— А если вы проиграете? — спросила она, посмотрев в глаза, устремленные на нее в ожидании, и, с трудом отведя взгляд, нервно облизала губы.

Увидев розовый кончик ее языка, Роджер чуть не застонал.

— Если я проиграю, то вы получите огромное удовольствие, вышвырнув меня из этого дома, — ответил он с ласковой небрежностью, заранее зная, что этого не случится.

Трейси уже и сейчас была бы довольна, если бы не странный блеск в его глазах. У нее возникло тревожное ощущение, что она проглядела что-то очень важное, но, быстро выбросив эти мысли из головы, она успокоила себя тем, что этот тип скоро исчезнет из ее жизни. А пока надо увеличить дистанцию между ними, иначе она сама бросится к нему в объятия, чтобы разрядить эту напряженную атмосферу.

Трейси подошла к столику и налила себе минеральной воды. Руки у нее слегка дрожали, и она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Трейси пила очень редко, а когда была за рулем, вообще не прикасалась к спиртному.

Когда, входя в библиотеку и думая, что там находится свекор, она попросила плеснуть ей виски, это было шуткой, но сейчас подумала, что ей действительно не помешало бы выпить чего-нибудь покрепче.

Немного придя в себя, Трейси повернулась к Роджеру и подняла стакан.

— За победителя.

— За победителя, — повторил он, невольно восхищаясь гордой, воинственной посадкой ее головы.

Воцарилось молчание, и Трейси стало не по себе. Она всегда легко поддерживала любую светскую беседу, но сейчас ее язык словно прилип к нёбу. Близость этого мужчины и его многозначительное молчание парализовали ее, а его взгляд, прикованный к ее губам, вызывал смятение. Ей хотелось что-то сделать, причем немедленно, чтобы сбросить с себя это невыносимое напряжение.

Трейси быстро прошла к камину.

— Насколько я понимаю, та броская спортивная машина, что стоит у подъезда, принадлежит вам? — резко бросила она.

— Да, а что в этом такого? — спросил Роджер, приподняв одну бровь.

— Не сомневаюсь, что это полностью соответствует вашим вкусам — сплошная показуха, за которой ничего не стоит.

Эта красотка знает, как ударить побольнее, подумал Роджер, поморщившись. Машина для любого мужчины значит очень много, поэтому оценка этого средства передвижения становится и оценкой его владельца. Но в данном случае выстрел попал мимо цели. Роджер арендовал автомобиль, и ему не пришлось выбирать.

— Хорошо же вы обо мне думаете, ничего не скажешь, — с иронией заметил он, опускаясь в кожаное кресло и поворачиваясь так, чтобы Трейси постоянно находилась в поле его зрения. Ему нравилось наблюдать, как эта изящная, грациозная женщина взрывается как порох от каждого его слова.

Она окинула его скептическим взглядом, подавляя тревогу, вызванную тем, что он расположился в кресле так, будто собрался остаться здесь на века.

— На вашем месте я бы не чувствовала себя в этом доме так уютно. Как только придет мой свекор, вы тут же вылетите отсюда, как пробка из бутылки. Где он, кстати? — Трейси была настолько поглощена борьбой с этим типом, что совсем забыла о Дуайте.

— Пошел наверх.

— И оставил вас здесь одного? — с преувеличенным удивлением произнесла она. — Похоже, вам удалось заморочить ему голову.

Странно, думала Трейси, как это Дуайт, который всегда видел людей насквозь, повел себя так неосторожно. Это лишний раз доказывало, насколько коварен этот редактор.

Роджер прекрасно знал, о чем она думает, и это забавляло его. Он представил себе ее реакцию, когда она узнает правду.

— Мистер Соммерс доверяет мне, — заявил он, и у Трейси на лице появилась саркастическая улыбка.

— Ну, это ненадолго. Советую вам уйти самому, чтобы не ставить себя в неловкое положение, — посоветовала она.

— Спасибо за заботу, но я, пожалуй, рискну остаться.

— Делайте, что хотите. — Она пожала плечами. — Обычно я так и поступаю. Самодовольство этого человека бесило Трейси, и она испытывала непреодолимое желание стереть с его лица эту наглую ухмылку. Поэтому, когда за дверью послышались знакомые шаги свекра, она страшно обрадовалась. Слава Богу, подумала Трейси, сейчас Дуайт вышвырнет этого проклятого писаку из дома, и я забуду, что он вообще существует на этом свете. Но в глубине души она понимала, что сделать это будет не так-то просто.

Дуайт Соммерс, как всегда, подтянутый и элегантный, вошел в библиотеку. Это был представительный мужчина с густой шевелюрой седых волос. Увидев невестку, он расплылся в улыбке.

— Трейси, дорогая, мне показалось, что я слышал, как ты приехала, — произнес он приятным баритоном, широко раскрывая объятия.

Роджер с удивлением отметил, как изменилось выражение лица Трейси, когда она повернулась к свекру. Ее глаза светились неподдельной любовью, и ему захотелось, чтобы она смотрела так же и на него.

— Привет, папа, — проговорила Трейси, обнимая Дуайта.

— Я вижу, ты уже познакомилась с Роджером, — сказал тот, поворачиваясь к своему гостю.

— Да, — ответила она и вдруг осознала, что только теперь узнала имя своего противника. Впрочем, оно ей и не нужно, скоро они расстанутся навсегда. — Мне очень неприятно говорить тебе это, папа, но тебя ввели в заблуждение. Не знаю, как этому человеку удалось проникнуть в твой дом, но я советую тебе не иметь с ним никаких дел, если ты, конечно, не хочешь, чтобы твое имя появилось завтра на первых полосах бульварных газет, — добавила она. Дуайт Соммерс посмотрел на невестку в полном недоумении.

— О чем ты говоришь, Трейси? — спросил он удивленно.

— Позволь мне объяснить, Дуайт, — вмешался Роджер, вставая с кресла. — Мне кажется, Трейси ошибочно принимает меня за редактора «Обозревателя».

Вот это да! Трейси не верила своим ушам. Как он смеет так нагло лгать? Ведь она может опровергнуть его слова в любую секунду, на что же он рассчитывает?

— Так и есть. Я видела вас собственными глазами в кабинете редактора этой газеты. Или вы хотите сказать, что это не с вами я разговаривала там несколько дней тому назад? — спросила она, глядя Роджеру прямо в глаза.

— Нет, это был, конечно, я, — ответил он, ничуть не смутившись. — Но дело в том, что я находился в кабинете своего кузена, — мягко добавил он, ожидая взрыва.

На этот раз удивился Дуайт Соммерс.

— Делмар — твой кузен?

— Увы, — ответил Роджер, не глядя на Трейси. Он чувствовал, что с минуты на минуту грянет буря.

— О, в каждой семье есть своя паршивая овца, — сказал Дуайт, как бы отделяя Роджера от его двоюродного брата, и снова улыбнулся Трейси. — Мы говорим о Даге Делмаре, редакторе «Обозревателя», дорогая. А Роджер является специалистом по улаживанию финансовых конфликтов. Он мой старый друг, и именно его я пригласил на сегодняшний ужин.

Трейси онемела от возмущения. Она несколько раз открывала рот, пытаясь произнести хотя бы слово, но потом передумала, плотно сжала губы и резко повернулась к Роджеру, кипя от бессильной ярости.

Черт бы его побрал! Он с самого начала вел эту нечестную игру, забавляясь ее неведением. Она никогда не простит ему, что он выставил ее такой дурой!

— Понятно, — пробормотала она сквозь зубы, едва сдерживаясь. — Как глупо все получилось.

Роджер встретился с ней взглядом и внутренне содрогнулся, понимая, что ему придется приложить немало усилий, чтобы пригладить взъерошенные перышки этой диковинной жар-птицы.

— Любой на вашем месте совершил бы такую же ошибку, — миролюбиво сказал он.