заявлял, что вот сейчас он совершенно уверен: это — тот самый остров.
Кладоискатели перерывали остров от берега до берега, но ничего не находили и отправлялись к следующему островку, на который указывал моряк.
В конце концов, торговцу надоела такая пустая трата времени и денег, и он потребовал от бессовестного пирата, чтобы тот честно ответил, знает ли он координаты злополучного острова или какие- то приметы, по которым его можно найти.
Пират еще какое-то время пытался морочить ему голову, но в конце концов признался, что не только не умеет определять координаты, но и вообще неграмотен. Помнит лишь, что скала, которая возвышалась на берегу злополучного островка, напоминает формой сидящего на задних лапах леопарда.
По такой примете нечего было и пытаться искать сокровище Флинта среди сотен безымянных островков, и торговец по здравом размышлении решил, что торговля скобяными товарами, которую он вел в Лондоне, надежнее и прибыльнее кладоискательства.
Будучи человеком не столько мстительным, сколько рассудительным и справедливым, он высадил пирата, по вине которого потерял уйму времени и денег, на последнем указанном им необитаемом острове, дал ему кирку и лопату и посоветовал самостоятельно поискать клад покойного капитана Флинта.
Удивительно, что через два года несчастного пирата подобрало голландское судно, которое шло из Антверпена в Бомбей с грузом сукна. Пират оброс волосами, как обезьяна, почти разучился говорить, но выжил, питаясь рыбой. За два года он перерыл весь остров, но ничего на нем не нашел.
Несмотря на такой неутешительный исход первой экспедиции, слухи о сокровище, зарытом Флинтом, не утихали. То и дело появлялись мошенники, утверждавшие, что имеют достоверные сведения о кладе капитана, предъявлявшие карты, на которых было отмечено место, где он зарыт, с собственноручными пометками Флинта или кого-то из членов его команды. И что удивительно, время от времени находились доверчивые люди, готовые жертвовать на поиски этого клада свое время и деньги.
Более всего интерес к этому кладу подогревала окружающая его тайна. Никто достоверно не знал, что находилось в загадочном мешке, и сама эта таинственность порождала самые невероятные слухи.
По прошествии многих лет интерес к сокровищу Флинта понемногу угас. То ли доверчивых людей стало меньше, то ли Флинта и его клад попросту забыли. В восемнадцатом веке еще снарядили три или четыре экспедиции, в девятнадцатом же была только одна такая экспедиция, в тысяча восемьсот двадцать первом году, возглавляемая неким английским аристократом лордом Честерфильдом.
Правда, впоследствии выяснилось, что поиски клада были только поводом для этого плаванья, в действительности же владелец корабля планировал по пути к мысу Доброй Надежды завернуть на остров Святой Елены, где в то время томился в ссылке свергнутый император Франции Наполеон Бонапарт, большим поклонником которого являлся лорд Честерфильд. Но к тому времени, когда корабль лорда достиг острова Святой Елены, низложенный император уже скончался, и лорду не оставалось ничего другого, как отправиться на поиски сокровища, которые, разумеется, ничего не принесли.
После этой неудачной экспедиции интерес к кладу Флинта надолго угас. Уже во второй половине двадцатого века крупный американский киномагнат Уоррен Сантини организовал хорошо оснащенную экспедицию по местам, где закончился пиратский рейд «Авантюры». Магнат отправился к берегам Восточной Африки на собственной яхте, оборудованной самым современным поисковым оборудованием, и обследовал несколько островов, но настоящей целью его плаванья были не поиски сокровища: в действительности он хотел отснять материалы для блокбастера о пиратах Индийского океана.
Однако интерес зрителей к похождениям пиратов неожиданно упал, и Уоррен Сантини переключился на съемки фильма о хищных и коварных инопланетянах.
— Очень увлекательно, — проговорила Надя, отложив прочитанные листы. — Особенно должно нравиться мальчикам от десяти до двенадцати лет. Впрочем, я всегда была уверена, что большинство мужчин до старости остаются детьми, только игрушки и машинки с возрастом становятся все дороже. Но объясните, какое отношение эта увлекательная история имеет ко мне?
— Самое прямое. — Патрик поставил локти на стол и пристально взглянул на девушку. — Документ, который вы прочли, — черновик статьи лорда Рингсайда, известного историка мореплавания и пиратства. Лорд написал эту статью незадолго до смерти и направил в исторический журнал. Редакция попросила внести в текст статьи кое-какие изменения, но автор скоропостижно скончался, и статья так и не была опубликована. Однако сохранились три экземпляра черновика: один — в Нью-Йорке, в редакции журнала, второй случайно попал в государственный архив Республики Твале, где мы с вами сейчас находимся и где мне любезно позволили снять эту копию, а третий… как вы думаете, где хранится третий?
— Мы с вами что — в загадки играем? — надулась Надя. — Говорите!
— Третий экземпляр этой статьи хранился в Марселе, в городской библиотеке, где, как мы с вами знаем, работала ваша знакомая Надин Турнель.
Патрик сделал небольшую паузу, чтобы Надя успела переварить новую информацию, и продолжил:
— Я связался с городской библиотекой Марселя и выяснил два интересных факта. Во-первых, черновик этой статьи всего несколько раз запрашивали читатели, и дважды его запрашивал местный нотариус Седрик де Мельвиль…
— Тот самый, в убийстве которого обвиняли Надин?
— Ну, не то чтобы обвиняли, — поправил девушку Патрик, — но ее допрашивали в связи с этим делом. А так — да, тот самый нотариус.
— А второй факт?
— Второй факт заключается в том, что документ этот из библиотеки пропал. Причем пропал в тот самый день, когда Надин Турнель взяла отпуск за свой счет и улетела в Александрию.
— Где села на круизный лайнер… — закончила за него Надя.
— Совершенно верно! — подтвердил Патрик с довольным видом.
— Ну и что? — упрямо проговорила Надя. — Это, конечно, интересно, но ничего не доказывает и опять-таки не имеет отношения ко мне!
— Вы не правы! — возразил ей англичанин. — Эта история имеет к вам самое прямое отношение. Хочу вам напомнить, что мэтр Мельвиль был не только нотариусом, но и нумизматом, и коллекционировал в основном монеты, чеканившиеся в испанских и португальских колониях Нового Света. Среди этих монет были пистоли, пиастры, прославившиеся благодаря книге «Остров сокровищ», мильрейсы, эскудо, дублоны… в общем, всех не перечесть. Хочу только отметить, что очень популярны были дублоны. Дублон по-испански значит «двойной», и номинал этой монеты составлял два пистоля. По образцу дублона чеканили монеты и в других странах. В частности, существуют очень редкие дублоны, отчеканенные в Республике Либерталия…
— Первый раз о такой слышу!
— Не удивительно. Эта республика была основана ушедшими на покой пиратами на восточном побережье Мадагаскара и просуществовала она всего тридцать лет. Но если вы вспомните статью, которую только что прочитали, то поймете, что именно в этой пиратской республике нашел убежище капитан Флинт со своей командой, спасаясь от преследования английской эскадры.
— Ну и что? — протянула Надя, ковыряя вилкой в тарелке с остатками безвременно погибшего крокодила. — Все равно не понимаю, какое отношение…
— Сейчас поймете. Капитан Флинт прибыл в Либерталию после того, как ограбил корабль индийского правителя, и после того, как спрятал часть его сокровищ на необитаемом островке. Как я вам уже говорил, пираты Мадагаскара чеканили свою собственную монету, а именно — дублоны. Эти монеты очень редки и высоко ценятся нумизматами, их так и называют — пиратские дублоны…
