Надеюсь, ты понимаешь, что значит «думать хором», потому что мне, по правде говоря, это неясно):

— Лучше промолчи! Знаешь, сколько стоит разговор? Тысячу фунтов — одно слово!

— Сегодня мне всю ночь будет сниться тысяча фунтов! — подумала Алиса.

А Контролер все это время внимательно ее разглядывал — сначала в телескоп, потом в микроскоп и, наконец, в театральный бинокль. Наконец, он сказал:

— И вообще ты едешь не в ту сторону!

Опустил окно и ушел.

Господин, сидевший напротив (одет он был в белую бумагу) 45, произнес:

— Такая маленькая девочка должна знать, в какую сторону она едет, даже если она не знает, как ее зовут!

Козел, сидевший рядом с господином в белом, закрыл глаза и громко сказал:

— Она должна знать, как пройти в кассу, даже если она не умеет читать!

Рядом с Козлом сидел Жук (это был очень странный вагон, битком набитый пассажирами), и, так как говорить здесь, судя по всему, полагалось по очереди, он сказал:

— Придется отправить ее обратно с багажом.

Алисе не видно было, кто сидит за Жуком, она только услышала хриплый голос:

— Пусть пересядет на другой…

Тут голос закашлялся и замолк.

— Что это у него? Грипп? — подумала Алиса.

И тотчас же тоненький голосок прошептал ей прямо в ухо:

— Из этого вышла бы неплохая шутка: «Коль хрип — так грипп…» или еще что-нибудь в таком же духе…

В самом конце вагона кто-то ласково пропел:

— На ней надо написать: «Хрупкая девочка! Не кантовать!»

А голоса продолжали выкрикивать («Сколько их здесь!» — подумала Алиса):

— Надо отправить ее почтой! Налепить ей справа марку и отправить!

— Нет, лучше телеграфом!

— Пусть тянет поезд вместо паровоза!

Но господин в белой бумаге наклонился к Алисе и прошептал:

— Не слушай их, детка! Просто на каждой остановке покупай по обратному билету!

— И не подумаю! — воскликнула, потеряв терпение, Алиса. — Эта поездка мне совсем не нужна! Хочу в лес! В чащу!

— И из этого вышла бы неплохая шуточка, — проговорил тоненький голосок прямо у нее над ухом. — «Хочу почаще бродить по чаще»… Или еще что-нибудь в этом же духе…

— Ах, оставьте меня, наконец, в покое! — сказала Алиса, оглядываясь. (Она никак не могла понять, кто это с ней говорит тоненьким голоском.) — Если вам так хочется шутить, шутите, пожалуйста, сами!

Тоненький голосок в ответ глубоко вздохнул. Он был, видно, очень несчастлив.

— Надо бы его утешить, — подумала Алиса. — Но только почему он не вздыхает, как люди!

Понимаешь, вздох был такой легонький, что она бы его ни за что не услышала, если бы он не раздался у нее прямо над ухом. От этого в ухе у нее защекотало, и она перестала думать о горестях своего невидимого собеседника.

— Я знаю, что ты мне друг, — продолжал голосок. — Старый друг… верный друг… Ты меня не обидишь, даром, что я насекомое…

— Какое насекомое? — забеспокоилась Алиса.

На самом деле она хотела узнать, кусается ее собеседник или нет, но задать такой вопрос прямо было бы, конечно, невежливо.

— Неужели ты не догада… — начал тоненький голосок, но его заглушил пронзительный свисток паровоза. Алиса и все остальные в тревоге повскакали со своих мест.

Лошадь, высунувшая голову в окно, оглянулась и спокойно сказала:

— Ничего страшного! Здесь ручеек, который нам надо перепрыгнуть.

Все тут же успокоились, только Алисе было как-то не по себе при мысли о том, что поезда здесь прыгают.

— Зато я сразу попаду на четвертую линию, — подумала она. — А это уже неплохо!

В тот же миг она почувствовала, как поезд поднялся в воздух. От страха она вцепилась во что-то, оказавшееся у нее под рукой. Это была козлиная борода. 47

* * * * * * * * * * * * * * * * * *

* * * * * * * * * * * * * * * * * *

* * * * * * * * * * * * * * * * * *

Не успела Алиса схватиться за нее, как борода словно растаяла в воздухе. Алиса оказалась под деревом, а над головой у нее на сучке устроился Комар (так вот кто был ее невидимым собеседником!) и обмахивал Алису крылышками.

Это был огромный Комар.

— Не меньше гуся! — подумала Алиса.

Но она ничуть не испугалась: чего ей было бояться после столь долгой и дружественной беседы?

— Значит, ты не всех насекомых любишь? — продолжал, как ни в чем не бывало Комар.

— Я люблю тех, которые умеют говорить, — отвечала Алиса. — У нас насекомые не разговаривают.

— А каким насекомым у вас радуются? — спросил Комар.

— Я никаким насекомым не радуюсь, потому что я их боюсь, — призналась Алиса. — По крайней мере, больших. Но я могу вам сказать, как их зовут.

— А они, конечно, идут, когда их зовут? — небрежно заметил Комар.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату