— Оставим в доме, — сказала она и слегка передернула плечами, подразумевая, что это и так должно быть понятно.

Эта мысль его ужаснула.

— Прямо здесь?..

— Разумеется. Это гораздо безопаснее. Собственно, нам ничего другого и не остается. Мы здесь одни, слуг нет. В нашем распоряжении столько времени, сколько понадобится…

— Ага, — пробормотал он.

Она снова задумалась, теребя губы; казалось, на переживания у нее не было времени. Она внушала ему не меньший страх, чем то, что они пытались скрыть.

— В одном из каминов? — запинаясь, проговорил он. — На этом этаже их два…

Она покачала головой:

— Его найдут через несколько дней.

— В шкафу.

— Еще хуже. — Вытянув ногу, она несколько раз постучала пяткой по полу. Потом кивнула, приближаясь, видимо, к принятию верного решения. — Спрячем в перекрытие.

— Оно деревянное. Это любому сразу бросится в глаза.

— Тогда в подвал. Из чего там сделан пол?

Он не мог припомнить, он никогда там раньше не бывал.

Она резким движением встала с кресла. Закончился период созревания, настало время действовать.

— Подожди минутку. Я спущусь вниз, погляжу. — Задержавшись в дверях, она, не поворачивая головы, предупредила: — Больше не пей без меня.

Вбежав в комнату, она, хитро прищурившись, сообщила:

— Пол земляной. То, что нам нужно.

Ей приходилось думать за двоих. Она потянула его за плечо.

— Давай, надо отнести его вниз. Пускай он лучше там лежит, пока мы все не подготовим. А то мало ли кто войдет.

Он подошел к свертку и остановился, пытаясь подавить подступившую к горлу тошноту.

Ей все пришлось взять на себя.

— Не лучше ли тебе снять пиджак? Он тебе будет мешать.

Она помогла ему его снять и аккуратно, чтобы не помять, перекинула через спинку стула. И даже легонько отряхнула рукав.

Он сам удивился, что такое обыденное, повседневное действие — помочь ему снять пиджак — вызвало пробравший его до мозга костей трепетный страх.

Он взял скрученный ковер за середину и засунул под мышку, поддерживая другой рукой. Один конец, где, вероятно, находились ноги, под влиянием своей собственной тяжести перевесился и потащился по полу. Другой конец, тот, где была голова, он держал отверстием кверху.

Он сделал несколько шагов вперед. Вдруг тяжесть ослабла, и нижний конец перестал тащиться по полу, замедляя его движения. Он обернулся и увидел, что она пришла ему на помощь.

— Нет, Бога ради, нет! — воскликнул он. — Только не ты…

— Ах, Луи, не говори глупостей, — нетерпеливо перебила она. — Так ведь гораздо быстрее будет! — И, немного смягчившись, добавила: — Для меня это просто ковер. Я ничего не вижу.

Они вынесли его из комнаты и проследовали по ведущему в подвал коридору. Там им пришлось остановиться и положить сверток на пол, чтобы открыть дверь. Спустившись вниз по ступенькам, они снова опустили его на пол, уже окончательно.

Он, шумно дыша, провел рукой по лбу.

— Тяжелый, — согласилась она и с легкой улыбкой перевела дыхание.

Все эти мелочи в ее поведении приводили его в ужас. Просто кровь стыла в жилах.

Они выбрали для своей ноши место у стены. Прежде чем на нем остановиться, она кое-где потыкала землю острым носком туфли.

— По-моему, здесь будет лучше всего. Земля здесь немного помягче.

Он подобрал, валявшийся рядом кусок гниющей балки и, чтобы заострить, сломал о колено.

— Ты что, этим, что ли, собираешься копать? Да ты так всю оставшуюся жизнь провозишься! — В ее голосе послышалась непостижимая для него насмешка.

В подтверждение ее слов деревянный обломок, воткнутый в плотно примятую землю, снова сломался.

— Нужна лопата, — заключила она. — Иначе никак.

— Здесь лопат нет.

— И во всем доме тоже. Придется ее где-нибудь раздобыть. — Она направилась вверх по лестнице. Он остался внизу. Остановившись у входа, она обернулась и кивнула ему. — Пойду за лопатой, — сказала она. — Ты, я вижу, еще не совсем оправился. Не оставайся здесь, а то тебе еще хуже будет. Поднимись наверх и подожди меня там.

Он последовал за ней и закрыл за собой дверь в подвал.

Она надела остроконечную шляпку и закуталась в шаль, словно отправлялась по самому обыденному домашнему поручению.

— Не опасно ли? — спросил он.

— Люди, знаешь ли, иногда покупают лопаты, такое бывает. Ничего дурного в этом нет. Весь вопрос в том, как это проделать.

Она направилась к входной двери, а он — за ней следом.

На пороге она обернулась к нему:

— Не падай духом, дорогой. — Приподняв его подбородок, она поцеловала его в губы.

Он никогда раньше и не подумал бы, что поцелуй может быть столь отвратительным.

— Оставайся в гостиной, подальше от него, — посоветовала она. — И не пей больше. — Она напоминала заботливую мать, дающую перед уходом последние напутствия своему сынишке, чтобы тот не проказничал в ее отсутствие.

Дверь закрылась, и он какое-то время следил за ней сквозь стекло. Она прошла по дорожке, ведущей к улице, обыкновенная маленькая домохозяйка, направляющаяся по домашним хлопотам. Аккуратно натянув на ходу перчатки, она скрылась из виду.

Его оставили наедине с мертвецом.

Он вошел в ближайшую комнату, не в гостиную, где это произошло, забрался в кресло, замер в неподвижности, прижавшись лицом к спинке, и стал ждать ее возвращения.

Ему показалось, что ждал он целую вечность, хотя прошло всего полчаса.

Она принесла лопату. Несла по улице, ни от кого не скрываясь, а как еще можно было нести лопату? Лезвие было обернуто коричневой бумагой и перетянуто бечевкой. Рукоятка торчала наружу.

— Меня долго не было?

— Сто лет, — простонал он.

— Я нарочно отошла подальше, — объяснила она. — Я не хотела ее покупать слишком близко от дома, ведь нас все знают в лицо.

— Ты не думаешь, что покупать ее вообще было ошибкой?

Она самодовольно усмехнулась:

— Так, как я это сделала, — нет. Я вообще не просила продать мне лопату. Это он мне посоветовал ее купить. Я только спросила, какой инструмент нужен, чтобы обработать садик за домом, — заступ или грабли. Насчет лопаты я сомневалась, ему долго пришлось меня убеждать. — Она самоуверенно вскинула голову.

И она могла стоять у прилавка и торговаться, недоверчиво подумал он.

Он взял у нее из рук лопату.

— Мы спустимся вместе? — спросила она, аккуратно сняв шляпку и вынув из нее булавки и осторожно положив ее, чтобы не нарушить форму.

— Нет, — ответил он сдавленным голосом. Если она в довершение всего будет еще при этом на него