кабинету биологии мидлэндской средней школы. Школьники любят пошутить, а учитель биологии плохо следил за порядком, поэтому экспонат серьезно пострадал. Череп был повернут затылком вперед, три пальца на руке вообще отсутствовали, зато берцовых костей почему-то насчитывалось целых три. Так что в словах Мейбл была большая доля правды.

– Объявите тему вашего выступления! – крикнул в рупор мистер Лидбеттер.

Мейбл Рэк обернулась к судьям. Она вытащила Дорис из ведерка и перекинула ее щупальца себе на плечи наподобие норкового воротника. Круглое тельце осьминожки было зажато у нее в руках, и ведьма мяла его пальцами, словно волынку, набираясь темной силы.

– Я ПРИЗОВУ ИЗ МОРСКИХ ГЛУБИН САМОГО КРАКЕНА!

Повисло изумленное молчание. Присутствующие были ошеломлены. Сам Кракен! Ужаснейшее, опаснейшее чудище, испокон веков таившееся в морской пучине! Кракен топил корабли, поднимал волны, способные смыть с лица земли целый город, и мог погубить все живое на многие мили вокруг.

– О, Теренс, – шепнула Белладонна, – мне страшно. Подумать только: Мейбл Рэк способна на такое колдовство!

Да и остальные немного смутились. Никто не принимал скользкую ведьму всерьез, а она вон какая сильная…

Даже Арриман Ужасный был потрясен.

– Ведьма номер один может приступать, – раз решил он.

Мейбл Рэк подошла к самой кромке воды. Ведьма хорошо продумала свое выступление. Сначала она бросит в море золотые кольца, чтобы морские духи, падкие на драгоценности, пришли к ней на помощь. Затем швырнет в пучину тело моряка и на эту наживку выманит ужасного Кракена из логова, чтобы духам было легче его отыскать.

Она опустила Дорис в ведерко и принялась кидать кольца в морскую пену. Потом взмахнула руками – скелет владельца похоронного бюро, на свою беду любившего лодочные прогулки, медленно поднялся в воздух, проделал сальто и с плеском исчез в волнах.

– Левитация, – заметил Арриман. – Весьма остроумно. Стоит добавить ей за это балл, как полагаете? – Он даже повеселел от мысли, что вскоре увидит Кракена.

Мейбл взяла гонг и ударила в него так, что эхо разнеслось по всей округе и чайки в ужасе поспешили прочь. Затем она начала декламировать:

Мейбл решила сопроводить свое выступление стихами. И зря. Одни ведьмы наделены поэтическим даром, другие – нет. Мисс Рэк относилась к последним.

– Что значит «брег»? – неуверенно шепнула из-за куста матушка Бладворт.

– Кажется, усеченная форма, – также шепотом ответила Белладонна. – То есть «берег». – Теперь было ясно, победы ей не видать – что может быть ужаснее Кракена? Но глаза ее сияли, когда она наблюдала за мисс Рэк. В душе Белладонны не было места для злобы и зависти.

Наступило тревожное ожидание. Даже Арриман раздумывал: а стоило ли все это затевать? Что-то будет? Наводнение? Смерч? Каннибализм? Всем известно, что происходит, когда ведьма вызывает силы настолько мощные, что они вырываются из-под ее контроля.

Ожидание затягивалось. Упырь, не выдержав напряжения, провалился в сон. Завывал ветер, и серое море билось о камни.

И вдруг все разом изменилось. Небо нахмурилось. Белые гребешки волн схлынули, обнажив тяжелую, темную массу воды. Ветер стих. Умолкли чайки.

Вода стала на глазах прибывать. Из волн рождался холмик, который быстро рос и превращался в гигантскую серую башню с пенным шпилем. И вот башня устремилась вверх, наклонилась – и громадным бурлящим потоком понеслась к берегу.

Ведьмы прижались друг к другу. Ручка Теренса скользнула в ладонь Белладонны. А на судейских подмостках Арриман покрепче закрыл крышку на бутылке с джинном.

Как раз вовремя. Гигантский водяной столб с ревом обрушился на берег. А когда пена схлынула, и смятение улеглось, ведьмы захлопали глазами от удивления.

Поскольку Мейбл призвала на помощь духов моря, неудивительно, что те оказались русалками. Правда, довольно упитанными, да к тому же в летах. В пухлых ручках они держали сумочку, одну на всех, и ни одна почему-то не хотела ее отпускать. На пальцах русалок блестели золотые кольца, брошенные им ведьмой, хвосты были благопристойно прикрыты вязаными чехольчиками из водорослей, зато кофточек они не носили, а потому Арриман содрогнулся и закрыл глаза.

Мисс Рэк сделала шаг вперед и разинула рот от ужаса.

– Гнойные прилипалы! – еле слышно выругалась ведьма.

Хуже и быть не могло. Из всех русалок ее угораздило призвать родных незамужних сестер матери: тетушку Эдну, тетушку Гвендолин, тетушку Фиби и тетушку Джейн!

На мгновение Мейбл охватила паника. Что ужасного или хотя бы волшебного могло быть в собственных тетках! Но тут она вспомнила, что верхняя часть ее лица скрыта под маской. Если повезет, тетки ее не узнают. После того как мать Мейбл решила обзавестись ногами, она поссорилась со своей семьей и больше сестер не видела. Стараясь изменить голос до неузнаваемости, ведьма продолжала:

Она умолкла, пытаясь придумать рифму к «углам», одновременно соображая, есть ли у моря углы. Но закончить стихотворение ей так и не пришлось: все четыре тетушки уже тараторили без умолку, не слушая ни ее, ни друг друга.

– Ох, милочка, как мы рады, что ты нас позвала! Мы ужасно переживали!

– Не знали, как лучше поступить, понимаешь?

– Когда буровая вышка погубила его мать…

– Раскроила ей череп – ни единого шанса, бедняжка…

– Этому суждено было случиться, я так и сказала Эдне, да, дорогая?

– Именно так, Фиби. «Суждено», ты прямо так и сказала.

– Кому-то виднее, что в мире к лучшему.

Последняя тетушка внезапно осеклась и придвинулась ближе, разглядывая мисс Рэк.

– Странно. Готова поклясться, где-то я тебя уже видела. Эти ноздри… этот рот…

Не выпуская сумочку из рук, русалки подползли на хвостах поближе к ведьме.

– Это невероятно. Она просто копия бедной Агаты!

– Просто копия! – эхом откликнулась тетушка Джейн.

Мейбл отскочила назад, но было уже поздно.