— Разумеется…

— Тогда, выходит, логика в переводе есть…

— Возможно. Он еще пороется в словарях… А вы знаете, какой год означает число? — Олег выжидающе смотрел на ребят. — Тысяча восемьдесят седьмой! Ровно девять веков назад! Вот какое второе открытие вы сделали! На то, что вам удалось за неделю, другим не хватает жизни. Поехали!

Олег Николаевич взял фонарик с новым питанием, прихватил на всякий случай инструменты и полез в кузов. Подмигнул Степке, мол, садись за руль. Степка с радостью сел в кабину, включил двигатель, развернулся и поехал к пещере.

— В тот раз ты меня по чертежам вез? — поинтересовался Олег Николаевич.

— Да, — признался Степка.

— Молодцы, что умеете хранить тайну. Я, во всяком случае, ничего не подозревал.

— Однако не спросили…

— Это до меня сейчас дошло. И, честно, тогда закралось какое-то сомнение в душу, но я особого значения не придал. Мало ли, подумал, ребятам порезвиться захотелось. Ан нет…

Степка остановил вездеход прямо у входа в пещеру. Втроем вышли из машины. Олег Николаевич с интересом осматривал местность, поворачивался в разные стороны, будто что-то припоминал.

— Мы здесь были не раз, — сказал Рапопорт. — Но удача, как видите, нас обошла. И камни на исследование брали отсюда…

Пролезли друг за другом в нору. Первым шел Олег Николаевич, с интересом осматривая пещеру. Дойдя до середины и увидев пролом в стене, он покачал головой:

— Как же так неосмотрительно, ребята! Нельзя оставлять открытым вход. В тундре хищников предостаточно. А вдруг оказались бы здесь?

Проникли в грот. Санька на этот раз не отставал, а смело шел за друзьями. Только ближе старался держаться к Олегу Николаевичу. Яркий луч фонарика освещал почти весь грот. Олег Николаевич подошел к кучке минералов, взял один из них в руки:

— Вы эти брали?

— Нет, эти не трогали.

— Интересно. Неужели когда-то вывозили отсюда минералы? Для чего?

Сноп света переметнулся на шкуры. Олег Николаевич осторожно откинул медвежью шкуру. Санька отступил назад. Парень на шкурах будто и в самом деле спал. Олег Николаевич всматривался в лицо, в наряд, такой непривычный и странный, на босые ноги и оголенные руки. Затем осторожно снял с головы шлем и… в ужасе отскочил назад. Светлая длинная коса, словно гадюка, ожила, раскрутилась из-под шлема и повисла на шкурах.

— Господи! — прошептал Олег Николаевич. — Это же девушка!

Без шлема черты лица стали еще красивее, выразительнее, словно изваянные из бледного мрамора.

Олег Николаевич взялся за девичью руку. Тело холодное, остывшее. Рапопорт еще раз осмотрел девушку и укрыл шкурой. В головах покойной нашли сосуд, прикрытый шкурами.

Больше в гроте ничего не обнаружили.

Вход заложили камнями. Степка снова сел за рычаги. Поехали обратно…

В комнате вскрыли сосуд. Это был глиняный горшок, закрытый плотной крышкой, по краям провощенный. В нем оказалась темная, тягучая, как разогретая смола, масса, приятная на запах. Олег Николаевич долго вертел в руках горшок, а затем рискнул попробовать содержимое на вкус.

— Какое-то зелье, — сказал он. — Горькое и пахнет. По идее, оно было когда-то жидким. Несмотря на герметичность, время сделало его густым.

— Может, оно имеет отношение к оживлению? — неуверенно подсказал Степка.

— Возможно, — согласился Олег Николаевич. — Возможно. Значит, вы решили, что девушку непременно надо оживлять. Откуда такая уверенность?

— Надпись же: спящую исцелить… или оживить…

— Надпись надо еще уточнить.

— Уточняйте, — вдруг согласился Степка. — Но ваш полиглот, не зная, в чем дело, очень верно схватил ситуацию… Разве можно сомневаться?

— Верно… Тогда как будем оживлять? Предлагайте… Степка и Санька пожали плечами. Олег Николаевич

спрятал под раскладушку сосуд с зельем, убрал со стола лист с надписью и положил себе в карман.

— Забирать девушку оттуда нельзя, — стал рассуждать Олег. — Дело в том, что в гроте постоянная температура, близкая к нулевой. Температура там одинакова и зимой, и летом, и сегодня, и сто лет назад. Возможно, это обстоятельство и использовали захоронители. Завтра мы замерим и температуру воздуха, и температуру тела. Я где-то читал, что есть племена, которые могут усыплять сородичей: закапывают их в землю и длительное время таким образом сохраняют их. Но секрета своего они не выдают. В медицине сейчас уникальные и тяжелые операции делают при сильном охлаждении тела. Такие операции бескровны и проходят для пациента безболезненно. Температуру тела снижают и повышают очень медленно. Может, отсюда и мы начнем? Торопиться не надо.

— У нас времени осталось всего три дня, — испуганно напомнил Санька.

— Пока вашим временем распоряжусь я, — улыбнулся Олег Николаевич. — Дадим родителям телеграмму, что задержитесь еще на недельку.

— Отсюда дадим? — спросил Санька.

— Можно и отсюда, — заверил Олег Николаевич. — С места вашей практики. Я это устрою.

Дверь тихонько открылась, и вошла Елизавета Петровна.

— Полюбуйтесь, — протянул ей минералы Олег Николаевич. — Ваши гости обнаружили месторождение апатитов.

— Не может быть! — всплеснула руками тетя Лиза. — Это — шутка!

Внимательно рассматривала их, а затем с недоумением посмотрела на ребят, на Олега Николаевича.

— Разыгрываете? Из коллекции?

— Нет, — убеждающе сказал Рапопорт, — в горе нашли. Я уже был там. И, знаете, можно добычу производить открытым способом. Неизвестно только, какие запасы. Через недельку, Елизавета Петровна, вызывайте комиссию.

— Зачем через неделю? Немедленно надо вызывать! — И, глубоко вздохнув, сказала: — Какая ирония судьбы! При исследовании с самолета приборы засекли наличие полезных ископаемых в квадрате наших разработок. В горе — нет. Неужели допущена ошибка? Надо вызывать немедленно!

— Мы вас просим: через недельку.

— Не понимаю, — удивилась тетя Лиза. — Вы ведь понимаете, что это такое?!

— Понимаю, — ответил Олег. — И тем не менее очень вас просим: потерпите. Мы сначала сами разберемся.

Елизавета Петровна взяла молча еще один минерал и пошла в свою комнату. Олег Николаевич попрощался с ребятами.

— Завтра будем думать и работать. Я беру неделю отпуска. А пока сам обмозгую, что и как… Вы тоже прикидывайте, что к чему.

Степка и Санька остались одни. Только теперь почувствовали страшную усталость. Разделись и легли отдыхать.

Когда через полчаса Елизавета Петровна принесла им ужин, они уже оба сладко спали.

Олег Николаевич от увиденного и узнанного настолько взволновался, что не мог сомкнуть глаз. Он