госпиталях.
— Отлично. А теперь идемте готовиться.
«Рохир», переносный робот-хирург, находившийся на «Ньютоне» именно для подобных нужд, с точки зрения медицинского совершенства по классу уступал полностью автономным операционным лучших госпиталей Земли, но и его не без оснований можно было считать техническим чудом. Это сложное устройство, упакованное в небольшой чемоданчик, весило всего четыре килограмма. Требования к мощности питания тоже были невелики. Но прибегать к его услугам можно было более чем в сотне случаев.
Янош Табори распаковал «Рохира». Вид чемоданчика не больно-то впечатлял. Все необходимые конечности и соединения были сложены для длительного хранения. Проверив наличие инструкции к роботу- хирургу, Янош прикрепил его сбоку к кровати, на которой уже находился генерал Борзов. Боль слегка отпустила его. Но нетерпеливый командир торопил всех.
Янош ввел кодовое обозначение операции. «Рохир» автоматически расправил конечности, в том числе удивительную руку-скальпель с четырьмя пальцами — именно той самой конфигурации, что предназначена для удаления аппендицита. В это время в комнате, подняв руки в перчатках, появилась Николь, облаченная в белый халат хирурга.
— Вы проверили программное обеспечение? — спросила она у Яноша.
Тот отрицательно качнул головой.
— Пока вы умываетесь, я закончу предоперационные тесты, — сказала ему Николь, давая знаком разрешение Франческе и О'Тулу войти в операционную. — Лучше не стало? — обратилась она к Борзову.
— Не слишком, — пробормотал он.
— Пока я дала вам легкое успокоительное. Перед началом операции «Рохир» введет полную дозу анестезии.
Переодеваясь, Николь освежила в памяти все подробности. Эту операцию она знала наизусть, ею пользовались в качестве теста при отработке хирургических процедур. Николь ввела информацию об организме Борзова в «Рохир», проверила электронные цепи, несущие информацию о пациенте во время операции, провела автоиспытания всех программ. В качестве итоговой проверки она тщательно настроила пару крошечных стереокамер, действовавших совместно с хирургической рукой.
Янош вернулся в комнату, Николь с пульта управления робота-хирурга быстро распечатала две копии описания последовательности операции. Одну взяла сама, другую передала Яношу.
— Ну все готовы? — спросила она, глядя на генерала. Командир «Ньютона» утвердительно — вверх- вниз — качнул головой. Николь включила «Рохир».
Одна из четырех конечностей руки «Рохира» впрыснула анестетик в тело пациента, и за какую-то минуту сознание оставило генерала. Камера Франчески фиксировала каждый этап исторической операции — по ходу дела она что-то нашептывала в сверхчувствительный микрофон. Рука «Рохира» со скальпелем, руководствуясь картинкой, полученной с помощью пары глаз, сделала надрезы, необходимые для вскрытия нужного органа. Никакой живой хирург не смог бы сделать все так быстро и точно. Вооруженный целой батареей датчиков, каждую секунду проверяющий сотни параметров, «Рохир» отогнул все ткани покрова и обнажил аппендикс за какие-то две минуты. Автоматической последовательностью операции был предусмотрен тридцатисекундный перерыв для осмотра, прежде чем робот-хирург приступит к удалению органа.
Николь нагнулась к пациенту, чтобы разглядеть открытый отросток. Он не был ни воспаленным, ни распухшим.
— Янош, посмотри, быстро, — сказала она, одним глазом приглядывая за цифровым датчиком, отсчитывающим время визуального осмотра. — Совершенно нормальный аппендикс.
Янош наклонился с другой стороны операционного стола. «Боже, — думала Николь, — неужели мы удаляем здоровый…» На цифровом датчике времени значилось 00:08.
— Выключай хирурга, — крикнула она, — прекращаем операцию, — и одновременно с Яношем потянулась к пульту управления.
И в этот самый миг весь космический корабль землян дернулся куда-то вбок. Николь отбросило назад, к стене. Янош упал вперед, ударившись головой об операционный стол. Пальцы его руки скользнули по клавишам пульта управления и потом опустились на пол. Генерала О'Тула швырнуло вместе с Франческой к дальней стене. Раздавшийся в комнате писк зонда Хакамацу свидетельствовал, что кто-то из экипажа в опасности. Николь, коротко глянув, убедилась, что с Франческой и генералом О'Тулом все в порядке и, с трудом превозмогая действующий на всех крутящий момент, попыталась добраться до операционного стола. С огромным усилием тянулась она вперед, подтягиваясь за закрепленные ножки стола. И когда добралась до него, поднялась, пытаясь сохранить равновесие.
Едва голова Николь появилась над операционным столом, кровь брызнула ей в лицо. Не веря своим глазам, она глядела на тело Борзова. Разрез был теперь полон крови, и рука-скальпель «Рохира» уходила в рану и резала… отчаянно сигналил набор зондов в теле Борзова, хотя Николь перед операцией задала допуски побольше.
Волна страха и дурноты охватила Николь, осознавшую, что робот ни на минуту не оставлял хирургической деятельности. Крепко вцепившись в край стола, чтобы не поддаться огромной силе, она сумела дотянуться до пульта управления и выключить питание хирурга. Скальпель поднялся из кровавой лужицы на теле и лег возле опоры. Николь попробовала остановить сильнейшее кровотечение.
Через тридцать секунд неожиданная сила исчезла, словно ее и не было. Генерал О'Тул поднялся на ноги и рванулся к уже не скрывавшей отчаяния Николь. Скальпель натворил слишком много. Командир истекал кровью перед ее глазами.
— Нет-нет. О Боже! — воскликнул О'Тул, глядя на истерзанное тело друга. Датчики настойчиво звенели. Теперь звуки доносились не только с операционного стола. Франческа очнулась как раз вовремя, чтобы запечатлеть последние десять секунд жизни Валерия Борзова.
Эта ночь всему экипажу «Ньютона» показалась чересчур долгой. За два часа, последовавших сразу за неудачной операцией. Рама трижды проводил коррекцию орбиты: каждая из них, подобно первой, длилась одну-две минуты. Земля в конце концов подтвердила, что маневры изменили ориентацию, скорость вращения и орбиту космического корабля чужаков. Цели ночных маневров определить не смогли и там. Земля ограничилась сообщением, что «коррекции» изменили наклонение и линию апсид орбиты Рамы. Однако энергетически траектория не изменилась. Рама оставался на гиперболической орбите, разомкнутой относительно Солнца.
Внезапная смерть генерала Борзова ошеломила всех и на «Ньютоне», и на Земле. Пресса всех стран превозносила покойного, а начальники и сотрудники вспоминали многочисленные свершения, связанные с его именем. Смерть Борзова, как было объявлено, произошла в результате несчастного случая, вызванного неожиданными маневрами Рамы, совпавшими с обычной аппендэктомией. Но уже через восемь часов после смерти генерала осведомленные люди повсюду задавали одни и те же вопросы. Почему Рама вдруг начал двигаться именно в это самое время? Почему не сработала защитная система «Рохира», не сумевшая прервать операцию? Почему присутствовавшие при операции офицеры медицинской службы не смогли выключить аппарат, прежде чем оказалось слишком поздно.
И сама Николь де Жарден задавала себе те же вопросы. Она как раз закончила оформление всех документов, требующихся от врача, когда в космосе случается смерть, и поместила тело Борзова в вакуумный гроб, оставленный во вместительном трюме в задней части военного корабля. Потом быстро составила и записала отчет о случившемся; О'Тул, Сабатини и Табори проделали то же самое. Во всех отчетах обнаружилось одно-единственное существенное расхождение. Янош забыл упомянуть, что во время маневра раман тянулся к пульту управления. В этот момент умолчание показалось Николь несущественным.
Вынужденные телепереговоры с представителями МКА проходили даже болезненно. Основной мишенью резких и дурацких вопросов являлась Николь. Несколько раз она сохраняла спокойствие только собрав все свои силы. Николь ждала, что Франческа в своей телепередаче будет делать намеки на некомпетентность врачей «Ньютона», но итальянская журналистка держалась непредубежденно и доброжелательно. Дав короткое интервью Франческе, где она в основном подчеркнула тот ужас, который испытала, увидев
