собственной пустой квартире, лежит она на диване, а квартира вся обчищена. Золотишко кое-какое у нее было, долларов немножко на черный день отложено – все пропало. Да еще и замки теперь менять… Оказывается, они ее чем-то укололи, а потом принесли в квартиру, мол, женщине плохо стало. Адрес они из паспорта узнали, она же в сберкассу ходила, паспорт с собой взяла… Кстати, паспорт тоже украли. Как выслушала я эту историю, так мне совсем плохо стало. Это что же выходит – я еще легко отделалась? Я же еще и радоваться должна?
Лола между тем напряженно раздумывала, как, не обижая соседку, предложить ей эту несчастную потерянную тысячу рублей. По всему выходило, что никак. Пу И вспрыгнул на колени Эльзе Борисовне и лизнул ее руку.
– Спасибо, милый, – растрогалась та, – спасибо за ласку… И вот, понимаешь, Оленька, сижу я дома, корвалол пью, чаю, конечно, выпила с рулетом – не помогло, и вдруг звонит мне приятельница. И сообщает, что в нашей районной газете, оказывается, напечатано про эти случаи. То есть жулики эти совершенно открыто работают, и, дескать, про их художества милиции давно известно, и потому милиция их не трогает, что она с ними в доле, и если обращаются в милицию вот такие идиотки старые, как я, то милиционеры только смеются и посылают всех подальше – дескать, сами виноваты, и вообще, может, и не было у вас никаких денег, как вы докажете?..
– Ужас какой! – вставила Лола.
– Так мне обидно стало – не передать! – воскликнула Эльза Борисовна. – И даже денег не так жалко, а просто ужас до чего хочется этим нахалам отплатить. И чтобы других они не обманывали. На милицию надежды нету, так я вот что решила. Никому про себя рассказывать не стану, пусть хоть пытают меня каленым железом! Это же сраму не оберешься! Только тебе говорю по секрету, потому что хочу тебя попросить…
– Конечно, Эльза Борисовна, дорогая, все что хотите! – опрометчиво воскликнула Лола.
– Твой знакомый, которого я вчера видела, он ведь криминальный элемент?
– Ну да, – нехотя кивнула Лола и помрачнела, потому что вспомнила, как ее подставил негодяй Ленька.
– Оленька, попроси ты его, чтобы он тех жуликов пугнул! – порывисто сказала соседка. – Ну, спать я спокойно не смогу! Пускай пугнет их заточкой и выгонит из нашего района, ведь это же ужас что творится!
Лола оторопела. В голову не приходило ни одного подходящего к случаю ответа.
И в это самое время прозвонил звонок, и в квартире появился Леня Маркиз собственной персоной. Увидев соседку, он сразу же натянул свою кепочку и начал представление.
– Мамаша! – радостно заржал он. – Здрасти вам! Давно не виделись! Передумали, значит, насчет спиртных напитков, зашли по-соседски?
– Чего ты радуешься? – буркнула Лола. – У человека несчастье…
– Ох, ну тогда обязательно нужно коньячку выпить! – воскликнул Леня. – Сразу как рукой снимет!
За коньяком Эльза Борисовна с Лолой хором рассказали всю историю. Леня так расстроился, что едва не вышел из образа. Правда, он вовремя опомнился, покусал губы в задумчивости, после чего твердо заверил Эльзу Борисовну, что за соседей он всегда стоит горой и просто так обижать приличную пожилую женщину не позволит. Потом он проводил ее до квартиры, бережно поддерживая под локоток.
– Нет, ну вы подумайте, а? – сердито сказал он Лоле, снимая, наконец, надоевшую кепочку и темные очки. – Это просто форменный беспредел! Эти жулики совершенно обнаглели!
– Ты так возмущаешься, как будто сам – человек кристальной честности! – посмеиваясь, сказала Лола.
– Ну, знаешь! – вскинулся Леня. – По-твоему, между мной и теми мерзавцами можно поставить знак равенства? Я, к твоему сведению, никогда не обижаю вдов, сирот, детей и малоимущих пенсионеров. Работников бюджетной сферы я тоже не обижаю! И мелких бизнесменов. Даже богатых людей я никогда не раздеваю до нитки, всегда оставляю немного денег на развод! Если на то пошло, бедных обирать – себе дороже обойдется! Забот много, а толку чуть! И из моральных соображений – опять же нехорошо.
– Знаю, знаю, ты у нас высокоморальный тип! – подначила Лола. – Еще скажи, что ты чтишь Уголовный кодекс, уж в это я ни за что не поверю!
– Почему я должен его чтить, если государственные органы на него чихают? – удивился Леня. – Чиновники поголовно берут взятки, милиция…
– Вот только не нужно со мной разговаривать таким тоном, мы не в Совете ветеранов! – отмахнулась Лола. – Лучше скажи, что ты собираешься делать с проблемой Эльзы Борисовны. Нужно же ее как-то успокоить.
Маркиз замолчал, потом взял на руки Пу И и начал ходить по комнате с задумчивым видом. Затем он удовлетворенно хмыкнул и заявил Лоле:
– Ты, конечно, будешь смеяться, но я считаю, что мы, честные мошенники, должны помогать обиженным, чтобы нас не смешивали с такой мелкой дрянью, как те, что отбирают у старух последние деньги.
– Может, ты поставишь Пу И на место? – поинтересовалась Лола.
В процессе своей речи Маркиз так тряс песика, что тот совершенно замучился. Голова у него закружилась, он закатил глаза и даже не предпринимал попытки вырваться.
Маркиз опомнился, положил Пу И на диван, потом сделал несколько телефонных звонков и проехался кое-куда на машине. Вернувшись, он вполголоса рассказал Лоле, чего он от нее хочет. Лола подумала совсем чуть-чуть и согласилась, потому что жаль было Эльзу Борисовну. Остаток вечера Лола внимательно слушала своего компаньона. Маркиз в лицах расписывал ей свой разговор с Валентиной и так и не успел спросить, где же была сама Лола, как прошел ее день и отчего возле дома он не заметил бирюзового «Фольксвагена».
На следующее утро возле сберкассы номер пятьдесят четыре, которая находилась совсем рядом с домом Эльзы Борисовны Воробейчик, прогуливалась очень колоритная старушка. Одета старушка была в черное бархатное пальто, потертое и слегка траченное молью. На голове у старушки была круглая фетровая шляпка, когда-то черная, но теперь от старости казавшаяся бурой, на руках – перчатки.
Старушка имела очень озабоченный вид, что-то бормотала себе под нос, без конца расстегивала ридикюль, болтавшийся на локте, такой же поношенный, как шляпка, доставала из него то очки, то кошелек, то маленькое зеркальце, суетливо смотрелась в него и снова убирала обратно. Подойдя к двери сберкассы, старушка близоруко прищурилась на вывеску, задумчиво пожевала губами и потянула на себя тяжелую дверь. Оставалась она в сберкассе минут двадцать и вышла, запихивая в кошелек деньги. Потом убрала кошелек в сумочку и пошла, подозрительно поглядывая по сторонам.
Однако никто к старушке не подошел, никуда не пригласил, никто не выдернул сумочку, она благополучно дошла до угла и села там в неприметную серую машину.
– Ну что? – спросил Леня Маркиз у Лолы, которая сегодня выступала в образе старушки.
– Ты же видишь, что ничего! – раздраженно ответила она. – Хожу тут как дура, людей только смешу.
– Имей терпение, – наставительно сказал Леня, – сразу только кошки родятся. Едем сейчас в другую сберкассу. И кстати, мне кажется, что ты перегибаешь палку. Уж слишком вид у тебя… не от мира сего. Подумают, что бабка в глубоком маразме, и не станут связываться.
– Наоборот, – возразила Лола, – сразу клюнут, посчитают меня легкой добычей. Они ведь предлагают скидку в аптеке. А по мне сразу видно, что лечиться нужно.
В следующей сберкассе, где прихватили позавчера другую старушку и даже обчистили ее квартиру, Лола применила тот же самый трюк. Она медленно подошла к дверям, отдохнула на ступеньках, потом скрылась в помещении сберкассы. И вышла черед двадцать минут, демонстративно убирая деньги в кошелек. Эффект был тот же – никто к ней не подошел, не завел разговора, не протянул карточку и не отвел в уголок.
Поехали в самую дальнюю сберкассу, но она была закрыта по техническим причинам. Вернулись в первую, но наступило время обеда. И только после обеда, когда Леня уговорил приунывшую Лолу посетить еще одну, последнюю сберкассу, им улыбнулась удача.
Венечка заметил подходящую старушенцию, которая как раз выходила из дверей
