– Не знаю, – угрюмо пожал плечами Рома. – Но в бега уходить не будем, это точно. Потому что вины на нас нет...

– Я лично в этом не сомневаюсь. Потому что знаю вас как облупленных. А вот прокурорский следователь этого не знает. Как бы чего не вышло...

«Жук-вонючка» испортил воздух основательно. Степану Степанычу стоило немалых усилий, чтобы Рому с Федотом не привлекли по этому делу в качестве обвиняемых. Но от ведения дела их отстранили.

– Да пошел он! – возмущался по этому поводу Федот. – Кто он такой, чтобы нам что-то запрещать? Затронута наша честь, и мы обязаны самолично найти убийц.

– Прежде всего затронута честь всего нашего отдела, – сказал Круча. – Мы все знаем, что вы ни в чем не виновны. Но плыть против течения лишний раз не будем. Убийц найдем без вас. А вы пока займетесь делом. Тоже очень важным. Особенно для вас обоих. Ведь это была ваша идея.

– О чем ты?

– Не о чем, а о ком. А конкретно об Артеме Рысьеве. Ты, Комов, собирался установить за ним тайное наблюдение. Вот и займешься этим. На пару с Лозовым. Или есть возражения?

Возражений не последовало.

– У матросов нет вопросов, – сделал вывод Круча. – Поэтому давайте в машину и дуйте ко мне домой.

– К тебе домой?

– А что тут такого? Из моего дома неплохой вид на дом Рысьевых. Артем сейчас там. Сходите к нему домой, принесите соболезнования, заверьте, что убийцы обязательно будут найдены. И постарайтесь установить «жучок». Дома у меня есть подзорная труба. Будете держать Артема под аудио– и визуальным наблюдением. Жанна приготовит вам коктейль – не алкогольный, разумеется. Молочный. Чтобы вам жизнь пивом не казалась... Видите, как я вам верю – жену свою доверяю. Знаю, что не обидите...

Сказано – сделано. Артему Рысьеву принесли соболезнования, по ходу дела установили «жучок». В доме Кручи их ждала Жанна. Подзорную трубу приготовила, треногу. Они устроились в комнате, откуда неплохо просматривался двор Рысьевых. Настроили радиоприемное устройство, на который шел сигнал от «жучка».

– Только и делай, что ничего не делай, – недовольно пробурчал Рома, закрывая уши наушниками.

Работа и в самом деле не бей лежачего. Но кому-то надо ею заниматься.

Степан вернулся домой вечером. Посидел с ними в комнате, попил пивка – чтобы расслабились. Поговорили о делах. Дождались, когда ляжет спать Артем.

– Можете домой идти, – разрешил Степан. – Но завтра рано утром снова сюда. Завтра похороны, не исключено, что Алена появится на кладбище...

Хоронить Валентину Сергеевну будут завтра. А у Ромы уже сегодня было похоронное настроение. Надоело ему все. На-до-ело! С утра до ночи как проклятый на страже закона трудится. А его носом как щенка в ту же грязь тыкают, которую он разгребает. Это ж надо до такого додуматься – он с Федотом изнасиловал и убил женщину. Как у прокурорского следака язык повернулся такое сказать? А ведь повернулся. Это хорошо, что Степан Степаныч глыба, ни сдвинуть которую, ни обгадить «жук-вонючка» не смог...

К подъезду он подходил в темноте. И не сразу уловил шевеление за спиной. Когда понял, в чем дело, было уже поздно. На голову обрушился удар страшной силы. Падая, теряя сознание, Рома услышал:

– Привет от Бурыкина!

Вот, значит, кто его оприходовал. Выжить бы... На этом ход мысли оборвался.

В себя Рома пришел дома. Он лежал на диване, уже в исподнем, под одеялом. Голова трещит от боли. Но даже не перебинтована. Рядом встревоженная Рита. Эдик Савельев и Саня Кулик тут же.

– Ну вот, очухался, – ободряюще улыбнулся первый.

– Все нормально, парень! – подмигнул ему второй. – Жить будешь!

– Штакетиной тебя по башке саданули, – сказал Эдик. – Голова кружится?

– Нет, просто болит.

– Тошнит?

– Нет...

– Ну я так и понял, что сотрясения нет. Хотя врачу завтра покажись...

– Покажусь, – кивнул Рома. – Как только этого урода возьму, так и покажусь...

– Ты что, знаешь, кто тебя саданул?

– Знаю. Бурыкин есть такой. Только что из зоны. Я его туда оформил...

– Бурыкин? Ну как же, знаем такого. Так что, он это?

– Он. Я, когда падал, слышал, как он мне привет передал. От Бурыкина, мол...

– Совсем оборзел, скот.

– Он подходил ко мне недавно, угрожал. Надо было его в каталажку сунуть, чтобы остыл. Да связываться не захотелось...

– Зря, надо было оформить. Сам чуть из-за него не остыл.

– Да нет, убивать тебя, похоже, не собирались, – не согласился с Эдиком Кулик. – Со знанием дела по башке треснули. По затылку, штакетиной. Так, чтобы даже сотрясения мозга не было. Но чтобы вырубить. И ведь вырубил, гад...

– Я этого гада сам вырублю.

– Так он что, так и сказал, привет от Бурыкина? – спросил Эдик.

– Ну да... Думаешь, мне показалось?

– Да нет, не думаю... Но зачем он так сказал? Зачем ему себя выдавать?

– А может, он думал, что ты уже вырубился?

– Может, так, а может, нет, – покачал головой Рома. – Я так думаю, он нарочно это сказал. Чтобы я знал, кто меня оприходовал...

– Обратно на зону, гад, захотел.

– А что, может, ему там неплохо было. Может, он туда в авторитете хочет вернуться. Как же, мента звезданул.

– Надо будет справки о нем навести. Может, он на зоне в обиженных ходил. Тогда какой ему резон возвращаться?

– Наведем, – поддержал Кулика Савельев. – Завтра и начнем наводить. А сегодня за самого Бурыкина примемся. Прямо сейчас и возьмемся. Адрес его у нас должен быть...

Рому они оставили дома под присмотром Риты, а сами отправились в отдел, куда должен был скоро подъехать Степан Степаныч. Решили не откладывать на завтра то, что могли сделать сегодня.

К утру голова перестала болеть. Рома нашел в себе силы встать, привести себя в порядок. И наперекор Рите, которая не хотела его отпускать, отправился на службу.

– Ну вот, я же говорил, что Лозовой вернется в строй, несмотря на боевые раны! – встретил его радушной улыбкой Степаныч.

– Как настроение? – спросил Федот.

– Как и раны, боевое!.. Бурыкина нашли?

– Ищем, – кивнул Круча. – Всю ночь за ним бегали. У матери были, по знакомым прошлись. Пусто... Кстати, мать сказала, что вчера он весь день куда-то собирался. Ближе к ночи исчез... Его это работа, его...

Рома в этом и не сомневался.

– Рысьев пока отменяется, – сказал Федот. – Будем, Рома, с тобой за Бурыкиным гоняться. Или ты не в состоянии?

– Что значит не в состоянии? Только и думаю, как этого идиота за шкирку взять. Только этим, можно сказать, и живу...

– Тогда не будем терять времени, – поднялся со своего места Федот. – Надо будет проехаться по нескольким адресам...