«План города Санкт-Петербурга. В квадратном дюйме триста сажен».
Володя взглянул на эту надпись и продекламировал:
Вот именно о таком плане писал поэт почти сто лет назад!
А еще внутри сложенного плана лежал глянцевый картонный прямоугольник с нарисованным на нем воином в сверкающих латах и царском венце.
– Что это? – спросила Лариса, осторожно подняв картинку.
– Карта, – уверенно ответил Владимир, – игральная карта. Король треф.
Действительно, в уголке картонного прямоугольника стоял значок в виде стилизованного клеверного листа – обозначение карточной масти крестей, или треф.
– Это очень старинная карта, – проговорил Владимир, разглядывая карту. – Ей не меньше двухсот лет. Это карта из так называемой падуанской колоды. Я видел в одной книге такое изображение.
– А кто этот воин? – поинтересовалась Лариса.
– Дело в том, что традиционно фигуры на картах связывали с определенными историческими персонажами. Юлий Цезарь изображал короля бубен, царь Давид – короля червей, Шарлемань, как называют французы Карла Великого, – короля пик, а на этой карте короля треф представляет Александр Македонский.
– Как интересно!
Ларисе на самом деле было не слишком интересно, больше она подыгрывала Володе, который радовался своей находке, как маленький ребенок.
«Бумажки какие-то, а он сияет, как будто кошелек с деньгами нашел», – думала она.
– А что это за слово? Название масти?
Под изображением Александра Македонского было выведено красивым почерком какое-то латинское слово.
– Bibere, – прочел Владимир. – Нет, это не название масти. По-латыни это значит «пить».
– Надо же, – удивилась Лариса. – Ты еще и по-латыни читаешь?
– Ну, какое там! – Володя смутился. – Запомнил несколько слов, чтобы разбирать ту галиматью, которую пишут врачи в моей медицинской карте, да еще понимать названия лекарств, которые они мне выписывают…
– Значит, «пить»… – повторила Лариса. – Но какое отношение это имеет к игральным картам?
– Понятия не имею, – Володя пожал плечами. – А вот это что такое?
В нижнем правом углу карты виднелась печать в виде двуглавого орла.
– Двуглавый орел, герб царской России. – Лариса решила показать новому знакомому свою эрудицию.
На самом деле никакой эрудиции не было и в помине, просто когда-то в детстве дед пришел домой с работы, загадочно улыбаясь, и вытащил из кармана несколько стеклянных фигурок.
– Деда! – радостно закричала Лариса. – Это мне?
– Тебе, егоза, тебе! – засмеялся дед.
Но когда Лариса рассмотрела фигурки, то оглянулась на деда в недоумении. Не было там ни забавных зверюшек, ни цветочков, были одни птицы. Лебеди с красиво выгнутыми головами, гордые петухи, павлины с яркими многоцветными хвостами – и все это не слишком новое, кое-где отбитое.
– Деда, ты что мне черепки принес? – обиделась Лариса. – И краска облупилась.
– Это не черепки, – серьезно ответил дед, – это история.
И рассказал, что стекольный завод на Дружной Горке – очень старый, еще до революции работал. А нынче разбирали рабочие сарай, что во дворе испокон веку стоит – решили его снести и сделать площадку для отдыха. Ну и нашли ящик вот таких фигурок. В основном все побитые, а что поцелее – дед внучке принес.
– А это что за птица? – Маленькая Лариса держала в руках птицу с двумя головами. Клювы на головах были большие, крючком, сами головы сердитые. Тут-то дед ей и объяснил про двуглавого орла, а корона, сказал, стеклянная, за долгое время отвалилась.
– Это герб царской России, – повторила сейчас Лариса.
– Не совсем, – ответил Володя, вооружившись лупой и внимательно разглядывая печать. – На российском гербе две головы орла увенчаны царской короной, шапкой Мономаха с крестом. Здесь же совсем другая корона, с тремя остроконечными зубцами. Это корона византийских императоров…
– Ну вот, опять попала пальцем в небо! – расстроилась Лариса. – Выходит, это герб не России, а Византии? Сколько же лет этой карте? Я мало что помню из школьных уроков истории, но, по-моему, Византия пала лет пятьсот назад… Турки ее завоевали…
Про это она узнала не из уроков истории, а когда ездила в Турцию на море. Собрались они с подругой на экскурсию, скучно целыми днями на пляже валяться. Попался такой экскурсовод настырный, всю дорогу пичкал их историей Турции, так что они решили, что в этот отель ни за что больше не поедут. А вот сейчас пригодилось.
– Примерно пятьсот пятьдесят, – ответил Володя. – Но вообще-то двуглавый орел был гербом не самой Византии, а последней династии византийских императоров – Палеологов…
Лариса хотела было головой кивнуть солидно – вроде бы она в курсе, но тут же рассердилась на себя. Что она из себя строит? Зачем все это? Да она знать не знает никаких Палеологов, в жизни про них не слыхала!
Она поглядела на Володин затылок – волосы отросли, надо бы его подстричь, снова на себя рассердилась – какое ей дело? Он поднял голову, почувствовав ее взгляд, и Лариса поскорее нагнулась над картой.
– Посмотри-ка, а здесь тоже такая печать… – Лариса показала на нижний край плана Санкт- Петербурга.
Там тоже виднелся бледный отпечаток двуглавого орла в византийской короне.
– Да, ты права! – Владимир поднес лупу к этой печати. – Точно такой же значок! А этот план вовсе не такой старый, судя по названиям улиц, он сделан не раньше середины девятнадцатого века. Так что к Византийской империи эта печать имеет весьма отдаленное отношение, но зато к семейству Палеологов… смотри-ка, а ведь на этом плане есть еще какие-то значки!
Передавая друг другу лупу, Лариса и Владимир внимательно изучили карту города и нашли на ней четыре значка, нанесенных выцветшими лиловыми чернилами, четыре символа карточных мастей – червей, пик, бубнов и треф.
– Вот интересно! – проговорила Лариса, разглядывая план. – Значок крестей стоит в том самом месте, где жил Илья Васильевич… ну, тот старик, который перед смертью подарил мне шкатулку. Странно, ведь он жил в обыкновенном современном доме, которого наверняка не было в то время, когда печатали этот план! Квартира самая обычная, лифт вечно ломался…
– Что я могу сказать? – протянул Володя. – На этом месте до революции располагались дачи богатых горожан.
– Откуда ты знаешь? – спросила Лариса. – Откуда ты все про город знаешь – как улицы назывались, в каком веке что построено…
– Да я же архитектор, – напомнил он, – уж свой-то родной город изучил отлично. Так что, возможно, твой старик совсем не случайно поселился на этом месте.
Владимир неожиданно замолчал, и на лице у него проступило какое-то странное выражение, задумчивое и мечтательное. И снова в дверь заглянул кот, и даже шагнул одной лапой в комнату, но сморщил нос, фыркнул и раздумал заходить.
– О чем ты подумал? – спросила Лариса и наклонилась к Володе близко, исключительно назло противному котяре.
– Да, что тут говорить… – отмахнулся Володя. – Все равно это невозможно…
– Ну, все же! – она рассмеялась интригующе.
– Если бы я мог ходить, я нашел бы те места, которые отмечены на плане значками. Мне кажется, с этим планом связана какая-то важная тайна. Не зря же план и игральную карту так тщательно хранили
