навестил нас. Тетя Салли вскоре умерла, и единственное, что у меня оставалось в жизни, – была Николь. Однажды я вернулась с рынка… – голос у нее задрожал, – и обнаружила, что Николь исчезла. Джузеппе увез ее. Я знала, что это он, потому что потом он прислал мне ее платьице, то, которое было на ней в тот день. Он спрятал ее и отказывался вернуть. Он требовал деньги. Все больше и больше. Полиция не могла найти его. Джузеппе участвовал во многих противозаконных делах, и вскоре ему пришлось бежать из Италии. Он увез Николь в Лондон, и я последовала за ними.

Здесь я наняла сыщика. Джузеппе являлся членом международной криминальной организации – вот все, что ему удалось выяснить.

– Дерек Крейвен знал об этом, – бесцветным голосом сказал Алекс.

– Да. Он пытался помочь мне, но безрезультатно. Все карты в руках Джузеппе. Я делала все, что он требовал, но этому кошмару не видно конца. По ночам я думаю, вдруг моя девочка больна, ей плохо, одиноко, а меня нет рядом. А может, она даже не помнит меня! – У нее перехватило дыхание. Она продолжала сдавленным голосом. – В последний раз мне удалось увидеть Николь. Я уверена – это была она. Но он не разрешил мне даже коснуться ее. Она не узнала меня!

Лили почувствовала, что силы оставили ее. Ей нужно побыть одной. Усилием воли сдерживая рыдания, она повернулась, чтобы уйти. Но знакомые руки обняли ее за плечи. Алекс рывком повернул ее к себе и прижал к груди. Она разрыдалась. Горе, которое она все эти годы прятала в своем сердце, нашло наконец выход. Ее била дрожь. Горячие слезы падали ему на рубашку. Она старалась теснее прижаться к нему. Только в его руках она чувствовала себя в безопасности.

– Все хорошо, любимая. Все хорошо. Ты теперь не одна.

Она попыталась унять горькие рыдания, но тщетно.

– Успокойся, успокойся. Я все понял. Теперь я понял все.

Алекс сам едва мог сдержать слезы. Он бы многое дал, чтобы избавить ее от этих мук. Он осыпал поцелуями ее лицо, руки, волосы.

– Я узнаю, что с ней произошло, – твердо сказал он.– Я найду ее. Чего бы мне это ни стоило. Клянусь тебе.

– Ты должен меня ненавидеть, – дрожащим голосом прошептала она. – Тебе бы нужно было развестись со мной…

– Замолчи. – Его объятия стали еще крепче. – Вот, значит, как ты думаешь обо мне. Черт бы тебя побрал! Как мало ты меня знаешь! Неужели ты думала, что, узнав о твоем ребенке, я брошу тебя?

– Конечно, – прошептала она.

– Черт бы тебя побрал! – повторил он, задыхаясь от любви и гнева. Он поднял ее лицо за подбородок. От горькой безнадежности в ее глазах сердце его сжалось.

Алекс попросил лакея помочь им незаметно покинуть дом. С этим же лакеем он передал леди Лайон, что у Лили разболелась голова и они вынуждены уехать. Оставив Лили на минутку, Алекс стремительно обошел весь дом, но Джузеппе благоразумно исчез.

Лили была совершенно без сил и тяжело опиралась на его руку. Он подхватил ее на руки и понес к закрытому экипажу. Удивленные лакеи, так и не дождавшись объяснений, закрыли за ними дверцу. В карете Алекс с тревогой наклонился к ней, но Лили покачала головой и дрожащим голосом проговорила, что она в полном порядке. Они ехали домой. Голова Алекса кружилась от противоречивых мыслей и чувств.

Сколько ей пришлось пережить! При этой мысли его пронзила боль. Она решила страдать в одиночестве, отгородившись от любопытных стеной тайны и лжи. Как помочь ей? Возможно ли найти Николь? Он знал только одно: он готов сдвинуть горы, чтобы ее отыскать. Его охватила безумная ярость, которая, казалось, рождалась в глубине его сердца. Будь они все прокляты – она, Дерек, безмозглые сыщики, итальянский выродок, который заварил эту кашу. И больше всего он злился на себя.

Сквозь ярость пробивался страх. Столько лет Лили поддерживало одно – ее надежда. Если уничтожить эту надежду, что будет с Лили? Исчезнут ее жизнерадостность и живость, которые он так любит. Ему ли не знать, что происходит с людьми, потерявшими самое дорогое? Его собственный отец превратился в тень и добровольно свел себя в могилу, потому что в жизни не осталось ничего, что бы могло удержать его. Алекс посмотрел на Лили: лицо ее осунулось, глаза померкли.

Наконец они добрались до Бэйсуотер-Роуд. Алекс бережно довел Лили до входной двери. Бэртон встретил их встревоженным взглядом.

Вопросительно переводя взгляд с Лили на Алекса, он проговорил:

– Вы рано вернулись, милорд.

У Алекса не было времени объяснять. Он подтолкнул жену вперед.

– Бэртон, дайте ей выпить стакан бренди. Заставьте ее, если понадобится. Никуда ее не выпускайте. Скажите миссис Ходжес, пусть приготовит ей ванну. Пусть кто-нибудь неотлучно находится рядом с ней вплоть до моего возвращения. Неотлучно, вы поняли меня?

– Не извольте беспокоиться, милорд. Алекс посмотрел на невозмутимое лицо дворецкого и немного успокоился. На Бэртона можно было положиться.

– Господи, да что же это происходит?!

Лили решительно протиснулась между ними.

В ее голосе послышались знакомые дерзкие нотки. Она остановилась и повернулась к мужу.

– Куда ты, черт побери, собрался? Бренди принесите двойной, Бэртон.

Кажется, она все же не утратила присутствия духа. У Алекса отлегло от сердца.

– Расскажу, когда вернусь. Я скоро.

– Больше ничего нельзя сделать, – устало сказала Лили.– Дерек уже сделал все, что возможно.

Несмотря на нежность и сочувствие, Алекс не удержался от язвительного замечания.

– Очевидно, тебе не приходит в голову, – любезно сказал он,– что я имею связи в тех местах, куда Дерека не пустили бы дальше порога. А теперь пойди выпей бренди, дорогая.

Лили была готова выпалить что-нибудь едкое, но он уже повернулся и пошел прочь. Неожиданно он остановился и спросил:

– Как фамилия сыщика, которого ты нанимала?

– Нокс. – Она горько улыбнулась. – Высокий чин в сыскной полиции. Человек Лирмэна. Самый лучший, кого можно нанять за деньги.

Сэр Джошуа Нэйтен стал главным городским судьей несколько лет назад. Алекс тогда использовал все свое влияние и деньги, чтобы протолкнуть закон о создании еще нескольких правоохранительных учреждений. Разыгралась настоящая политическая баталия. Пришлось столкнуться с коррумпированными служителями закона, которые за деньги, подарки, интимные услуги или даже выпивку могли изменить приговор. Потребовались месяцы публичных выступлений, споров, личных просьб, чтобы протолкнуть этот закон. Алекс делал это не только из принципиальных соображений, а еще и потому, что Нэйтен, смелый и умный человек, был его близким другом со школьной скамьи.

Имя Нэйтена всегда было в одном ряду с именем Дональда Лирмэна, молодого целеустремленного судьи, который служил в Вестминстере. Они оба считали полицейский надзор наукой, которую надлежит совершенствовать и улучшать. Они вместе набрали группу офицеров и обучили их не хуже полевых командиров. Поначалу это стало излюбленным предметом насмешек. Горожане привыкли, что их покой охраняют пожилые грузные стражи. Но, несмотря на неприязнь жителей, результаты работы нового подразделения не замедлили сказаться. Их примеру последовали и другие подразделения. Офицеров отряда Лирмэна и Нэйтена стали конфиденциально нанимать банки и состоятельные горожане.

Подтянутый, ухоженный, сдержанный, Нэйтен приветствовал Алекса дружеской улыбкой. Алекс пожал протянутую руку и извинился:

– Прошу прощения за поздний визит.

– Я привык к поздним визитам. Такая работа.

Нэйтен провел Алекса в библиотеку, и они уселись в глубокие кожаные кресла.

– Ну что ж, – сказал Нэйтен, – я к твоим услугам. Чем раньше ты расскажешь о своей проблеме, тем раньше мы начнем ее решать.

Алекс постарался описать ситуацию как можно яснее. Нэйтен слушал внимательно, изредка задавая вопросы. Имя Гавацци ни о чем ему не говорило. При имени Альфред Нокс он заинтересовался. Когда Алекс закончил, судья откинулся в кресле и, помолчав, сказал: