И еще потому я в разлуке не плачу,Хороню от других гнев и слезы свои,Что провижу вдали наших крыльев удачуДолететь сквозь туман до желанной земли.Неисчетны, дитя, буйнокрылые ратиВ путь отлетный готовых собратьев-орлов,Но за далью безбрежней ли степь на закате,Зарубежных синей ли весна берегов?Иль все та же и там разостлалась равнинаБезответных на клекот курганов-полейИ о витязе светлом не легче кручинаВ терему заповедном царевне моей?
1909
* Я — мраморный ангел на старом погосте, *
Я — мраморный ангел на старом погосте,Где схимницы-ели да никлый плакун,Крылом осеняю трухлявые кости,Подножья обветренный ржавый чугун,В руке моей лира, и бренные гостиУснули под отзвуки каменных струн.И многие годы, судьбы непреклонней,Блюду я забвение, сны и гроба.Поэзии символ — мой гимн легкозвонней,Чем осенью трав золотая мольба…Но бдите и бойтесь! За глубью ладоней,Как буря в ущелье, таится труба!
<1912>
* В степи чумацкая зола — *
В степи чумацкая зола —Твой стих, гордынею остужен.Из мыловарного котлаТебе не выловить жемчужин.И груз 'Кобыльих кораблей' —Обломки рифм, хромые стопы, —Нс с Коловратовых полейВ твоем венке гелиотропы.Их поливал МариенгофКофейной гущей с никотином…От оклеветанных голгофТропа к иудиным осинам.Скорбит рязанская земля,Седея просом и гречихой,Что, соловьиный сад трепля,Парит есенинское лихо.Оно как стая воронят,С нечистым граем, с жадным зобом,И опадает песни садНад материнским строгим гробом.В гробу пречистые персты,Лапотцы с посохом железным,Имажинистские цветыПретят очам многоболезным.Словесный брат, внемли, внемлиСтихам — берестяным оленям:Олонецкие журавлиХристосуются с Голубенем.Трерядница и Песнослов —Садко с зеленой водяницей.Не счесть певучих жемчуговНа нашем детище — странице.Супруги мы… В живых веках