Верст сорок от становищ, По дебрям дух берложищ — С оглядкой лыжи правь. Прошит сугроб котами, По ярам соболями Не бабе промышлять! Где пень — сума коровья, Следы же до логовья, — Там хворост лижет чадь. Насупился Федюша И ну, как выдра, слушать, Заглядывать в суму. Мережкой ловят уши, Как белка лапки сушит, Лишайник бахрому. Сума же кладом дразнит, В ней правит тихий праздник Басменный образок И с кисточкой вязейка… Но где же душегрейка И Гамаюн-платок! У сына Калистрата В глазах сугроб лобатый Пошел с корягой в шин. Она, она!.. Параня!.. Недаром снились сани — За ямщика — павлин! — Увез мою кровинку К медведю на поминку!.. Не в час родился я! — — Мой цветик, соболенок!.. — А голос хрупко-звонок, Как подо льдом струя. — Параша!..Паша!..Паня!.. — Лисицей на поляне Резвится солнопек. — Пророче, Елисее, Повызволь от злодея Кровинку-перстенек! — — Я на твою божницу Дам бурую куницу И жемчугу конец!.. — Скрепя молитвой душу, Прислушался Федюша: Храпит лесной чернец. Меж тем щегленок-лучик Прокрался на онучи, На Парасковьин плат, Погрелся у косицы, — Авось пошевелится, На крошку бросит взгляд! Ай, лапя по шубейке, Оборочусь в копейки, Капелью побренчу: То-ли, сё-ли, Ну-ли, что-ли, — Дай копеечку лучу! И дрогнули ресницы… Душа в ребро стучится… Жива иль не жива? И в кровяном прибое Плывет, страшнее вдвое, Медвежья голова. Потемки гуще дегтя, Лежат, как гребень, когти На девичьих сосцах. — Пророче Елисее, Повызволь от злодея, — Запел бубенчик-страх. — Я на твою божницу Дам с тельника златницу И пряник испеку!.. — В обет смертельный веря, Она втишок от зверя Ползет, как по ложку. — Параша!..Паша!..Паня!.. — Знать Сирин на поляне, — И покатилось в лог!.. Взбурлила келья ревом, И в куколе еловом Над нею чернобог. — Пророче Елисее!.. — Топор прошел от шеи По становой костец. Захлебываясь кровью, Спасает Парасковью Неведомый боец. Как филин с куропаткой, Топтыгин в лютой схватке С Федюшой-плясуном!.. Отколь взяла отвагу, На ворога корягу Набросить хомутом? И бить колючей елкой По скулам и по холкам, Неистово молясь? Вот пошатнулся Федя, — Топор ушел в медведя От лысины — по хрясь.
