– Маша, – наконец-то соизволила ответить она.

Ее холодность заводила. Хотелось взять ее за задницу, поставить раком и со всем пролетарским энтузиазмом вставить ей свою классовую ненависть по самые помидоры. Чтобы не зазнавалась... А может, она нарочно себя так ведет? Знает, самка, как самца возбудить. Не зря же штуку баксов стоит.

– Маша, – протянул Алик. – Маша с Уралмаша.

Плевать он хотел, в каких кругах она вращается. Во всяком случае, церемониться он с ней не собирался.

– Или нет, Маша, штука баксов – и наша... Ну чего вылупилась? Давай, работай!

Он положил ей руки на плечи, с силой надавил. Маша поняла, что от нее требуется. Одарила его профессионально-блядской улыбкой и опустилась на колени. Ее шаловливые пальчики приступили к работе. Потом в ход пошло все остальное. Это была настоящая бомба!

Маша знала свое дело на десять баллов из пяти. За час выжала из Алика все соки. И с чувством исполненного долга собралась уходить.

– Когда мы еще встретимся? – спросил Алик.

Она удивленно посмотрела на него.

– А разве мы должны встретиться? – В голосе ее сквозил оттенок презрения.

– Ну, а если я хочу?

– Час прошел – я свое отработала. Так что мне твое «хочу», извини, до лампочки.

– А если я еще штуку дам?

– Давай. И я буду для тебя самой лучшей и желанной на свете. Но сначала деньги!

– Нет у меня бабок.

– Тогда ничем не могу помочь.

– Ну, а если я знаю, что наша встреча – это судьба. Мы обязаны встретиться еще раз.

– Ты хочешь предложить мне нежную трепетную дружбу? – подкрашивая губы, усмехнулась она.

– Самую нежную и самую трепетную.

– Чтобы иметь меня каждый день и бесплатно? Извини, паренек, мы это уже проходили...

– Ты мне телефончик свой оставь.

– И не подумаю. Если очень захочешь, звони в службу эскорта. Спроси Машу.

– А много вас таких Маш?

– Хватает. А я еще к тому же всего лишь подрабатываю здесь. Так что можешь промахнуться. Будет тебе другая Маша. Похуже, зато подешевле.

– А я не хочу другую Машу.

– Жизнь – рулетка, – усмехнулась она. – Ладно, извини, мне пора. Другие мальчики ждут. Чао!

– Кончао!

– И кончао тоже. Но не с тобой.

Если она хотела разозлить его, то ей это удалось.

На улицу Алик выскочил сразу после нее. Девка уже села в машину, поэтому не могла его видеть. Алик прыгнул в вишневую «девятку», за рулем которой сидел Серега. Тачки он угонять не умел. Да и зачем угонять, если они вполне могут позволить себе иметь собственную машину? Права не обязательны. Достаточно сказать гаишнику, что оставил их дома. И конечно, подтвердить правоту своих слов стодолларовой купюрой. Проверено. Даже номера можно ставить фальшивые. Как сейчас. Но нужно будет отвалить две-три сотни – чтобы мент техпаспорт не смотрел. В такую ситуацию они еще не попадали. Но если попадут, надеялись откупиться. А еще лучше, вообще на гаишников не нарываться.

Маша уезжала на серебристом «Опеле».

– Охранник с ней, – сообщил Серега. – Так просто не возьмем.

Ехать пришлось через весь город. Охранник подвез Машу к какому-то высотному дому. Оставил ее в машине, а сам вошел в подъезд.

– Хату будет смотреть, – решил Алик. – А она потом зайдет. Давайте, пацаны, времени в обрез...

Время позднее. Темно. А темнота друг бандитов.

Маша вышла из машины, направилась к подъезду. Дура. Полная дура. Алик и Толян вихрем налетели на нее, затащили в свою машину. Она даже опомниться не успела, как сидела на заднем сиденье между ними. Толян полюбовно заклеил ей рот скотчем.

– Не тем затыкаешь! – хохотнул Серега, срывая машину с места.

Операция прошла успешно. Если кто-то что-то и видел, то ничего не успел запомнить. Слишком быстро все произошло.

Машу отвезли на новую квартиру. На старую путь заказан навсегда.

– А ты говорила, что мы с тобой больше не встретимся, – позлорадствовал Алик, срывая скотч с ее рта.

– Ты! – в бешенстве взвизгнула она. – Ты же даже не знаешь, что наделал! Тебя же на куски порежут!..

– Заткни пасть, шалава! – рыкнул Алик.

И приставил к ее лбу ствол пистолета. Маша вмиг спала с лица, глаза остекленели от ужаса.

– Что... Что вы хотите?.. Зачем... Зачем я вам нужна? – Нервный тик мешал ей говорить.

– А ты как думешь? – Алик спрятал ствол.

– Если вы... Если вы хотите получить за меня выкуп, лучше не надо...

– Что не надо?

– Не будет выкупа. За меня никто не заплатит.

– Ну да, конечно. За такую киску и не заплатить. Только нам выкуп не надо. Ты нам не для того нужна.

– А для чего тогда?

– Для экономии, – засмеялся Алик. – Сейчас тебя Серега трахнет. Потом Толян. За ним я. Снова Серега. Толян. Я. Серега. Сутки будем тебя пахать. А в сутках двадцать четыре часа. Двадцать четыре часа – это двадцать четыре тысячи долларов. А если мы месяц тебя будем трахать? Умножаем двадцать четыре на тридцать! Семьсот двадцать тысяч долларов. А если тебя драть полгода, год! Даже страшно подумать, какие это бабки...

– Ты сумасшедший?

Маша, похоже, оправилась от потрясения. Иначе бы не дерзила. А может, она хочет ему польстить.

– Нет, как раз наоборот. Я совершенно нормальный. Хотя нет, иногда шарики за ролики заскакивают. Тогда на меня находит...

Алик сходил на кухню. Принес банку, в которой лежало окровавленное человеческое ухо. Вчера по случаю в морг заехали, сторожу монету отстегнули и у самого свежего покойничка отрезали. Всего-то делов.

– Вчера одной дуре ушко оттяпал, – осклабился он. – Звездела много. Как ты...

Маша рассмотрела, что находится в банке. И ей сделалось дурно. Блеванула прямо на свои голые ножки. Эффект устрашения налицо. Теперь эта шалава долго не придет в себя.

– Но ты не бойся, – продолжал стращать ее Алик. – Это со мной не часто случается. Раз в полгода. Так что за уши свои не переживай. А вот насчет языка... Языки я давно никому не отрезал. Уже с год никого не трогал. Но чую, в любой момент могу сорваться. Так что даю совет – не болтай много.

Маша в ужасе закивала. Можно не сомневаться, дерзить она больше не будет.

– А теперь иди в душ. Помойся.

Маша не возражала. Поднялась с пола и, как побитая собака, поплелась в душ.

– Толян за тобой уберет, – сказал ей вслед Алик. – А потом к тебе мыться пойдет. Ты его не прогоняй, ладно?

Толян сначала возмутился. Но когда понял, какая награда ему светит, принялся убирать блевотину со скоростью электровеника. Маша пустила его к себе. И скоро из ванной понеслись душеразжигающие стоны...

Машу гоняли по кругу всю ночь. Все трое оторвались на полную катушку. И ей дали оторваться.

– А теперь небольшой групповичок, – утром, ближе к обеду, предложил Алик.

Маша лишь тяжко вздохнула. Понимает, что деваться ей некуда. Окровавленное ухо до сих пор стоит