— Да.

Дин откашлялся.

— А ты знаешь, что случилось с матерью девочки?

— Она умерла.

— И ты знаешь, как именно?

— Нет, этого я не знаю. Майкл не любит об этом говорить. Я думала, от какой—то болезни…

— Ты думала?

Теперь она по-настоящему вышла из себя.

— Дин, что ты хочешь мне сказать? Говори наконец!

— Дэни, ты же умница, — быстро проговорил он. — Однако тебе надо сейчас думать не только о себе, но и о сыне. Ты не можешь себе позволить оказаться в ситуации, когда вам с Винсентом будет грозить опасность.

— Опасность? Что это тебе взбрело в голову?

— Не обижайся на то, что я тебе сейчас скажу, Дэни. Но с большой долей вероятности этот твой Майкл Кастелли — или Кастеллино, как он именовался раньше, — убил свою сожительницу.

— Что?!

— Выстрелом в затылок. Дэни побелела.

— Ты с ума сошел?!

Дин достал большой канцелярский конверт.

— Здесь все написано, черным по белому. Сама прочти.

— Я… я не понимаю, о чем ты.

— Когда прочтешь эти вырезки, все поймешь. Его действительно оправдали, но только благодаря влиятельным адвокатам — за которых, кстати, заплатил его босс из нью—йоркской мафии. — Пауза. — Дэни, мне жаль тебе это говорить, но слишком многое свидетельствует о том, что убийца — он.

— О господи… — Дэни была на грани обморока.

— Если бы у этого человека были к тебе настоящие чувства, он бы тебе сам все давно рассказал.

— Я… я думала, он от меня ничего не скрывает…

— Давно ты с ним встречаешься?

— Три месяца.

— И за три месяца он не нашел случая поведать тебе об этой истории? Что-то подозрительно, тебе не кажется?

— Ты… ты его не знаешь! Он…

— Что — он? Если верить газетам, он киллер мафиозной группировки, и он застрелил в затылок девушку, с которой жил, потому что она встречалась с другим. А ведь это была мать его ребенка. И с таким человеком ты хочешь связать свою жизнь?

— Давай твои вырезки, и пошли отсюда, — попросила Дэни. Она вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха.

— Я отвезу тебя домой.

— Не утруждайся, — сказала Дэни и поднялась. — Я возьму такси.

— Дэни, эти справки я навел только ради твоего блага!

— Это ты называешь моим благом? — На глаза ее навернулись слезы. — Как ты не понимаешь? Я же его люблю!

— Тебе решать, — сказал Дин, провожая ее на улицу. — Я тебя только об одном прошу: подумай о сыне. Его интересы превыше всего. Винсент — твое главное богатство, Дэни. Не подвергай его и себя опасности.

— Где твоя мама? — спросила Джеми, светловолосая миловидная девочка одиннадцати лет.

— Спит, — ответила Мэдисон. Ей тоже было одиннадцать, она была долговязая, с длинными черными волосами и пытливыми глазами. — Она все время спит.

— Почему?

— Не знаю, — отмахнулась та.

— Слушай, а если я еще побуду, нам разрешат смотреть «Ремингтона Стала»? Я Броснана обожаю, особенно в этом сериале.

— Можем смотреть все, что захотим, — небрежно бросила Мэдисон. — Папа в отъезде, а маме все равно, что я смотрю.

— Везет тебе! — позавидовала Джеми.

— Это точно, — поддакнула Мэдисон, хотя частенько мечтала, чтобы мама уделяла ей побольше внимания.

— Меня мать достала, — заявила Джеми. — Вообще меня к телику не подпускает.

— Жуть какая! — посочувствовала Мэдисон.

— И не говори. Она считает, я до сих пор в куклы должна играть. Не понимает, что ль, мне с мальчиками намного интереснее.

— А по-моему, они все противные, — заметила Мэдисон и скорчила гримасу. — Особенно из нашей школы.

— А когда твой отец придет? — спросила Джеми, налегая на еще теплое шоколадное печенье.

— Надеюсь, что скоро, — ответила Мэдисон. — Он мне всегда приносит кучу подарков.

— Вот я и говорю, — с завистью произнесла Джеми, — ты самая везучая девчонка из всех, кого я знаю.

В тот день Майкл удивил дочь ранним возвращением. Как она и хвалилась, он был увешан подарками.

— Привет, девчонки, — поздоровался он с обеими сразу. — Чем развлекаемся?

— Тебя'ждем, папа, — ответила Мэдисон, с нежностью глядя на него огромными зелеными глазами.

— Это хорошо. Потому что я тебе много чего купил.

— Что на этот раз, папа?

— Ну… хотел купить тебе норковую шубу или «Кадиллак», но потом подумал, что ты, наверное, предпочтешь видеомагнитофон «Сони» и компьютер с цветным монитором.

— Папочка! Вот круто! Ты лучше всех! — Она кинулась отцу на шею.

— Тут у меня еще кое-что есть. — Он показал на пакет. — Пластинки, книги… Выбирай.

— Ой, папа, балуешь ты меня! — вдруг совсем по—взрослому вздохнула Мэдисон и бросила взгляд в сторону спальни. — А у мамули опять голова болит.

— Да? — переспросил Майкл. — А поновей ничего нет?

Мэдисон фыркнула, и Майкл улыбнулся своей драгоценной дочери. Умница! Любому мальчишке сто очков вперед даст. Ему все в ней нравилось.

— Какой у тебя папа красивый! — протянула Джеми, едва они уединились у Мэдисон в комнате, притащив с собой всю добычу.

— На киноактера похож, скажи? — хвастливо произнесла Мэдисон.

Джеми кивнула. Как же она завидовала подружке, у которой есть все, чего у нее нет, да еще и такой красавец-отец в придачу!

— И крутой, — добавила Мэдисон.

— Круче не бывает! — согласилась Джеми.

Майкл вошел в спальню. Стелла лежала на кровати и листала «Харперс базар».

— Опять голова болит? — спросил Майкл.

— Мигрень, — ответила та и отложила журнал.

— Надо бы тебе врачу показаться со своей головой.

— Покажусь, — буркнула она.

— Ну как вы тут без меня? — проговорил он, присаживаясь на край необъятной кровати. — Мэдисон сделала уроки?