торговым пунктом на пути между Москвой и Вологдой; главные товар его были хлеб, кожи, сало и воск.[377] В Лампасе, откуда привозились много товаров в Холмогоры, два раза в год бывала большая ярмарка, на которую съезжалось множество разноплеменного народа – Русских, Татар, Самоедов и проч..[378]
Приведенныя известия о северной торговле уже определяют отчасти, какие товары могла компания вывозить из России с наибольшими удобствами: это были преимущественно произведения севернаго края России, преобладавшия на упомянутых рынках Вологды и Холмогор. Компания скоро обозначила своим агентам, какие из этих товаров имели наибольший сбыт в Англии: это были воск, сало, ворвань, лен и пенька. Последняго товара компания предписывала не посылать в Англию в необработанном виде, потому что перевозка его обходилась компании слишком дорого, по 6 фунт. стерл. за тонну; но компания послала в Россию 7 канатных мастеров, которых агенты должны были тотчас посадить за работу в Вологде или Холмогорах, снабдив их работниками и материалами; компания предписывала заготовлять как можно больше канатов, потому что, добавляла она, это главный русский товар, и приготовление канатов таким образом обойдется компании дешевле, нежели выписыванье их из Данцига. Согласно с этими предписаниями построен был дом в Холмогорах для канатнаго производства, и 8 мастеров ежегодно переделывали в канаты более 90.000 фунтов пеньки.[379] Из мехов наибольший сбыт имели в Англии беличьи, лисьи и куньи; компания предписывала высылать из России больше дешевых мехов и меньше дорогих, потому что последние трудно сбывались в Англии. Вообще меха далеко не составляли главной статьи в торговле компании с Россией; как на причину малаго сбыта мехов в Англии, компания указывала в 1560 г. на распоряжение правительства не носить иноземных мехов. Напротив, увеличивался спрос на сало, и компания в том же году предписывала увеличить присылку этого товара, хотя бы пришлось возвысить несколько покупную цену его; она требовала, чтоб агенты ежегодно отправляли в Англию по 3.000 пудов сала.[380] Второстепенными статьями вывоза были мачты, смола и некоторые другие товары, перевозка которых обходилась компании слишком дорого. Но кроме товаров, появлявшихся в изобилии на русских рынках, компания старалась отыскать и захватить в свои руки такие товары, которые дотоле не имели важнаго значения во внешней торговле России, но о которых компания слышала, что их можно добывать там в изобилии; так компания предписывала агентам выслать образцы меди и железа, ибо она слышала, будто в России и Татарии добывается большое количество этих металлов; также прислать на пробу известное количество земель или трав или чего бы то ни было, чем Русские красят свои льняныя и шерстяныя материи, кожи и т. п., а равно выслать и те красильныя вещества, которыя Турки и Татары привозят в Россию, с описанием, как употреблять их при крашении; наконец она посылала знающаго человека для отыскания тиса в Пермской и Печорской областях, указывая на то, что эта статья хорошо пошла бы в Англии.[381] Соли компания не вывозила из России: предписывая агентам высылать из России значительное количество соленаго мяса, компания посылала для этого соль из Англии, находя ее лучше русской.[382]
Мы видели, какия цены назначала компания некоторым английским товарам, которые она отправляла в Россию. О том, какия выгоды получала она от продажи здесь этих товаров, можно отчасти составить себе понятие по донесению агента Гудсона, который продавал в Нижнем Новгороде сукно, стоившее на месте 4 фунт. стерл., по 17 руб. за кусок, что, по его словам, составляло почти тройную цену;[383] в Москве товары, стоившие 6608 фунт., проданы были за 13 644. Другой агент не согласился продать русскому купцу сукно, стоившее компании около 5 ? фунт. за кусок, по 12 руб., надеясь получить больше.[384] В донесениях агентов компании находим несколько указаний на цены, по которым она покупала русские товары. Агент Киллингуорт покупал воск по 7 пенс. за фунт; пенька продавалась в Вологде в 1557 г. по 2 ? руб. за берковец, но в то же время другие агенты купили в Новгороде пеньки на 700 руб. по 1 ? руб. за берковец; белый новгородский лен продавался по 3 руб. за берковец. В том же году Англичане купили в Вологде 400 пудов сала за 77 руб., 17 берк. 6 пуд. 6 фунт. небеленаго льна и пеньки за 28 руб. 11 алт. 2 деньги; в Холмогорах куплено в 1558 г. 13 пуд. 7 фунт. пеньки за 2 руб. 28 алт. 4 деньги. На цену ворвани в России нет указаний в донесениях агентов: но в 1560 г. компания жаловалась в письме к агентам, что в Англии цена на ворвань была не так хороша, как прежде, именно бочка продавалась по 9 фунт. стерл..[385]
Утвердившись в гавани св. Николая, англичане простерли отсюда свои торговыя предприятия в страны, лежащия на восток и запад от Белаго моря, и оставили нам любопытныя известия о промышленности и торговле на отдаленных северных окраинах Московскаго государства. Выше мы привели известия агентов о торговом движении в стране на восток от устья Северной Двины; другие агенты сообщают известия о торговле на Мурманском берегу. Начало сношений компании с жителями этого края сделано было в 1557 году: агент ея Стефан Берроу, отыскивая пропавшие английские корабли, приплыл летом этого года в залив, недалеко от местечка Кегора, к северу от устья р. Колы, и встретил здесь несколько норвежских и голландских судов, пришедших сюда для менового торга с Русскими и туземцами, Лопарями и Корельцами. Голландцы привезли сюда серебряную посуду, ложки, позолоченныя кольца, украшения для поясов, ожерелья с серебряными цепочками, сукна разных цветов и очень выгодно обменивали на эти товары или покупали у туземцев треску и семгу. Голландцы не хотели сказать английскому агенту, по какой цене покупали они здесь эту рыбу, но он узнал, что они брали по 100 штук трески за 1 доллар. Голландские купцы сказывали английскому агенту, что они ежегодно приезжали к Кегору, где добывалась лучшая треска, и с большою выгодой нагружали здесь свои суда этою рыбой. Корельцы и Лопари предлагали и англичанину купить у них рыбы, и когда последний сказал им, что он не за тем прибыл сюда, они просили его побывать у них на следующее лето. Берроу заметил им, что тогда у них не достанет рыбы, чтобы удовлетворить запросам голландских и английских купцов; но туземцы отвечали, что если больше будет приходить к ним кораблей, то и у них больше народа будет заниматься рыболовством, что и теперь для этого некоторые из них приезжают сюда на оленях издалека, но жалеют, что некому сбывать рыбу, и потому должны отдавать ее Голландцам по цене, какую назначат последние. Русским они продавали 24 рыбы (семги или трески) за 4 алтына. То же сказал агенту и московский чиновник, который собирал подать с Лопарей и пригласил Берроу в свою палатку. Он советовал Англичанам начать торговыя сношения с туземцами, и на вопрос агента, какие товары всего лучше привозить сюда, отвечал: серебро, жемчуг, сукно, муку, крепкое пиво, вино, олово и золото. Агент обещал, что в будущем году сюда прибудет английский корабль, – и сношения завязались. Тот же агент в другом донесении писал, что в Кегор к 29-му июня сбиралось множество Русских, Норвежцев, Корельцев и Лопарей, и происходил большой меновой торг; туземцы выменивали на рыбу, рыбий жир и меха товары приезжих купцов. Главный надзор и сбор пошлины на этом торгу принадлежал московскому чиновнику; но кроме того здесь присутствовали с тою же целью чиновники датский и шведский. Прежде, чем открывался торг, московский чиновник осматривал товары у Лопарей и Корельцев, подвластных московскому государю, и давал им разрешение на продажу; то же делали и другие чиновники. Берроу добавляет, что за право рыболовства у Лапландских берегов, от монастыря на Печенге до монастыря св. Николая, подданные московскаго царя платили значительныя суммы в казну. Добыванием рыбы и рыбьяго жира у Лапландскаго берега занимались и Англичане: в 1577 г. рыболовы компании, имея при себе одну рыболовную лодку, поймали около 10.000 штук трески, что вместе с добытым из нея жиром доставило компании 320 фунт. стерл.; кроме того, английский корабль выменял у туземцев рыбьяго жира и других товаров на 100 кусков сукна. Однакож агенты жаловались компании, что она не обращает достаточно внимания на торговлю с Лапландией и этим уступает преобладающее значение в той стране другим европейским промышленникам; один агент писал, что в 1574 году два английские корабля вывезли из Лапландии только 300 бочек рыбьяго жира, тогда как другие купцы, преимущественно голландские, купили там у Русских, Корельцев и Лопарей 1183 бочки.[386]
В конце царствования Иоанна IV льготы английской компании были ограничены, но в царствование Феодора, благодаря приязни Бориса Годунова к Англичанам, последние опять добились позволения торговать в России вольною торговлей, освободившись от платежа пошлин, простиравшихся со времени ограничения льгот более, чем на 2.000 фунт. стерл. в год.[387] Но Англичане добивались не одной свободы от пошлин: они добивались права исключительной торговли в России. На предложения об этом со стороны королевы Елизаветы из Москвы отвечали, что дело несхожее указывать царю в его государствах тому торговать, а иному не торговать. За старания компании вытеснить из России других иноземных купцов, даже Англичан, не принадлежавших к компании, последние
