Его слова перевел третий голос. Тагай услышал, как Черный Змей сплюнул, а потом проговорил:

— Он нетерпелив, этот Молодой Пес, и любит приказывать. Перескажи ему то, что я скажу остальным, чтобы он был счастлив.

После этого Черный Змей приказал четырем своим воинам взять два каноэ и поймать беглеца. Тагай сжался в комок, ожидая, что его укрытие вот-вот будет сорвано. Однако он услышал, как на воду спускают другие лодки, находившиеся по обе стороны от него.

— Скажи ему: я видел, как гребет этот Тагай. Он делает это, как женщина. Он далеко не уйдет. Они поймают его и доставят в поселок к острию твоего ножа.

Эти слова были приблизительно переведены на французский. В эту же минуту каноэ, стоявшее рядом с укрытием Тагая, было перевернуто и выдвинуто к воде.

— А куда отправляется Черный Змей? — снова заговорили по-французски. — Он поклялся привезти мне женщину! Помни: ее надо привезти прежде, чем она зароет свой оки в полнолуние. Иначе он не сможет получить все подарки, которые я обещал ему.

Черный Змей был единственным из татуированных дикарей, который выказал глубокий интерес к новому оружию. Он сидел молчаливый и завороженный, глядя, как Джанни выносит на берег фальконет — небольшую пушку с корабля — и устанавливает ее на носу гребной шлюпки.

Перевод был встречен новым плевком.

— Передай ему, что я иду в поселение наших врагов, где меня по-прежнему встретят как брата. Скажи ему то, что его осчастливит: я захвачу его сестру и ее сильный оки и привезу их к нему до полнолуния. Я уговорю племя Оленя. Я скажу им, что безопаснее всего будет оставаться за оградами и ждать, — ждать, пока все наше племя и его союзники не соберутся и не нападут на них на восходе солнца после полнолуния. — Столкнув каноэ в реку, Черный Змей добавил уже с воды. — Но не говори ему всей правды: что я уже видел ноги его сестры и щупал ее груди, а в утолении голода по остальному мне было отказано. Так что я возьму то, чего хочу, а когда я это сделаю, то убью ее, и съем ее сердце, и украду ее шестипалый оки. И тогда ее колдовская сила перейдет ко мне. Не говори ему этого, потому что я хочу видеть его лицо, когда он увидит ее длинные черные волосы привязанными к моему копью. А когда он это увидит и когда я возьму ту большую огненную палку, которую он мне обещал, я убью и его тоже.

И Черный Змей, и тот индеец, который переводил его речи на французский, и все остальные захохотали. Тагай уткнулся лицом в прибрежные камни. Он нарочно ранил щеки острыми краями: боль отвлекла его от нестерпимого желания выскочить из укрытия и броситься на изменника. Однако он молча слушал, как этот человек, обещавший уничтожить всех, кого он любил, отплывает от берега. Тем временем оставшиеся обсуждали, что делать дальше. Оказалось, что еще двое из племени Оленей избежали гибели. Сейчас на них шла охота. Собравшиеся на берегу намеревались присоединиться к этой охоте, ибо было очень важно, чтобы ни один человек не спасся и не предупредил свое племя об измене Черного Змея.

— Оставить кого-нибудь охранять каноэ? — спросил чей-то голос.

Чья-то нога лягнула убежище Тагая.

Ему ответил переводчик:

— Нам лучше охотиться вместе. Хозахао убедился в том, что эти оленьи люди все еще имеют рога, которыми могут вспороть нам брюхо. — Его слушатели засмеялись. — Давайте пробьем днища их каноэ. Если даже они сюда вернутся, то не смогут воспользоваться лодками. И тогда мы сможем не спеша выследить их.

Все одобрительно захохотали. Тагай сразу же услышал звук рвущейся коры. В следующий миг камень пробил хрупкую оболочку его укрытия, упав на расстоянии ладони от лица юноши. Тагай напрягся и устремил взгляд в крупную прореху, сквозь которую стало видно бледное небо. Бросавший уже отворачивался, довольный своей меткостью. Тагай успел разглядеть белую кожу, темные волосы и сверкающий глаз — профиль над кружевным воротником.

— Пошли охотиться! — проговорил Джанни Ромбо. — Мне пора устроить вам еще один урок пользования огненными палками.

Возбужденные голоса удалились, и лес быстро поглотил их. Тагай выжидал. Каждая секунда казалась мучительно долгой, но он заставлял себя не шевелиться. Когда терпеть стало невозможно, молодой индеец осторожно выбрался из-под разбитой лодки. Берег был пуст.

Он быстро проверил все каноэ, но каждое оказалось безнадежно испорченным. Выругавшись, Тагай прошел вдоль реки, глядя на холмы противоположного берега. В удивительном свете заходящего солнца растущие там леса казались удивительно четкими. Тагай мог даже разглядеть вершины самых высоких деревьев.

— Мы гребли вниз по течению и через реку, — бормотал он, расхаживая взад-вперед. — На это ушло несколько часов. Смогу ли я?..

Он снова бросил взгляд через реку, пытаясь усилием воли приблизить противоположный берег. Он всегда хорошо плавал. Когда король проводил лето на Луаре, индеец целыми днями скрывался от маркизы, пересекая широкую реку по несколько раз. Но Луара была сущим ручейком по сравнению с тем потоком, который он видел сейчас перед собой. Французы называли его рекой Святого Лаврентия.

В лесу отчетливо прозвучал пистолетный выстрел, и ветер донес приглушенные крики торжества и смех. Враги выслеживают последнего его соплеменника. Когда они его найдут, то покинут остров, потому что им неизвестно, что Тагай все еще здесь. Когда отплывет последнее каноэ, Та-гай будет в безопасности. В безопасности — но и в ловушке. И человек, который поклялся изнасиловать и убить его Анну, а потом уничтожить его племя, сможет свободно творить свое зло.

У Тагая не оставалось выбора. Вытащив из мешочка странный камень, он проговорил:

— Доннаконна. Дядя. Вождь. Защити меня сейчас.

Он убрал камень обратно, убедился в том, что мешочек плотно завязан и надежно закреплен у него на поясе. А потом, двинувшись к воде, наступил на одно из весел. Они изготавливались из легкого дерева, чтобы оставаться на плаву, если их случайно уронят за борт. Это навело Тагая на новую мысль. Разобрав свой лук, он с помощью тетивы привязал два весла себе на спину. Когда он вошел в холодную воду, весла стали немного мешать ему грести руками. Зато они поддерживали его тело на плаву, когда он работал ногами.

Тагай отплыл от берега. Спокойная вода не мешала ему двигаться, куда он хочет. Но как только он миновал мыс, его подхватило течением, которое понесло его вниз, в противоположную сторону от той, что была ему нужна. Пытаться спорить со стремниной было бесполезно, и он отдался на волю потока. Течение все-таки постепенно относило его к противоположному берегу, хоть и прочь от Стадаконы. Когда сила течения стала уменьшаться, Тагай усердно заработал ногами, а потом его повлекло какое-то другое течение, и он снова смог только плыть на веслах, пытаясь отталкивать водную толщу ногами. Постепенно пловец заметил, что совершенно не приближается к желанному берегу. И более того, никак не может повернуть к нему. Тагай посмотрел туда, откуда отплыл. Тот берег оказался таким же далеким. В нем начало расти отчаяние.

Сквозь плеск воды до его слуха вдруг донесся какой-то новый звук. Тагай поискал взглядом его источник и увидел нечто, что поначалу принял за обломок дерева. Однако, оказавшись ближе, Тагай разглядел, что под переплетением ветвей находится голова. Прямо перед ним над поверхностью воды плыли оленьи рога.

Это наверняка тот самый красавец-олень, которого он пощадил! С силой, рожденной отчаянной надеждой, Тагай снова ударил ногами. Весла тормозили движение, и пловец сбросил их. Однако животное продолжало удаляться. А потом стремительный поток бросил Тагая прямо к оленю. Огромный глаз, горящий страхом, устремился на плывущего человека. Индеец потянулся к рогам. Его пальцы скользнули по ребристым краям, но удержались. Олень тряхнул огромной головой, сбрасывая руку Тагая, но юноша снова ухватился за рога и навалился животному на плечи. Оно неожиданно нырнуло, потащив Тагая с собой под воду — как раз в ту минуту, когда он делал измученный выдох. Вода хлынула Тагаю в рот, в ноздри, сомкнулась над его головой… Его тело мгновенно показалось ему пустым, лишенным воздуха. Он попытался освободить руки, но, куда бы он их ни тянул, животное словно специально поворачивало голову, чтобы удержать его. Они погружались все глубже, руки Тагая теряли силу — и внезапно освободились. Олень немедленно рванулся к поверхности воды, оставив человека позади.

Свет переливался прямо над головой, но у Тагая не было сил дотянуться до него, и молодой человек