— Все эти годы Торндайк не мог никого из них найти, — Добавила Дженнифер.

— Совершенно верно, — подтвердил Чак. — Их дочери было в то время всего два года, а сыну — три. И сейчас им соответственно, если они живы, сорок два и сорок три. Вполне взрослые ребята.

— А что известно об их матери, о Ребекке Торндайк? — спросила Дженнифер у Чака.

— Она вообще не упомянута в завещании, — сказал Ведущий. — А теперь Дайана Лаки расскажет вам о погоде, Которая нас ожидает.

Нэнси поднялась и выключила телевизор.

— Все это страшно интересно, — пробормотала она как бы самой себе и потом обратилась к подругам: — Подумать только! Разорвать все отношения с таким человеком! Как вам нравится? Лишить себя и, возможно, детей таких денег. Как же она должна была ненавидеть своего бывшего мужа?

— Да, это все верно, — задумчиво произнесла Джорджи. — Но, судя по завещанию, он не оказался чересчур мстительным. Кто мне не очень нравится во всей этой истории, так это милейший мистер Мосс. Не доверяю ему…

— Но почему? — спросила Нэнси.

— Не люблю тех, кто улыбается, когда их подозревают во лжи. Не нравятся мне такие.

На следующее утро Нэнси проснулась очень рано. Подруги крепко спали. Она выскочила из постели, взяла телефон и потащила его за собой на длинном шнуре в ванную комнату. Там она набрала местный номер.

— Да? — раздался недовольный молодой голос в трубке. — Кому понадобилось звонить в такую рань?

— Тони Фиск? — спросила Нэнси.

— Ну, я. А кто говорит?

— Вы меня не знаете, — сказала Нэнси. — Но я обещала Мередит Броуди, что найду и верну ей свадебную вуаль.

— Ну-ну, — прозвучало в ответ. Голос не был ни удивленным, ни испуганным. — А ты уверена, что эта штука у меня? Послышался смешок.

— Ты первый, кому я звоню, — сказала Нэнси. — Не хочешь, не надо. Не признавайся.

Она понимала, что ведет неопределенную игру, но что ей было еще делать?

— Ладно, — произнес Тони после недолгого молчания. — Только ко мне не заявляйся. Встретимся где-нибудь, и поскорей, чего откладывать? Как насчет корабля, где проходило «Бостонское чаепитие[1]»? Знаешь такой? Приходи туда ровно в девять. На мне будет надето…

Нэнси не дала ему договорить. _ Я знаю, как ты выглядишь.

— Эй, мисс, имейте в виду, я не люблю тех, кто пытается нажимать на меня. Учтите это. Не верите? Спросите у Мередит Броуди. Пока.

Он положил трубку.

Нэнси приняла душ, оделась и вышла, оставив записку, что отправилась на корабль «Бостонское чаепитие», чтобы встретиться с Тони.

Боясь опоздать, она взяла такси и ровно в девять уже поднималась на борт знаменитого корабля, где всегда было множество народу, даже ранним утром; сейчас преимущественно дети с родителями, и все шумели, фотографировали друг друга, пытались влезть на мачты.

В половине десятого Тони еще не было, и Нэнси решила, что он обманул ее.

Но тут она услыхала позади себя недовольный голос женщины:

— Зачем вы толкаетесь? Стойте спокойно!

Нэнси обернулась и увидела Тони, пробиравшегося к ней с большой зеленой сумкой на плече, которой он расталкивал всех на своем пути. Интересно, лежит ли в этой сумке та самая вуаль?

Нэнси подошла к Тони.

— Доброе утро, — сказала она. — Как я уже говорила по телефону, хочу получить от вас украденную вуаль. Она очень нужна Мередит. Она дорога ей.

— О, мое сердце изнывает по Мередит, — произнес он нагло, с явной издевкой. Наглость сквозила не только в его тоне, но и во всем облике. — А ты ее адвокат, да?

— Я тот человек, которому ты отдашь предмет, лежащий у тебя в сумке. Если не хочешь неприятностей.

Голос Нэнси был очень резок: она чувствовала отвращение к этому развязному малому.

— Разве мы не можем поговорить спокойно и не так громко? — Он явно сбавил тон.

— Ты боишься чего-нибудь? Или кого-нибудь? — спросила Нэнси, глядя ему прямо в глаза.

Тони ответил не сразу. Было впечатление, что он хотел сказать что-то серьезное, однако в последний момент передумал.

— Боюсь? Чего мне бояться? — фыркнул он. — Тоже вообразила!

— Ладно, неважно, — сказала Нэнси. — Скажи лучше, что ты делал возле дома Сесилии Банкрофт вчера утром? Кого поджидал?

— Разве у нас не свободная страна? — ответил он с усмешкой. — Может, позабыла об этом?.. Я притащился сюда не для того, чтоб меня допрашивали!.. Ты что-то сказала про вуаль? А ты готова заплатить? Потому что она недешево тебе обойдется.

— Что ты мелешь? — с возмущением сказала Нэнси. — Совсем обнаглел!

Он не обратил внимания на ее вспышку и произнес абсолютно серьезно, без привычной издевки:

— По моим подсчетам, она тянет на десять штук, поняла?.. — И, увидев ее недоуменный взгляд, пояснил: — Десять тысяч долларов, так понятней?

Нэнси ответила совершенно искренне, как бы желая разъяснить человеку его заблуждение:

— Эта вуаль не может стоить столько. Она хотя и старинная, но вовсе не дорогая. Для Мередит она представляет ценность как подарок бабушки. Ты разве не знал этого?

— Знал, не знал — какая разница?

— Если она у тебя, отдай, пожалуйста, и разойдемся по-хорошему. Ведь ты не хочешь…

— У меня ее нет! — прервал он Нэнси. — Но могу раздобыть ради твоих прекрасных глаз, если очень попросишь. Только за названную цену. Десять кусков. Согласна?

Нэнси все еще казалось, что Тони говорит не серьезно. На всякий случай она спросила:

— А что, кто-нибудь уже предлагал тебе деньги за эту вуаль? Сколько? Покажи ее хотя бы!

Она положила руку на его большую зеленую сумку.

— Я не сумасшедший демонстрировать тебе ее! — Он резко дернул сумку. — Говори: да или нет?

— Конечно, нет. У меня никогда не было таких денег. — Она все еще пыталась урезонить его. — Да и к чему платить за вещь, которая и так принадлежит Мередит? Ведь ты это хорошо знаешь.

— Тогда вали с моего пути! — грубо сказал он. — Не порти коммерцию! Если не отстанешь, у тебя могут быть неприятности.

— Напрасно грозишь мне, — сердито сказала Нэнси, ей надоел этот дурацкий, хотя, может быть, не совсем бесполезный разговор. — Ты обращаешься не по адресу.

— Не знаю ничего про какие-то адреса, — отрезал тот, — а ты… ты на самом деле можешь доиграться! Лучше отойди в сторону!..

С этими словами он повернулся и ринулся с борта корабля, расталкивая всех на своем пути.

Нэнси попыталась было последовать за ним, но две сильные руки схватили ее за плечи так, что она не могла повернуться, как ни старалась. Она изгибала шею, чтобы увидеть, кто ее держит, но безрезультатно. И происходило это в толчее, где никто не обращал внимания друг на друга и где нужно было, наверное, громко закричать, чтобы привлечь чье-то внимание. Нэнси уже собиралась это сделать, когда почувствовала, что ее ноги отрываются от дощатой палубы и она падает… летит через борт — подобно ящику с чаем в дни «Бостонского чаепития»… И вот она уже там — в холодных водах океана!

Рухнув в воду с порядочной высоты, Нэнси погрузилась довольно глубоко. Вода показалась ей