«УТН») транслировались выдержки видеозаписи с брифингов заместителя генпрокурора Украины Н. Обихода, курирующего расследование особо важных, резонансных дел.
Николай Сергеевич тогда впервые официально объявил, что Павел Лазаренко, пребывающий в США, обвиняется в ряде заказных убийств из корыстных побуждений, в связи с этим 30 мая 2000 года в отношении экс-премьера Генпрокуратура возбудила еще одно уголовное дело. По данным следствия, на счету преступной группировки, член которой задержан, — восемь эпизодов заказных убийств.
Большинство из них организованы по указанию П. Лазаренко. Их жертвы — Е. Щербань и А. Братин (их имена Н. Обиход уже называл в конце мая в качестве пострадавших от злого умысла Лазаренко), а также известный предприниматель Александр Момот, братья Богдановы, имевшие отношение к фирме «Люкс» и другие.
Так, имя первого президента «Данко» было впервые названо — официально и публично — в ряде пострадавших от той же преступной группировки, что и А. Брагин и Е. Щербань (до этого оно помещалось особняком). Как видим, фамилии Шведченко здесь нет.
Примерно 20 мая 2000 года дело по убийству Момота изъяли из архива райпрокуратуры и возобновили работу по нему. Его принял к своему производству старший следователь по особо важным делам Генпрокуратуры и, учитывая общих исполнителей, а, возможно, и заказчиков, объединил с делами по убийствам А. Братина, Е. Щербаня, братьев Якова и Артура Богдановых. Кстати, о том, что расследование «дела Момота» требует уровня Генеральной, а не областной или городской прокуратуры, специалисты говорили с первых дней после этого преступления.
Тогда же, после 20 мая 2000 года, «киллера из России», о котором говорил Н. Обиход, члены следственно-оперативной бригады Генпрокуратуры и МВД привозили в Донецк для воспроизведения событий и обстоятельств преступлений.
Побывали командированные из Киева следователи и сыщики с важным обвиняемым и в том дворе по проспекту 25-летия РККА, рядом с бульваром Пушкина, где 16 мая 1996 года в 21:50 оборвалась жизнь первого президента «Данко». Заезжий киллер — а это, как уже стало понятно, был Вадим Болотских, он же Москвич, — показал и рассказал о многом.
В мае 96-го Москвичу было 22 года и постоянной работы он не имел. Он говорит, что в Донецк приезжал по поручению своего московского шефа, которого сейчас уже нет в живых. Сам вроде бы корыстных мотивов не имел — просто старался угодить шефу, которому многим обязан.
В ходе ликвидации играл, по собственному утверждению, второстепенную роль. Если и был стрелком, то не основным. По данным сотрудников украинской Генпрокуратуры и киевского адвоката Вадима Дмитрия Поезда, задержали его сотрудники ГУБОП МВД России. Произошло это в Москве 16 мая 2000 года (ровно через 4 года — день в день! — после гибели А. Момота). Задержанного лишили водительских прав, допросили и отпустили. На следующий день Москвича пригласили в отделение милиции — забрать права. И опять допросили. Своей жене Марии Вадим пообещал, что скоро вернется, Но голос мужа та услышала только через десять дней — он звонил из Генпрокуратуры Украины…
Получается, что Вадима просто похитили и тайно вывезли из Москвы в Киев. Мария приехала в столицу Украины и там от адвоката мужа узнала, что Болотских обвиняется в покушении на народного депутата Украины Е. Щербаня, совершенном в 1996 году в аэропорту Донецка. По версии украинских следователей, он является одним из киллеров совершивших убийство нардепа.
Обвиняемый в участии в заказных убийствах, Вадим в сентябре 2000 года отдал жене заявление на имя прокурора Москвы, в котором указывает, что его из России в Украину вывезли обманным путем. В Генпрокуратуре Украины он написал явку с повинной, однако, как утверждает, сделал это под давлением следователей.
Что же рассказал Болотских или был вынужден рассказать по «делу Момота»?
Готовилось покушение, как всегда в таких случаях, загодя. Сначала привлеченные к организации убийства определили место: где это удобнее сделать. Изучили распорядок дня, маршруты следования Александра и решили: вечером у дома. Так как охрана не наблюдалась, посчитали, что двух стрелков будет достаточно.
Исполнители (дончанин и москвич) мимоходом, чтоб не привлекать внимания, осмотрели двор, наметили пути подхода к жертве и отхода после совершения задуманного. Спланировали саму операцию, определили, что понадобится для ее проведения: пистолеты с глушителями и полностью снаряженными обоймами, угнанный автомобиль — чтоб подвез поближе к месту события и быстро увез потом; средства связи — с теми, кто отслеживал передвижение объекта и с водителем используемого в операции транспортного средства, — оно не должно было маячить близ места происшествия, а появиться за минуту- другую до того, как киллеры вернутся на бульвар Пушкина и дальше — на Университетскую.
В условленное место в начале бульвара исполнители прибыли примерно за час до приезда Александра. Они знали, где он, и ожидали, когда выедет домой. Наконец, по рации поступил сигнал: едет. Кто дал этот сигнал? Двое не спеша двинулись к ступеням, ведущим к корпусу техуниверситета. Мимо них проехал джип, что вез Александра Васильевича домой, и киллеры чуть ускорили шаг. Было уже темно и пара с пистолетами укрылась за кустами близ дворовых хозяйственных построек. Джип затормозил метрах в пятнадцати от них.
К нему, как и договаривались, направился «дончанин» — Вадим блокировал пути возможного отхода жертвы. Основной исполнитель в начале выстрелил дважды по водителю Александра, что уже подошел к дверям подъезда. Тот упал, и тогда дончанин направил пистолет на президента «Данко», что находился рядом, наверное, даже не успев еще понять, что происходит. Когда Александр побежал, он был уже ранен, вслед ему стреляли уже оба киллера. Момот упал, пробежав чуть больше десятка метров. Контрольный выстрел произвел дончанин, после чего оба киллера двинулись вниз по ступеням, по которым за пять минут до этого поднимались. В условленном месте бульвара их уже ожидали «жигули»…
Отметим, что изначально не указывалось, кто именно был за рулем автомобиля.
После допроса некоего Денисова многое стало ясно. Собственно, сам Денисов не стрелял в «заказных» бизнесменов и не закладывал взрывчатку под гостевую тумбу стадиона «Шахтер». В банде, как и у других вступивших в нее парней, у уроженца Ясиноватой были своя, четко очерченная роль и соответствующая ей характерная кличка.
С весны 1995 года по начало 1998 года он работал водителем — возил на различных автомобилях, преимущественно неприметных «жигулях» членов банды. У Денисова была кличка Лошадь, отражавшая его функциональные обязанности и некоторую неуклюжесть в движениях. За свою работу Денисов получал от Кушнира 200–300 долларов в месяц. За дальние командировки (например, в Киев и Владикавказ) ему щедро доплачивали. Последние 200 долларов Лошадь получил от Носа-Кушнира в январе 1998 года. Не такие уж большие даже по тем временам деньги.
Именно он привез Вадима Болотских (Москвича), имевшего навыки организации взрывов к стадиону «Шахтер» 15 октября 1995 года. Согласно показаниям Денисова, Болотских в ходе этой смертоносной акции работал в группе связников и страховщиков. Хотя сам Болотских на суде (см. выше) и утверждал, что не был в этот день в Донецке.
Того же Москвича и основного киллера, скрытого под псевдо «дончанин», Денисов подвез 16 мая 1996 года около 21 часа на бульвар Пушкина и высадил недалеко от дома, где жил Александр Момот. Кто такой «дончанин»? Это 26-летний Вячеслав Волков (он же Волчок и Сава), который ранее около двух лет служил в милицейском спецподразделении. Убили его в конце 1997 года при загадочных обстоятельствах…
Скрываясь после преступления, уже через час один из киллеров пересел из другого автомобиля к нему в «жигули» в условленном месте на улице Университетской. И Денисов доставил его на Калиновку, в район завода «Стройдеталь», где их ожидал Кушнир на одной из своих съемных квартир. Главарь принял отчет о сделанном. По крайней мере, так утверждает Болотских.
Успел ли Кушнир вернуться из Израиля в Украину к тому времени? Ведь по данным других источников, он легально приехал в Украину только в 1998 году, незадолго до своей гибели. Может кто из ОВИРа и просветит… Хотя вряд ли Нос в это трудное время пользовался его услугами и ничто не мешало ему приехать в страну нелегально. С другой стороны, опять же отмечу, что это показания обвиняемых, не подкрепленные никакими косвенными уликами».
