Грешюм смотрел на истекающую кровью луну, реки кроваво-красного стекали с нее вниз.

Под ее болезненным сиянием повсюду вокруг озера поднимались крики. Купальщики с шумом плыли к берегу. Со стороны прибрежных лагерей факелы среди деревьев зажглись ярче, и веселая музыка стихла. Паруса стремительно уходили от центра озера. Воды опустели.

Даже Рукх был обеспокоен видом луны. Он лежал ниц и скулил, копая грязь копытами и когтями.

Грешюм поднял костяной посох, пытаясь распознать опасность для себя самого. По ту сторону озера кровавое заклятье продолжало свой путь через серебряные воды, впитывая пойманный в них лунный свет. В конечном итоге нужно было потребовать эту энергию для себя, но сперва ему нужно было позаботиться о своей защите.

В центре озера отражение луны отметило самое яркое кроваво-красное пятно на серебряной воде.

Затаив дыхание, Грешюм наблюдал поток своей собственной темной магии, вторгавшейся в искаженное отражение. Он не мог сказать с уверенностью, что произойдет, когда они соединяться. Он чувствовал грандиозную силу в этих искаженных водах. Стихийные свойства Лунного озера вбирали даже энергию этого странного феномена.

По мере того как темное заклятье ползло через серебряные воды к кроваво-красному, призрачное мерцание поднималось над озером, лазурный туман. Грешюм нахмурился: «Что это?»

Туман вихрился под дуновением невидимых ветров и окутывал сам себя. Женская фигура обрела форму, стоя в центре лунного отражения, в сердце рубинового пятна. Медленно она повернулась вокруг собственной оси, внимательно осматривая границы озера.

Грешюм был не единственным, кто заметил ее появление.

— Это Госпожа Озера! — выкрикнул кто-то.

Возгласы удивления последовали за этим криком. Глаза повернулись к чуду. Паника, что царила мгновение назад, сменилась благоговением и изумлением. Водворилась тишина, и ожидание повисло над озером.

Была ли это истинная Госпожа Озера?

Грешюм изучающе смотрел на нее, пока поток его собственной магии все приближался к темно- красным водам.

Призрачная женщина повернула лицо к Грешюму, и, хотя расстояние было большим, он почувствовал, как ее пристальный взгляд нашел его. Рука медленно поднялась, указывая, обвиняя.

Грешюм поднял свой посох, описал им круг и создал заклинание щита вокруг себя и Рукха. Хорошо, что он предпринял меры предосторожности: мгновение спустя его порожденное кровью заклятье достигло края рубинового пятна, вызвав слепящую вспышку энергии. Буря яростной силы вырвалась оттуда во всех направлениях. Грешюм съежился вместе с Рукхом в защитной сфере. Он увидел, как деревья были вырваны с корнем. Парусная лодка пролетела у них над головой, кувыркаясь, сопровождаемая стеной вздыбленной воды в два раза выше самого высокого дерева.

Все это вырвалось за границы озера, прочь от островка безопасности Грешюма. Он отдавал все больше и больше магической силы щиту и глазел на представление. Какая мощь! Он молился, чтобы его магия оказалась достаточно сильной, чтобы устоять в этой буре.

Сквозь свой магический щит он услышал звук, не похожий ни на что, — рев ветров, которым не было места в этом мире.

Пока он пытался обнаружить источник звука, полная тьма окружила его и все вокруг. На один удар сердца Грешюм почувствовал исчезновение мира.

Его кровь заледенела от ужаса.

Он был в Пустоте.

Елена почувствовала магическую вспышку за мгновение до того, как она произошла. Она оторвала взгляд от чистых страниц Кровавого Дневника и посмотрела на луну. Кровавые реки неожиданно остановили свое течение, замерзнув на месте. Она знала, что это не к добру, напротив, это что-то хуже… намного хуже.

— Эррил… — предупредила она.

— Что это?

Она открыла рот, но не нашла слов. Она просто указала в небо.

Рубиновое пятно на серебряной луне начало темнеть, затем всплыло на поверхность, словно пузырь, поднявшийся из невероятных глубин.

— Беги, — прошептала она.

— Куда? От чего? — Эррил схватил ее за руку.

Елена вырвалась. Она отдала ему Дневник и схватила свой кинжал ведьмы и сделала глубокий порез на одной ладони, затем на другой. Она не чувствовала боли, только нарастающую панику.

Эррил убрал Дневник под свой плащ и коснулся ее.

— Елена…

Не обращая на него внимания, она подняла обе руки. Она знала, что уже слишком поздно. Не издав ни звука, темный пузырь взорвался. Своими заколдованными глазами она наблюдала в ужасе, как вспышка огненной энергии неслась к ним по призрачному следу энергии, оставленному цветением дерева.

— Беги! — крикнула она.

Прежде чем кто-нибудь смог сделать хоть шаг, взрывная волна бури ударила по внутреннему двору, словно огромная масса воды, опрокинутая сверху.

Елена послала магию обеими руками, но энергия сверху даже не заметила ее попытки и ударила с силой штормовой волны. Мир вокруг исчез. Бесконечная тьма поглотила Елену.

Прежде чем хоть одна мысль смогла сформироваться, крошечная искра разбила темноту, мерцая и переливаясь в тесном беспорядке нитей и ответвлений. Паутина оплела ее, прошла сквозь нее, вокруг нее. Ее разум охватывал мириады нитей, простираясь дальше. Она узнала связь. Она уже сталкивалась с этим раньше, каждый раз, когда касалась своей магии в самых сокровенных ее глубинах.

Это была паутина жизни, бесконечная связь, соединяющая все живое в мире. Голоса наполняли ее голову. Размытые образы нахлынули на нее. Чужие желания, ощущения, мечты проносились сквозь нее. Она боролась за то, чтобы удержать себя целой, сохранить от потери самой себя в этой сияющей путанице жизни.

Она потерпела поражение.

Елена начала падать к центру паутины, блуждающий огонек в вихре. У нее не было якоря. По мере того как она падала, она ощущала некое более великое присутствие, наполнявшее ее разум, что-то, что было жизнью, но не жизнью. Она неожиданно поняла, что не одна здесь. Глубоко в беспорядке паутины жизни мира существовало что-то. Она почувствовала, как внимание этого существа медленно изменяет ее путь. Оно было бесконечным, неизменным, вечным. Это был паук в этой паутине, ткач.

Она начала бороться, чтобы сбежать. Она знала, что не вынесет взгляда этого существа.

Неожиданно руки схватили ее, таща ее наверх и прочь. Слова оформились в ее сознании: «Ты не должна идти туда!»

Нахлынуло облегчение. Это была Чо, она вернулась.

Затем она вспыхнула с яркостью тысяч солнц.

Боль пронзила ее.

«Ты никогда не должна идти туда!»

Тайрус добрался до дверей, ведущих во внутренний двор, в тот момент, когда ударил гром. Взрыв бросил его на колени. Весь замок встряхнуло. Толстая дверь из железного дерева перед ним содрогнулась и треснула.

— Милосердная Мать! — выдохнул он.

Молния ударила прямо за порогом? Тряся головой, чтобы прогнать отдающийся эхом гул, он схватился за дверной засов и вскрикнул от боли и удивления. Его рука мгновенно примерзла к металлу, такому холодному, что он обжигал. Тайрус рванулся назад и оставил добрый кусок кожи на ручке.