Фигура из черного камня вспыхнула и померкла снова.

— Вы опоздали в любом случае, — он не смотрел на рыдающую фигуру. — Вы все опоздали.

Он пошел вперед. Там, куда он ступал, серебряное озеро становилось черным. Тьма, змеясь, выползала из каждого следа ноги.

— Я свершу мое правосудие над Землей!

Эррил выступил вперед:

— Исказив ее?

Черный Зверь посмотрел на Эррила:

— Нет, уничтожив ее. Я вырву живое сердце из груди мира и разобью его моим каменным кулаком.

Елена увидела, как Эррил подает ей сигнал. Он двигался к Чо, показывая Елене, чтобы она восполнила запасы своей магии. Елена пригнулась за спиной духа.

— Мне нужна твоя сила, — прошептала Елена, протягивая руки к Чо.

Дух посмотрел на ее бледные руки и покачал головой:

— Нет.

Брови Елены сдвинулись. Она протянула руки внутрь призрачной фигуры, призывая магию хлынуть в нее, но ничего не произошло. Ее пальцы оставались бледными.

Следующие слова духа звучали теплее:

— Только Чо может дать тебе свою силу.

Елена взглянула на духа. Глаза, что смотрели на нее, были простыми, свободными от Пустоты.

— Тетушка Фила.

Короткий кивок.

— Чо отказывается. Она видит поток силы здесь лучше, чем ты. Черный камень и водоворот энергии удерживают ее брата в плену. Нет надежды освободить его, и любая попытка сражаться означает муки для Чи. Я слышала его крики, они эхом донеслись от Чо ко мне. — Ее лицо стало мрачным. — Невозможно представить боль, которую он чувствует. Чо не может позволить этому повториться. И я не могу обвинять ее.

Елена сжала оба кулака перед туманной фигурой:

— Но если мы не остановим его, чудовище уничтожит мир. Я должна получить ее силу.

Тетушка Фила посмотрела мимо нее, в сторону:

— Будущее никогда не бывает предопределенным. Иногда открываются такие пути, которые никто не может предсказать.

Елена посмотрела вокруг. Она увидела, как Толчук пробирается мимо Эррила. Огр смотрел на своего темного близнеца.

— Почему? — спросил он просто.

— Наблюдай, — прошептала тетушка Фила рядом с Еленой. — Иногда судьбу можно изменить одним словом.

Толчук смотрел в лицо своего предка-огра.

— Почему? — повторил он. — Почему ты делаешь это?

Он изучал свою темную копию, даже поднял руку, чтобы коснуться собственного лица. Сходство было очевидным, но при более близком рассмотрении были заметны и некоторые отличия. Фигура из черного камня была несколько ниже ростом, но шире в плечах. Руки и ноги были толще, как у настоящего огра. Но, как и Толчук, его двойник из черного камня стоял прямо, не сгибаясь.

Пылающие глаза сосредоточились на нем.

— Мой последний потомок, — проговорил он, зарычав от гнева.

Толчук наморщил лоб. Его смешанная кровь — огра и силура — сделала отцовство невозможным для него. Прямая линия, идущая от Личука, оборвется после смерти Толчука.

Двое смотрели друг на друга, разделенные двадцатью шагами и пропастью веков — огр во плоти и огр из черного камня. Несмотря на опасность, Толчук хотел узнать больше. Здесь стоял родоначальник его проклятого рода. Он не мог не задаваться вопросом, сколько в нем самом от этого монстра. Ограничивалось ли их сходство чертами лица? Ему необходимо было знать, поэтому он начал с истоков:

— Почему ты нарушил свою клятву Земле?

Личук сплюнул, его глаза вспыхнули:

— Земля не заслуживает клятв. — В этих пламенных глазах Толчук увидел лишь презрение. — Я понимаю, что ты хочешь узнать. Мы с тобой похожи больше, чем тебе кажется, Тот-кто-ходит-как- человек, — эти последние слова были произнесены с насмешкой.

— Как так?

— Не можешь предположить?

Толчук нахмурился, но ответ пришел из-за его спины. Магнам, скрытый в его тени, сказал:

— Каждый из вас лишь наполовину огр.

Вздрогнув, Толчук неожиданно понял, что Магнам сказал правду: прямой позвоночник и другие, едва заметные отличия.

— Ты наполовину силура, как я?

— Нет, — проговорил Магнам, подходя ближе. — Он наполовину дварф.

Глаза Толчука расширились.

— Со стороны отца, — ответила холодно каменная фигура, — торговца-дварфа. Он надругался над женщиной-огром из клана Токтала и бросил ее с растущим животом. Как и ты, я родился полукровкой среди кланов, где чистота крови была всем. Только мои стихийные таланты дали мне почет и уважение — моя способность узнавать, развивать и доводить до совершенства таланты других.

— Дар, данный тебе Землей, — напомнил Магнам. — Землей, которую ты хочешь уничтожить.

Глаза Личука вспыхнули алым.

— Земля не дает даров, — сказал он с яростью. — За все приходится платить.

Толчук услышал застарелую боль в его голосе.

— Почему ты говоришь так?

Личук бросил взгляд на остальных. За это время никто не сдвинулся с места, все внимательно слушали. Личук вновь посмотрел на Толчука:

— Как и ты, я был бесплоден — еще одно проклятье из-за распутства моего отца.

Толчук нахмурился. Личук не мог быть бесплоден, иначе сам Толчук не смог бы родиться как его потомок. Его темный предок прочитал замешательство на его лице.

— Да, я нашел способ справиться с этим проклятьем. Я отыскал целительницу, обладавшую стихийным искусством, и использовал свои таланты, чтобы усилить ее собственные. Она смогла исцелить мои чресла, дать жизнь моему семени. Но и за это пришлось заплатить высокую цену. Способности целительницы были еще слишком неразвиты. Она сожгла себя этой попыткой, уничтожила в себе дар Земли и повредилась в рассудке.

— Так ты забрал ее дар силой, — проговорил Толчук. — Для того чтобы ты мог иметь детей.

— Каков отец, таков и сын, — сказал Магнам вполголоса.

Темный Лорд повернулся к дварфу, сжав кулак. Магнама подняла с пола невидимая сила, сжав его горло.

— Я ни в чем не похож на своего отца, — прорычал Личук. — Это был несчастный случай!

— Отпусти его! — крикнул Толчук, по тону не отличаясь в этот момент от своего предка.

Личук смерил его взглядом, затем отбросил Магнама прочь. Дварф упал на край костяного кладбища. Фердайл и Торн бросились ему на помощь.

Как только стало ясно, что его друг-дварф жив, Толчук обернулся к Личуку:

— И что произошло после этого?

— Ничего. Я жил счастливо и не знал тревог среди клана Токтала целую зиму. Я стал отцом ребенка. Но в утро, когда он родился, я отправился к Призрачным Вратам, чтобы молиться за моего ребенка, чтобы подготовить себя к клятвам Земле. Но…

Он замолчал, сжимая кулак. Запятнанный пол под его ногой стал темнее, трещины расползлись от