Но земли эти, хотя и отравленные, были не то чтобы совсем мертвы. Время от времени путешественники различали внизу смутные очертания каких-то существ – бесформенных странных созданий, не похожих ни на человека, ни на одно из известных животных, – скачущих и резвящихся посреди обожженных, обуглившихся просторов. Белесые, непоседливые существа, они в основном кучковались поблизости от гигантских труб, торчащих из остекленевшей земли, или на изломах горячих расщелин, прорезавших унылый пейзаж. Даже при четырехкратном увеличении путешественники не сумели как следует их рассмотреть. Никто, однако, не стал сокрушаться по этому поводу.

Среди мелких существ попадались и более крупные: розоватые чудики, похожие чем-то на аистов, а чем-то – на ожившие штативы под фотоаппарат. Эти двигались чинно и медленно, словно в задумчивости – ну прямо священники, размышляющие о неотвратимости проклятия, – время от времени останавливаясь и проворно наклоняясь вперед, чтобы подобрать что-то с земли, как это делают цапли, когда выхватывают из воды рыбу. Было в них что-то неописуемо мерзкое – как и все остальные, Роланд тут же почувствовал это, – хотя никто бы, наверное, не смог объяснить, почему эти розовые «треноги» вызывают такое чувство. Однако факт оставался фактом: вид этих аистоподобных созданий, даже изысканных, если так можно сказать, в предельной своей тошнотворности, вызывал ощущения самые неприятные. Даже смотреть на них было невыносимо.

– Нет, это не из-за ядерной войны, – сказал Эдди. – Это… это… – Его полный ужаса голос звучал тонко и жалобно, как голос ребенка.

– НЕТ, – подтвердил Блейн. – ВСЕ ЭТО БЫЛО ГОРАЗДО ХУЖЕ, ЧЕМ ЯДЕРНАЯ ВОЙНА. И ОНО ДО СИХ ПОР ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛОСЬ. МЫ ДОСТИГЛИ ТОЙ ТОЧКИ, ГДЕ Я ОБЫЧНО НАЧИНАЮ УСКОРЕНИЕ. ВЫ УВИДЕЛИ ДОСТАТОЧНО?

– Да, – выдохнула Сюзанна. – О Господи, да.

– СТАЛО БЫТЬ, Я МОГУ ОТКЛЮЧАТЬ ОБЗОР? – В голосе Блейна опять зазвучали жестокие нотки издевки. Чудовищный горный кряж проступил из пелены дождя на горизонте, его безжизненные вершины вонзались в серое небо, как каменные клыки.

– Можешь включить, можешь выключить, только кончай издеваться, – сказала Роланд.

– ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ ПРИШЕЛ КО МНЕ С ПРОСЬБОЙ ОТВЕСТИ ЕГО В НУЖНОЕ МЕСТО, ТЫ КАК- ТО НЕ СЛИШКОМ ЛЮБЕЗЕН, – проворковал бархатным голосом Блейн.

– Но мы заработали эту поездку, – вмешалась Сюзанна. – Ведь мы разгадали твою загадку?

– К тому же, тебя для того и построили, – поддержал ее Эдди. – Чтобы ты возил людей.

Блейн не ответил. Вернее, ответил, но не словами – из динамиков на потолке донеслось пропущенное через усилители шипение разъяренной кошки, и Эдди очень пожалел о том, что не попридержал свой болтливый язык. Салон постепенно терял прозрачность. Вот на полу появился опять голубой ковер, закрывая собой вид на кошмарную пустошь, дымящуюся под ними. Под потолком зажглись лампы, салон наполнился мягким искусственным светом. Иллюзия полета исчезла – они снова сидели в салоне для баронов.

По стенам прошла легкая дрожь, послышался низкий жужжащий гул. Пульсация двигателей начала нарастать. Джейк почувствовал, как невидимая рука мягко вдавила его в спинку кресла. Ыш огляделся, тревожно взвизгнул и принялся облизывать Джейку лицо. На экране в передней части салона зеленая точка – теперь она слегка сдвинулась к юго-востоку от фиолетового кружка с надписью «ЛАД» – замигала быстрее.

– А мы почувствуем? – спросила явно обеспокоенная Сюзанна. – когда он будет преодолевать сверхзвуковой барьер?

Эдди покачал головой:

– Нет. Расслабься.

– А я кое-что знаю, – неожиданно произнес Джейк. Все повернулись к нему, но он обращался не к ним. Он смотрел на карту маршрута. У Блейна, конечно, не было лица – как Волшебник Изумрудного Города, Оз Великий и Ужасный, он выступал только как бестелесный голос, – но карта вполне его заменяла. – Я кое-что про тебя знаю, Блейн.

– ПРАВДА, МАЛЕНЬКИЙ СКИТАЛЕЦ?

Эдди подался вперед и прошептал Джейку в самое ухо:

– Осторожнее… он, похоже, не знает про другой голос.

Джейк незаметно кивнул и отодвинулся от Эдди, не сводя глаз с карты.

– Я знаю, почему ты выпустил газ и убил всех людей. И почему ты согласился подвезти нас, я тоже знаю. Вовсе не потому, что мы разгадали твою загадку.

Блейн опять рассмеялся своим неестественным, полубезумным смехом (который был хуже в сто раз, чем его неудачные подражания киноактерам или несколько театральные, почему-то казавшиеся ребяческими угрозы), но ничего не сказал. Моторы у них под ногами, видимо, разогревшись до нужного состояния, гудели теперь ровным гулом. Даже при выключенном обзоре ощущение огромной скорости было предельно явным.

– Ты собираешься совершить самоубийство, да? – Джейк держал Ыша на руках и медленно гладил его по спинке. – И хочешь забрать нас с собой.

– Нет! – простонал голосок Маленького Блейна. – Не надо его провоцировать. Если его раздразнить, он это точно сделает! Разве ты не понимаешь…

Затем слабенький голосок то ли сам отключился, то ли его заглушил смех Блейна. Смех был высоким, пронзительным и каким-то неровным – так смеется смертельно больной человек в бреду. Свет замигал, как будто на этот чудовищный механических хохот уходило слишком много энергии. Тени путешественников заплясали на изогнутых стенах салона, точно встревоженные привидения.

– ЕЩЕ УВИДИМСЯ, АЛЛИГАТОР, – выдавил Блейн сквозь смех. Голос его, как всегда, спокойный, звучал как бы отдельно, словно он шел по другому каналу, что еще больше подчеркивало раздвоение его сознания. – ПОКА, КРОКОДИЛ. НЕ ЗАБЫВАЙ, ПИШИ.

Моторы под полом гудели прилежно и ровно. Мерцающая зеленая точка на карте маршрута начала потихоньку, но все же заметно, сдвигаться вдоль светящейся линии в направлении конечного пункта, Топеки, где Блейн Моно – а никто уже в этом не сомневался – собирался лишить себя жизни, прихватив для компании и своих пассажиров.