как глаза животного перемещаются направо, а затем становятся тише. Глаза влево — никаких изменений, низкий уровень активности. Снова вправо — множество спайков. Снова и снова активность нейронов предвосхищает решение посмотреть направо.

Связанные с принятием решения сигналы располагаются в боковой внутритеменной области мозга. В других районах головного мозга, посылающих свои сигналы в эту область, информация о точках сиюминутная, воспринимаемая органами чувств. Боковая внутритеменная область мозга интегрирует входящие сигналы, чтобы определить, какие движения глаз, скорее всего, приведут к получению сока, хотя ученые до сих пор спорят о том, какую именно информацию она обрабатывает. Несильное электрическое стимулирование этой области мозга может вызвать решения, приводящие к тому, что обезьяна будет смотреть в неверном направлении.

На реакцию нейронов боковой внутритеменной области мозга также влияют манипуляции, которые животное производит более или менее осмысленно. Ответная реакция возникает быстрее в случаях, если животное уделяет процессу особое внимание, ожидая добавки сока или собираясь совершить движение. В каждом из этих случаев нейроны боковой внутритеменной области мозга и поведение затронуты одинаково. Ученые полагают, что эти нейроны скапливают информацию разного рода и что именно эта часть мозга помогает другим мозговым структурам принимать решение, стоит ли и куда именно смотреть.

Нейронная активность в боковой внутритеменной области мозга отражает далее качество поступающей информации. Если узоры точек менее организованны, активность повышается медленнее, чем когда узоры видны более четко. Определенный уровень активности, «порог принятия решения», тогда достигается скорее, позволяя принять решение в более сжатые сроки. Таким образом, четкая информация приводит к большей ясности, что инженеры называют более высоким «отношением сигнала к помехе».

Фейнман рассматривал версию интеграции информации «с низким уровнем помех», когда шел на встречу с рабочей группой Манхэттенского проекта, состоявшую из разных ученых, — четверо из них, в том числе сам Фейнман, позднее получили Нобелевскую премию. Он был удивлен, обнаружив, что эта знаменитая группа часто приходила к общему решению после того, как каждый высказывал свою точку зрению всего лишь по одному разу. Любой, кто когда-нибудь оказывался на среднестатистическом корпоративном совещании, сможет понять, почему такое эффективное принятие решений поразило его.

Понимание простого процесса, проходящего в мозгу обезьяны, когда нейроны собирают информацию и вычисляют, достаточно ли данных для того, чтобы остановиться и сделать выбор, способно помочь людям проникнуть в тайны принятия сложных решений у людей. Подобно рабочей группе Фейнмана группы нейронов принимают решения, работая вместе для интеграции информации. После того как собрано пороговое количество данных, принимается решение, куда направить взгляд. Однако в настоящее время нет возможности наблюдать за взаимодействием между нейронами. Все, что пока можно сделать, — это создать компьютерный симулятор, который воссоздаст возможную ситуацию. В реальности самым сложным является поиск способа пронаблюдать за одновременной деятельностью сразу целой группы принимающих решение нейронов.

Вне лаборатории принятие решения — гораздо более сложный процесс. Человеческие решения могут быть комплексными (например, устраиваться ли на работу?) или небольшими (что приготовить на ужин?). В таких ситуациях наш мозг вынужден совмещать совершенно различную в своей основе информацию.

Увы, человеческий мозг не создан для того, чтобы хорошо интегрировать сложные количественные факты, возможно, из-за того, что он изначально был создан для согласования социальных ситуаций и выживания в условиях естественной угрозы, а не для решения количественных ребусов. Классическое экономическое мышление предполагает, что отдельные люди могут рационально оценивать затраты и прибыли, но методы оценки мозга не слишком хороши в подобной ситуации. Подкрепление маловероятных событий, например выигрыш в лотерее, воспринимается мозгом не совсем корректно. Если у нас нет интуитивного понимания того, что означает малая вероятность, например, один шанс из ста, то тогда самый неправдоподобный выигрыш в лотерее оценивается неверно. Даже несмотря на то, что потери в результате длительной игры являются фактически заданным результатом, всего лишь одна байка о большом выигрыше становится мотивирующим фактором, перевешивающим любые разумные ожидания. (И это, даже если не упоминать о том, что такое значительное финансовое подкрепление, как выигрыш в лотерее, будет иметь только временное влияние на ощущение счастья, как мы объясняли в главе 18.)

Поэтому люди продолжают покупать лотерейные билеты, и этот факт эксплуатируется заинтересованными в деньгах правительствами повсеместно. Известны и более выразительные примеры принятия нерациональных решений. Одним из основных правил мозга, как выяснили Канеман и Тверски (см. главу 1), стало то, что мозг человека неадекватно оценивает проблемы. Когда людей просили угадать количество зерен в банке, на их ответ могла повлиять крутящаяся перед ними во время размышления рулетка и просьба учитывать выпавшее число в качестве возможного варианта. Несмотря на очевидную неуместность связи со случайно выпавшим числом, влияние все-таки было, и ответ склонялся в большую или меньшую сторону.