Трепеща от волнения, Шейла набрала телефонный номер, надеясь, что ей ответит автоответчик, но этого не произошло.

— Шейла, — взвизгнула ее мать. — Где тебя носило?

— Три дня вокруг света в каноэ! Теперь меня занесут в Книгу рекордов Гиннесса.

— Я беспокоилась за тебя. Ты что, издеваешься?

— Мама, я собираюсь остаться здесь на несколько дней.

— Где?

— В доме дяди Ники, в Монтане.

Ее мать помолчала.

— В доме его тети и дяди?

Шейла поняла, что сейчас могла бы обмануть мать, если бы захотела. Ведь, в конце концов, у Ники на самом деле были тетя и дядя.

Но она не хотела никого обманывать.

— Только его дяди.

— Его дядя живет один?

Шейла промолчала.

— Он красивый, Шейла? Да?

— Мама, через несколько дней я буду дома.

— Через несколько дней? А что я скажу Барри?

— Передай ему от меня привет.

— Шейла, не делай глупостей.

— Мама, мне двадцать четыре года, и я вполне могу разобраться со своими проблемами самостоятельно.

Последовала пауза, а затем ее мать произнесла тоненьким, обиженным голосом:

— Шейла, ты сошла с ума?

— Да, — ответила она и повесила трубку, не испытывая никакой вины. Вместо этого она с удивлением обнаружила, что улыбается.

Она свободна.

Если бы не эти песни для Хэллоуина, она была бы на сто процентов свободна.

Из окна она увидела Эбби, которая мыла ящик из-под цветов. Шейла подошла, чтобы помочь ей. Даниэлла и Ники скакали вокруг дома на метле и швабре, назвав своих воображаемых лошадей Малыш, Гром и Мармелад.

Солнце приятно согревало ее щеки.

— Не знаю, зачем я всем этим занимаюсь, — сказала Эбби.

— Это ты посадила эти цветы?

— А разве он похож на человека, который сажает цветы? — спросила Эбби и фыркнула.

Этот ответ многое прояснил для Шейлы. Оказывается, Тернер очень долгое время жил один и у него не было никакой женщины.

— Нет, вряд ли, — ответила Шейла. Ее сердце переполняла звенящая радость. Да, она была счастлива.

Тернер уже почти час возился в конюшне, когда появилась Шейла, которую, вероятно, притащили сюда Даниэлла и Ники. Жеребята не привыкли к посторонним и тут же отвлеклись от занятий.

Да и он теперь тоже не мог сосредоточиться на работе.

— Извини, — крикнула Шейла. — Это они настояли.

— Все в порядке, это полезно для него, — сказал Тернер, указывая на жеребенка, который наблюдал за новыми людьми, широко раскрыв глаза. Он качал головой и фыркал в сторону гостей, абсолютно забыв о Тернере.

Краем глаза Тернер увидел, что Шейла принесла охапку травы. Он снова занялся жеребенком.

— Как его зовут, дядя Тернер? — спросила Даниэлла.

— Утес. Извините, я хотел сказать — Шанс.

— О, — с одобрением произнесла Даниэлла.

— Это Ники придумал, — завопил Ники так громко, что жеребенок вздрогнул.

— Он воспитывает его, — важно заявила Даниэлла Шейле. — Правда, дядя Тернер?

— Да, — проворчал он. Он старался не обращать на них внимания. Эти обтягивающие леггинсы Шейлы заставляли его чувствовать себя таким же пугливым и застенчивым, как жеребенок.

— Что это значит? — прошептала Шейла.

— Он набрасывает на жеребенка попону и снимает ее только тогда, когда жеребенок перестает ее ненавидеть и это начинает ему нравиться.

Неплохое объяснение, подумал Тернер.

Тернер набросил попону на голову жеребенка. Тот осторожно выглянул из-под своей самодельной шляпы, все рассмеялись.

— Ладно, приятель, хватит с тебя на сегодня. — Тернер снял с жеребенка попону и повел к детям.

— Будем приручать , — восторженно завопил Ники.

— Ники, тише, ты же его пугаешь, — попросила Шейла.

— Чем больше он кричит, — сказал Тернер, — тем лучше. Никому не нужна лошадь, которая в ужасе шарахается в сторону при малейшем шуме. Я даже собираюсь привязать к нему колокольчики и кувшины из-под молока, набитые камнями, чтобы научить его ничего не бояться. Он должен научиться доверять мне.

— Это все так увлекательно, — воскликнула Шейла.

— Знаешь, я занимаюсь этим с самого детства, но мне по-прежнему интересно. Я каждый день узнаю что-то новое. Чего еще может желать человек от жизни?

Не быть одиноким , ответил ему предательский голос из глубины души.

— Пойдемте, ребята, — хрипло сказал он. — Мне надо позвонить. — Он отпустил жеребенка и пошел вместе со всеми по другую сторону забора.

— Хочу увидеть красивую лошадь, — сказал Ники.

— Я тоже, — заявила Даниэлла. — Мама говорит, что она бешеная.

Шейла озадаченно взглянула на него.

— У меня появилась хитрая и очень дикая лошадь, — признался Тернер. — Ладно, пойдемте посмотрим.

Его любимица произвела на Шейлу такое же неизгладимое впечатление, как и на всех остальных.

— Она прекрасна, — прошептала девушка. — Я никогда раньше не видела таких лошадей.

— Это леопардовая аппалуза, — сказал он. — Лошадь в яблоках. — У него мелькнула мысль о том, как чудесно бы выглядела Шейла верхом на этой лошади.

— А что с ней не так? Почему твоя сестра думает, что она бешеная?

— Это дикая и норовистая кобыла. Она брыкается, кусается и нападает на людей.

— Тогда ты тоже сумасшедший, если она тебе нравится, — заметила Шейла, с улыбкой взглянув на него, но это была понимающая улыбка.

— Ты не сможешь придумать что-нибудь и для нее? — произнес он, повинуясь какому-то неведомому