Общественное устройство. Эта государственная подать служила основанием и общественного устройства крестьян. Для уплаты податей и отбывания повинностей крестьяне соединялись в административные округа, которые назывались станами и волостями. Мы потом увидим различие между теми и другими. Станы и волости первоначально и составляли сельские общества, крестьянские миры, связанные круговой порукой в уплате податей. Этими округами управляли наместники и волостели, органы центрального правительства, но у них было и свое мирское управление, свои мирские распорядительные сходы, выбиравшие исполнительные управы. Волостная управа состояла из старосты или сотского с окладчиками, которые «сидели на размете», на разверстке податей и повинности между членами общества. Ведомство мирского управления состояло из дел поземельного хозяйства волости, в составе которого важнейшей статьей и были подати и повинности. Выборные вели текущие дела, в случае надобности поговоря с волостью, «со всеми крестьяны». Кроме разверстки податей и повинностей, староста «перед всей братией» окладчиками раздавал по приговору схода пустые участки в волости новым поселенцам, испрашивал и давал им льготы, собирал и клал перед этой братией «на столец» наемные деньги с арендных участков, отстаивал в суде волостную землю от сторонних захватов и притязаний, ходатайствовал о нуждах своей волости перед центральным правительством или жаловался на неправды его местных органов, если волость была черная, не имевшая ходатая в своем вотчиннике. Самым тяжелым делом волостного мира, вызывавшим к действию круговую поруку, была уплата податей миром за несостоятельных или выбылых членов общества. Назначалась обыкновенно известная определенная сумма податей на все общество по числу окладных единиц значившейся за ним по переписи жилой земли, «пашни паханой». Общество разверстывало эту сумму по отдельным тяглым дворам, соображаясь с земельным участком каждого двора. Но иные крестьяне покидали свои участки и выходили из общества; другие оказывались не в состоянии платить падавшие на них по их пашне доли общественных платежей и переходили на меньшие участки или в беспашенные бобыли. За тех и других до новой переписи обязано было платить подать все общество.

Такое волостное устройство существовало в удельные века и сохранялось приблизительно до XVI в. С объединением Московского государства и с развитием служилого и церковного землевладения волость, как цельное сельское общество, постепенно разрушалась. Частные землевладельцы, служилые помещики и вотчинники, церковные учреждения, приобретавшие земли в черных и дворцовых волостях и прежде тянувшие одинаковое тягло с окрестными волостными крестьянами, теперь запасались для своих земель разнообразными льготами: местные власти, наместники и волостели, не судили ни их самих ни в чем, ни их крестьян, кроме наиболее тяжких уголовных дел, и приставов своих «не всылали к ним на по что»; они сами получали право суда и полицейского надзора над своими крестьянами, которые при этом также освобождались иногда от обязанности тянуть наравне с другими крестьянами своей волости их мирские разметы. Село такого привилегированного землевладельца с приписанными к нему деревнями и починками выделялось из состава волости как особый судебно-административный округ, со своим вотчинным управлением, с барским приказчиком или монастырским посельским старцем; но рядом с ними действуют сельский староста и другие мирские выборные, которые ведут поземельные дела своего мира с участием вотчинных управителей, раскладывают налоги, нанимают землю у сторонних землевладельцев и даже скрепляют такие сделки ручательством не своего вотчинника, а соседних дворян. Такие села и образовали новые сельские общества, на которые распадались старые станы и волости.

Судебник 1497 г. принимает за сельское общество безразлично и целую волость, и отдельное село и этим отмечает эпоху, когда волость, как общество, начала разлагаться на села. Впрочем, разложение далеко не было повсеместным: только крупные или особенно покровительствуемые землевладельцы получали привилегии, выделявшие их земли из волостного строя; у остальных крестьяне и в конце XVI в. «тягло государское всякое тянули с волостью вместе». Но и сельское вотчинное общество держалось на том же основании, какое объединяло прежнюю волость: это было то же государственное поземельное тягло. Значит, и для сел, и для волостей связью, соединявшей их в общества, служило поземельное тягло, а не прямо сама земля: это были сельские союзы финансовые, податные, а не собственно поземельные.