Я все выглядывала Натаниеля и потому не могла никак сосредоточиться на тексте.

– Талант и глубокие познания! – подсказала Хилари из-за спины.

– Э… Да… – Я наконец нашла это место в тексте. – Талант. И познания.

Журналисты начали переговариваться. Видимо, мое выступление их не впечатлило.

– Качество услуг, предоставляемых компанией «Картер Спинк»… э… превосходит все ожидания… – Я попыталась придать голосу убедительности.

– Даже по сравнению с туалетами, которые вы привыкли чистить? – выкрикнул какой-то румяный корреспондент.

– Все вопросы потом! – Хилари выскочила на лужайку. – Кроме того, мисс Свитинг не будет отвечать на вопросы о туалетах, ванных комнатах и санитарном оборудовании. Продолжайте, Саманта.

– Стесняетесь, значит? – Румяный тип хохотнул.

– Продолжайте, Саманта! – прошипела лиловая от бешенства Хилари.

– Ну почему же стесняемся? – На лужайку выступила Триш. Ее каблуки оставляли глубокие следы в траве. – Я не допущу насмешек над своими туалетами! Это «Ройял Дултон», между прочим! Да, «Ройял Дултон»! – выкрикнула она в микрофон. – Высочайшее качество! Молодцом, Саманта, так держать! – И похлопала меня по плечу.

Журналисты захохотали. Хилари позеленела.

– Прошу прощения, – процедила она, обращаясь к Триш. – У нас здесь официальная пресс- конференция! Будьте добры, уйдите.

– Это моя лужайка! – заявила Триш, задирая подбородок. – Прессу интересует и мое мнение! Эдди, где моя речь?

– Что? – опешила Хилари. – Какая речь? Эдди подбежал к супруге и вручил ей листок бумаги.

– Я хочу поблагодарить своего мужа Эдди за всемерную поддержку, – начала Триш, не обращая внимания на Хилари. – Хочу также поблагодарить газету «Дейли Мейл»…

– Какого хрена! – рявкнула Хилари. – Это вам что, «Оскар», что ли?

– Не смейте выражаться! – сурово проговорила Триш. – В моем доме не выражаются. Или вы забыли, где находитесь, юная леди?

– Миссис Гейгер, вы не видели Натаниеля? – Я в сотый раз оглядела толпу. – Он куда-то пропал.

– Кто такой Натаниель? – поинтересовался один из журналистов.

– Садовник, – ответил румяный тип. – Вроде как ухажер. Что, разбежались? – спросил он у меня.

– Нет! – воскликнула я. – Мы сохраним наши отношения.

– И каким же это образом?

Я почувствовала, как журналисты насторожились, предвкушая откровения.

– Вас не касается.

На мои глаза вдруг, без причины навернулись слезы.

– Саманта! – цыкнула Хилари. – Вернитесь, пожалуйста, к тексту заявления. – Она отпихнула Триш от микрофона.

– Не трогайте меня! – взвизгнула Триш. – Я вас засужу! Саманта Свитинг – мой юрист, понятно?

– Эй, Саманта! А что думает Натаниель о вашем решении вернуться в Лондон? – крикнул кто-то.

– Вы предпочли карьеру семье? – осведомилась просветленного вида девица.

– Нет! Мне нужно… поговорить с ним. Где же он? Гай! – Я углядела Гая на краю лужайки. – Куда он ушел? Что ты ему сказал? – Я споткнулась на каблуках, чуть не плюхнулась носом в траву. – Отвечай, что ты ему сказал?!

– Посоветовал сохранять достоинство. – Гай надменно повел плечами. – Ну и глаза открыл. Растолковал, что ты не вернешься.

– Как ты посмел? – Я задохнулась от ярости. – Как ты посмел? Я вернусь! И он может приехать в Лондон…

– Да перестань! – Гай приподнял бровь. – Он не хочет надоедать, болтаться под ногами, смущать тебя…

– Смущать? – ошеломленно переспросила я. – Это ты ему сказал? Так вот почему он ушел!

– Ради всего святого, Саманта! – Терпение Гая истощилось. – Это же садовник!

Рука отреагировала сама. Я с размаху двинула Гаю в челюсть.

Послышались изумленные возгласы, засверкали вспышки. Мне было плевать. Лучшего поступка я в жизни не совершала.

– Совсем охренела? – Гай схватился за лицо. – Ты что творишь, мать твою?!

Журналисты окружили нас, принялись забрасывать меня вопросами.

– Это ты меня смущаешь! – бросила я Гаю. – По сравнению с ним ты – пустое место. Ничтожество!