первую скрипку, чем доставляла ему неимоверное удовольствие. И сама ловила от этого кайф.
К концу «сеанса» Джет был измочален, как после часа интенсивной тренировки в спортзале. Джанну можно было охарактеризовать всего одним словом — ненасытная. Она была дитя природы и требовала от жизни трех вещей — секса, еды и сна. Именно в таком порядке.
Она растянулась на кровати, закинув руки за голову и широко расставив ноги.
— Теперь Джанна поспит, — объявила она с довольной улыбкой. — Разбуди меня за час.
Она уснула, а Джет стал перебирать в памяти разговор с матерью. Откуда она узнала, что Крис оплатил его поездку в Италию и лечение. И почему сам Крис ни словом об этом не обмолвился? Он-то считал, за все заплатил его друг Сэм.
Он позвонил во «Времена года». Номер Криса не отвечал. Тогда он позвонил Максу.
— Крис сегодня будет? — спросил он.
— Он уже летит, — ответил Макс.
— Летит? Откуда?
— Он был в Лос-Анджелесе. Возникла срочная необходимость. У него с домом что-то случилось.
— Шутишь?
— Да нет. Там несколько дней шторм и ливень. Как я понял, его дом оказался в зоне бедствия и пострадал. К ужину он надеется успеть.
Несмотря на некоторую робость перед Максом, Джет был рад, что братья снова вместе. Он чувствовал себя частью семьи. Это было впервые в жизни. В детстве мать была настолько погружена в свое пьянство и романы с молоденькими мальчиками, что на сына времени у нее никогда не оставалось. А Ред… Если понятия «Ред Даймонд» и «отец» и можно было совместить, то лишь в качестве розыгрыша или шутки.
Проснувшись, Джанна опять захотела заняться любовью. Благодаря возрасту и хорошей физической форме Джет вполне мог позволить себе еще несколько «поз», что и было исполнено. Для него это было чисто физическое упражнение. Мысли его по-прежнему были устремлены к таинственной девушке. Как же ее найти?
После бурного второго «сеанса» любви Джанна потребовала разрешить ей исполнить ее фирменный оральный номер.
Да, уж она-то умела поднять мужчину на вершину блаженства. Что, вообще-то, было редким качеством, ибо, как правило, красивые женщины не любят работать ртом. Джет не раз убеждался, что они предпочитают получать, а не давать и считают это своей привилегией. Правда, ему обычно удавалось их разубедить.
Насытившись, Джанна принялась распаковывать вещи. Дорогие шмотки полетели по всей спальне, баночки и скляночки с косметикой загромоздили небольшую ванную. Она подключила свой плеер к большим колонкам, и теперь по всему дому неслась ее любимая бразильская и испанская музыка. Джанна была большой поклонницей Марка Антония и Карлоса Сантаны и во весь голос подпевала. Однако пение явно не было ее сильной стороной.
— Что мне надеть, carino? — спросила она, один за другим поднося к голому телу дорогие дизайнерские наряды.
— Понятия не имею. Никогда на таком мероприятии не был, — сказал он. — Выбери, что хочешь, ты в любом наряде будешь выглядеть обольстительно.
— А ты? Ты в чем будешь?
— Надеюсь, в джинсах меня пустят? — улыбнулся он и взъерошил волосы.
— Prego, — игриво произнесла Джанна и выудила из чемодана бордовый пакет. — Это для тебя.
— Что это? — спросил Джет.
— Подарок от мистера Армани, — ответила она и подмигнула. Джет достал шикарный черный костюм. — Для моего красивого мальчика-янки. — Она улыбнулась улыбкой искусительницы. — Потому что мне с ним о-о-очень хорошо.
Эми долго стояла под горячим душем, и в конце концов у нее появилось ощущение, что воспоминания о ночи безумств смыла вода. Теперь она видела своего таинственного незнакомца при свете дня, в обнимку с другой женщиной, с которой его явно связывала самая нежная привязанность. Для Эми этого было достаточно. Конец истории, страница перевернута, и она постарается больше никогда не возвращаться к этим воспоминаниям.
О случившемся она не жалела, благодаря ему она поняла, что страсть не такая плохая штука, и теперь, когда они с Максом соединятся в браке, она надеялась обнаружить эту страсть в нем. Столь внезапное окончание так и не начавшегося романа вызвало у нее чувство большого облегчения, теперь она могла целиком сосредоточиться на мыслях о своем будущем муже и предстоящей репетиции банкета. А Макса она любит. Тина права, из него выйдет хороший муж.
Она импульсивно взяла трубку и набрала номер.
— Я просто хочу сказать, что очень взволнована и жду сегодняшнего вечера, — тихо проговорила она.
— Привет, солнышко, как ты там? — отозвался Макс, радуясь ее звонку.
— Да, вообще-то, хорошо. Все уточнили, мама осталась довольна.
— Рад за тебя. Уж я твою мамочку знаю.
— Она, кстати, все спрашивает про твоего отца. Ты так и не знаешь, будет он или нет?
— Утром у него спрошу. Обещаю.
— Макс, — робко проговорила Эми. — Не сердись, если я в последние дни была немного нервная. Просто… понимаешь… свадьба на носу, мама меня изводит, да еще эта организаторша с ее нотациями… Никаких нервов не хватит!
— Все в порядке, — успокоил он. — Я тоже был не очень уравновешен.
— Я знаю, ты был против этой идиотской репетиции, — продолжала она, — но так действительно принято, и так хочет моя мама, так что сегодняшнее мероприятие, можно сказать, очистит мою совесть.
— Я совершенно не против. Твоя мама все организовала, от меня требуется только заплатить.
— Макс?
— Что такое?
— Я тебя люблю, — проговорила она.
— Я тебя тоже, солнышко. До скорого.
Она одевалась медленно. Специально для этого случая Вера Вонг сделала для нее элегантное платье из сиреневого шелка. Эми надела туфли в тон, бриллиантовый кулончик, узкий браслет, что подарила ей бабушка, и маленькие бриллиантовые сережки — тоже подарок бабушки Поппи, но более ранний.
Потом она встала перед зеркалом и внимательно оглядела себя.
Эми Скотт-Саймон, без пяти минут миссис Макс Даймонд. «Это будет счастливый брак», — сказала она себе.
На нью-йоркском рейсе место Криса оказалось рядом с актрисой, которую он знал, но только шапочно. Ее имя было Инес Фаллон. Не в меру болтливая молодая особа. Только этого ему сейчас не хватало! Они встречались пару раз, когда он еще был с Холли, и было заметно, что он ей нравится — скорее, не он сам, а то, что он олицетворяет: влиятельный лос-анджелесский адвокат из мира шоу-бизнеса.
Инес сообщила, что летит в Нью-Йорк на ток-шоу Леттермана. Вот-вот должна была выйти в прокат последняя картина с ее участием (фильм ужасов), и у нее были запланированы многочисленные рекламные мероприятия.
— Вы раньше никогда у него на программе не были? — поинтересовался Крис, не желая прослыть нелюбезным.
— Нет, но мне про Леттермана говорили, он женоненавистник, — доверительно сказала девушка. — Другая версия: он их либо ненавидит, либо кадрит. Второй вариант меня бы устроил больше. Надену платье с таким вырезом, что он не посмеет мне хамить. А еще говорят, в студии у него настоящий мороз, это тоже кстати — соски будут торчком.
