Продолжая весело улыбаться, Мира поднялась к себе в комнату и обнаружила, что лорд Саквиль все еще там.

– Добрый вечер, милорд, – приветствовала она.

– Где ты была?

Когда было нужно, она умела убедительно врать.

– На кухне. Я разговаривала с миссис Дэниэл. А вы давно ждете?

– Нет, совсем недолго, – сказал лорд Саквиль, стараясь не смотреть ей в глаза. – Я пришел сюда, чтобы.., чтобы поинтересоваться, не расстроил ли тебя сегодняшний вечер.

Ты держалась прекрасно, но все же мне хотелось быть уверенным…

«У него вид провинившегося мальчишки», – подумала Мира и улыбнулась, невольно испытывая прилив нежности.

Было ясно: он не хотел причинять ей столько переживаний. Она прекрасно знала, что лорд Уильям Саквиль никогда никому специально не делал зла. Если бы не он, Мира умерла бы от простуды и холода тогда, два года назад, в сентябре. Она никогда не забудет его доброту.

– Должна заметить, – осторожно сказала она, – что я была захвачена врасплох всем этим.

– Я не видел красивого выхода из ситуации, – оправдывался Саквиль. – И тогда я сказал себе: «Черт возьми, старина, она хорошо играет. Какого дьявола, пусть сыграет!» И ты справилась с этим, Мира, прекрасно справилась!

– Будем считать, что все в прошлом, – ответила она. – Но, милорд, мне бы не хотелось, чтобы подобное повторилось.

– Конечно, конечно! – Лорд Саквиль с облегчением достал носовой платок и вытер вспотевший лоб. – Я очень рад, что ты все правильно поняла. Терпеть не могу, когда женщина обижена на меня, ты знаешь.

– Я знаю, – подтвердила Мира и улыбнулась. Она подошла к туалетному столику и достала узелок. – Раз уж вы здесь, возьмите: я нашла еще один корень мандрагоры для вас-. Но только принимайте понемногу…

– Теперь я знаю дозировку, – ответил лорд Саквиль, нетерпеливо запихивая узелок в карман. – Мне кажется, это помогает.

– Думаю, что да. – Слегка склонив голову. Мира насмешливо посмотрела на него.

– Ты никому не говорила об этом?

Он задавал один и тот же вопрос каждый раз, когда Мира приносила ему новый корень.

На какой-то миг Мира вспомнила, как проболталась Алеку Фолкнеру, но ведь он забыл об этом.., наверное.

– Наш секрет остается в тайне, милорд.

– Уолтер, – с отсутствующим видом спросил Алек, постукивая пальцами по краю фарфорового таза, – ты разбираешься в травах?

Волосы Алека были мокрыми и блестящими, как мех морского котика; после умывания капли воды висели на ресницах.

Уолтер приводил в порядок комнату. Он был верным слугой и идеальным камердинером Алека на протяжении последних пяти лет – трудолюбивый, хорошо воспитанный, умеющий молчать, чрезвычайно сдержанный. Иногда, правда, его чувство юмора все же прорывалось наружу. В свои сорок пять лет он был достаточно зрелым человеком, чтобы, когда требуется, дать совет, и достаточно бодрым, чтобы переносить трудности, сопровождая такого неспокойного и подвижного человека, как Алек.

– Милорд, – ответил Уолтер невпопад, – когда я скачу по саду, то не особенно обращаю внимание на землю, отлетающую от копыт коня.

– Черт возьми, – вырвалось у Алека; его лицо оставалось озадаченным. – Дай мне полотенце.

– Как бы там ни было, – сказал Уолтер, подавая ему большое полотнище из простого льна, использовавшееся вместо полотенца, – у меня очень много разрозненных знаний о разных вещах. Не могли бы вы иначе сформулировать вопрос?

– Почему бы нет? – Алек обернул это полотенце вокруг бедер и, отойдя от таза, потянулся за другим. – Для чего применяют корень мандрагоры?

Уолтер задохнулся от смеха. Его круглая голова, покрытая редкими пушистыми волосами, покраснела. Он обыкновенно гордился, что очень редко смеется и улыбается только в тех случаях, когда сдержаться просто невозможно. Алек нахмурился, наблюдая нехарактерный для Уолтера приступ смеха. В конце концов слуга взял себя в руки и принял свой обычный вид.

– Вам кто-нибудь недавно сказал, что вам нужна мандрагора? – поинтересовался он вежливо; уголки его губ подрагивали.

– Нет… Просто на днях я слышал упоминание об этом…

Я мало знал об этом раньше. – Он помрачнел, сардонически добавив:

– До сих пор не подозревал, что в моем образовании не хватает таких жизненно важных знаний.

– Вы, вероятно, последний человек в Англии, который не знает об этом, милорд, по той простой причине, что вам нет необходимости прибегать к воздействию мапдраюры.

– Ну, хватит стоять и глупо ухмыляться. Выкладывай, Уолтер!

– Это средство мужчины обычно применяют в определенных случаях, имеющих отношение.., к репродуктивным органам. Оно может усилить способность иметь потомство…

«О Боже, – подумал Алек. – Он хочет иметь от нее ребенка».

– ..или чаще, – продолжал Уолтер, – употребляется мужчинами в надежде, что оно излечит импотенцию.

Ни один мускул на лице Алека не дрогнул.

Ему потребовалось несколько секунд, прежде чем он сумел задать вопрос:

– Ты говоришь об импотенции в общеупотребительном значении этого слова?

Уолтер кивнул и продолжил уборку.

– Спасибо, – произнес Алек и глубоко задумался, вытирая голову полотенцем.

«Что за игру ведет Мира? Возможно ли, чтобы при всех чисто мужских разговорах, которые он ведет, Саквиль был импотентом? Или же Мира просто злонамеренная маленькая интриганка?»

Следующие несколько дней Мира прилагала массу усилий, чтобы избежать встречи с Алеком. Она больше не совершала утренних прогулок, несмотря на то, что вскоре ей придется вовсе прекратить их из-за наступавших осенних холодов. Оставаясь на кухне, гуляя в безлюдных уголках сада или устроившись в пустой гостиной, ей удавалось мысленно отдалить от себя мужчину, который так легко мог взволновать ее. К сожалению. Мира не могла перестать постоянно думать о нем.

Нельзя не признаться, что влюбиться в Алека Фолкнера было весьма легко. Ей нравилось в нем все. Ее не пугала даже вспыльчивость, которая, как выяснилось, прекрасно сочеталась с тонким ироничным юмором. Несмотря на порывистость, он мог быть нежным. Мысль, что он страстно желал Миру, наполняла ее волнением и непонятным страхом. Она знала, что он увлекся ею, сам того не желая, и ни за что остановил бы на ней свой выбор, если бы в таких ситуациях можно было выбирать. Она часто вспоминала те минуты, когда он укачивал ее на руках, сидя на ступенях башенной лестницы, и спрашивала себя: вспоминает ли он об этом? Не в силах отогнать наваждение, она старалась как можно больше узнать об Алеке, даже напрямую спрашивала лорда Саквиля.

– Как я познакомился с ним? – переспросил сэр Уильям, когда Мира налила чай и поставила рядом тарелку с его любимым печеньем. Они сидели в маленькой гостиной, где уютно горел камин. Лицо лорда Саквиля раскраснелось после долгого дня, проведенного на охоте, и он с удовольствием вытянул ноги к огню. Он любил после утомительного напряженного дня лениво расслабиться и поболтать за чашечкой чая с бренди. – Это случилось лет семь назад на охоте… Черноволосый дьявол… Он держался так вызывающе, что мне ужасно хотелось сбить с него спесь. Александр всегда был спокойный и вежливый, но когда рядом появлялся его кузен Холт, который потом погиб, – лорд Фолкнер становился самым неуправляемым повесой из всех, каких мне только довелось видеть.

– Почему он так смеялся в присутствии двоюродного брата? – спросила Мира с напускным безразличием.