от кладовой спецтехники и спецсредств был не только у ответственного за них лица, но и у майора Солодуна.
Дальше — больше. Из оперативных источников стало известно, что зимними вечерами лидер «17-го участка» на раз прогуливался с М. Сербиным и О. Солодуном по аллеям старого парка. Оперативники делились со «Шкроком» новостями «по работе». О своих добрых отношениях с криминальным авторитетом руководству они не докладывали. За полгода «разработки» лидера «17-го участка» была подана всего лишь пара рапортов.
В своих дальнейших многочисленных телеинтервью М. Сербин и О. Солодун своей несанкционированной начальством связи с И. Шпортюком не отрицают. Говорят: «Мы не дали убить его по «беспределке». Странно, но бывшие милиционеры неоднократно заявляли, что «Шкрок» является наследником богатств «17-го участка». Неужели они не знают, что средства, нажитые преступным путем, подлежат конфискации в пользу государства?!
В конце мая 1999 г. начальник Краматорского отдела УБОП подполковник В. Бантуш отстранил Сербина и Солодуна от работы и изъял у них секретное делопроизводство. Три месяца спустя после проведения служебного расследования из уволили из внутренних дел с формулировкой «За нарушение дисциплины».
Борьбу с преступной группировкой «17-й участок» возглавил непосредственно В. Бантуш. В течение лета-осени 1999 г. удалось задокументировать преступную деятельность И. Шпортюка и его ближайшего окружения. Удалось раскрыть десять тяжких преступлений, совершенных «братвой», в том числе шесть убийств, два покушения на убийство. За их совершение к уголовной ответственности привлекли десять членов группировки шесть из которых были арестованы, а остальные объявлены в розыск. Арестовали и «Шкрока» (В настоящее время он «мотает» очередной срок в колонии).
Тем временем Сербин и Солодун начали жаловаться в МВД, СБУ и прокуратуру. Два бывших милиционера обвиняли начальника Крматорского отдела УБОП В. Бантуша в коррупции и требовали своего возвращения в органы. В вину бывшему начальнику они вменяли воспрепятствование расследованию заказного убийства «Ермака». Напомню фрагмент выступления О. Солодуна на пресс-конференции в IREX ProMedia: «Мы рассматриваем Бантуша как члена ОПГ. Он ей не руководит, а выполняет возложенные на него обязанности. Одна из них — в случае убийства именно Бантуш представляет свою версию преступления. Взять хотя бы убийство Ермакова. Я не могу этого сейчас доказать, но это логическое заключение, сделанное на основании всех материалов и знания обстановки в Донецкой области». При этом Олег Викторович упускает из виду, что расследование убийств по законодательству проводит прокуратура и версии — ее прерогатива. Сербин заявил, что начальник Краматорского отдела УБОП вообще склонял его к убийству «Шкрока» и лидера одной из столичных ОПГ «Черепа». Расстрелять криминальных авторитетов надлежало, дескать, на «стрелке» при попытке к бегству». Зачем это понадобилось подполковнику милиции, находящемуся в здравом уме и твердой памяти, сказать трудно.
Из выступления О. Солодуна на пресс-конференции в IREX ProMedia: «Ткаченко (кличка «Череп». — Авт.) отбывал наказание со Шпортюком в Макеевке. Почему Бантуш полагал, что Шпортюк привлечет его к «разборкам», мы не знаем. Это целая технология…»
Для подтверждения своих обвинений в адрес бывшего начальника экс-милиционеры представили аудиокассеты, на которых якобы записаны беседы В. Бантуша со «Шкроком» и иными криминальными авторитетами «17-го участка». Каким образом к ним попали эти записи, М. Сербин и О. Солодун сообщить отказались. Эксперты криминалисты, исследовавшие записи, пришли к выводу, они не подлежат идентификации.
По ходу дела проверяющие знакомились с прошлой деятельностью заявителей, претендующих на восстановление в МВД. Упомяну лишь отдельные эпизоды этой многогранной деятельности.
22 сентября 1998 г., в тот день, когда был убит «Ермак», оперуполномоченный М. Сербин остановил неподалеку от здания Краматорского отдела УБОП автомобиль «Газель», принадлежащий предприятию «Тираж-51». Капитан милиции потребовал от водителя доставить его в указанное место. Время приближалось к полуночи. В машине кроме водителя находилось еще шесть рабочих, которых после смены развозили по домам. Шофер М. Сербину отказал, за что тот начал его при всех избивать. Экзекуция была продолжена в помещении ОБОП. В результате водитель получил телесные повреждения и вынужден был обратиться за помощью в травматологию. Пострадавший написал заявление в прокуратуру, однако уголовное дело в отношении оперуполномоченного возбуждено не было «в связи с отсутствием состава преступления».
В прокуратуру Краматорска поступили жалобы трех местных предпринимателей касательно нарушения действующего законодательства и злоупотребления служебным положением М. Сербина и О. Солодуна во время их службы в органах.
Граждане обвиняют бывших сотрудников милиции в незаконном изъятии у них крупных сумм денег. В частности, Солодуну ставится в вину невозвращение кредита, который он принудил дать своей родне для коммерческой деятельности.
Кроме того, в марте 1994 г. О. Солодун зарегистрировал в местом МРЭО автомобиль ВАЗ-2109. Сделано это было на основании его личного заявления и удостоверения Волынской таможни № 12340 от 25 января 1994 года. Затем Олег Викторович передал машину по генеральной доверенности с правом продажи другому лицу. По сути, автомобиль был продан. В дальнейшем выяснилось, что номера кузова и двигателя перебиты, а таможенные документы поддельные. По мнению проверяющих, это дает основание полагать, что машина добыта незаконным образом, и аналогичным путем способом поставлена на учет. Во время службы в ОБОПе М. Сербин и О. Солодун имели личных водителей, услуги которых оплачивали из собственного кармана. Капитан М. Сербин с сентября 1998 г. по март 1999 г. выплачивал своему шоферу ежемесячно до 150 грн, что составляло чуть ли не половину его официального заработка.
Майора О. Солодуна с мая 1997 г. возил брат супруги, числившийся слесарем в частном предприятии. Олег Викторович выдавал жалованье своему водителю продуктами питания. Непонятно только, откуда он их брал. Ведь, как известно, сьестное в органах внутренних дел не производится. Из оперативных источников известно, что после увольнения из милиции М. Сербин предложил водителю и по совместительству телохранителю покойного «Ермака» работать на него в том же качестве. Он, дескать, является «крестным отцом» «17-го участка» и после освобождения «Шкрока» займет в группировке достойное место. Что ж, очень даже может быть. Зная о некоторых бизнес-проектах Михаила Емельяновича в это не трудно поверить.
Так, осенью 1999 г. М. Сербин предложил руководству Дружковского фарфорового завода (ДКПТФ) «Ранок» поставить через киевскую корпорацию «Укргазконтракт» природный газ по цене 35 долл. за 1 тыс. куб. м., в то время как на рынке его продавали по 82 доллара. Отказаться от столь выгодного предложения было невозможно. Представитель завода в сопровождении М. Сербина отправился в столицу, где их встретил криминальный авторитет Игорь Ткаченко, известный под кличкой «Череп». Последний и свел гостей с директором корпорации «Укргазконтракт». Узнав об условиях сделки, директор попытался вначале упираться, но под давлением «Черепа» оформил явно убыточный для его фирмы договор. Согласно договору 1/68 от 23 сентября 1999 г., Дружковскому заводу было поставлено по смехотворной цене 2,4 млн куб. м газа. Расчет за него в денежной форме был произведен лишь частично. Задолженность по оплате за газ не погашена по сей день. Сложно предположить, что И. Ткаченко и М. Сербин не получили сполна свои комиссионные.
Обо всем этом сотрудники Краматорского отдела УБОП в свое время поведали журналисту И. Александрову. После этого Игорь Александрович задал лишь один вопрос: «Почему же М. Сербина и О. Солодуна не выгнали из органов до того, как они стали повсюду писать жалобы?» В ответ он услышал: «В органах существует неписаное правило: за нарушение подчиненных наказывают и начальников. Вот и тянули, сколько могли».
13 апреля с. г. И. Александров вновь предоставил прямой эфир М. Сербину и О. Солодуну, поскольку они заявили, что получили «еще одно важное вещественное доказательство, из которого видно, кто кого убивал, за что убивал, и кто кому делал «крышу». Речь шла об аудиокассете, доставленной им якобы из Дюссельдорфа, где ранее скрывался Д. Герман.
