Немного заикаясь от волнения, Галина объяснила:
— Валера уехал порыбачить на выходные, и вот до сих пор его нет. А ему сегодня на смену. Я которую ночь не сплю. «Скорую» обзванивала, морги, милицию. Никто, ничего...
Она вдруг разрыдалась, не в силах больше сдерживать свое отчаяние.
Шайба дипломатично кашлянул:
— Мы вот, типа, тоже волнуемся...
— С кем он рыбачит? — Сильвер попытался вернуть разговор в деловую плоскость.
— Я их не знаю,— сдерживая рыдания, ответила женщина.— Но они постоянно вместе ездят. На белой «Ниве».
— У него документы остались,— Авторитет без приглашения уселся на стул.— Очень важные. По работе.
— Я не видела.
Догадавшись, что визитеры знают о местонахождении муже не больше, чем она, Галина снова заплакала. Сильвер не обратил на это внимания:
— Может, мы посмотрим?..
— Смотрите сами.— Женщина махнула рукой.— Вон там его стол.
Пока братки осматривали квартиру, Сильвер обнаружил в столе фотоальбом, а в нем фотографию Левашова, сделанную на берегу озера. Нищий из подземки счастливо улыбался во весь рот, в руках у него был спиннинг, а на крючке картинно болтался лосось — ни дать, ни взять чемпион по рыбной ловле.
— Где это он?..— удивился Сильвер. Галина устало взглянула на снимок:
— В Лосево, на Вуоксе. Неделю назад.— Слезы снова потекли из ее глаз: — И сейчас поехал туда же...
Сильвер позвал своих подручных, показал фотографию:
— Надо ехать. Может, он там гасится. Ребят еще подтяни.
Костыль достал из кармана мобильник:
— Сей момент.
Галина вдруг испугалась, что вот сейчас они уедут, и она больше никогда не увидит мужа. Не прекращая рыдать, женщина взмолилась:
— Возьмите меня!.. Я вас очень прошу!..
Сильвер взглянул на нее, немного подумал и кивнул:
— Ладно, поехали.
Никакой жалости к Галине он не испытывал. Она существовала только в контексте исчезнувшего мужа, точнее, документов, с которыми тот решил поиграться. Но могла пригодиться — как наживка.
Одинокий рыбак с удивлением наблюдал, как на берег вырулили новенькие джип и «БМВ». Оттуда вылезли три коренастые фигуры и медленно двинулись вдоль берега. Сильвер вышел из машины, чтобы слегка проветриться, вдохнул морозный воздух и зябко передернул плечами. Когда он достал сигарету, Костыль услужливо щелкнул зажигалкой. Здесь, в районе порогов Вуоксы, природа словно застыла в промозглой полудреме. Ветер гудел в верхушках сосен, ледовая гладь тут и там чернела полыньями. Свет постепенно стирался с неба, уползая вслед за низко сидящим солнцем.
Шайба, обделенный способностью воспринимать прекрасное, механически сравнивал пейзаж с фотографией. Сверившись в десятый раз, он уверенно заявил:
— Кажись, здесь!
Толик сунул нос в фотографию и тоже отличился топографической наблюдательностью:
— Вон и елка та же...
Тихомир — как боец нижнего звена и сторонник решительных действий — подал типичную для себя идею:
— А если баба врет? Может, ее в полынью мокнуть пару раз?
— Ничего не найдем — мокнем,— пообещал Шайба. Они направились вдоль берега, внимательно оглядывая окрестности.
Сильвер вставил между зубов очередную сигарету:
— Значит, здесь он лососей тягал. Любопытно. Костыль снова поднес шефу зажигалку:
— Байда какая-то! Откуда здесь лососи?.. Тут и щуку-то замучаешься ловить!..
Со стороны реки подошли Шайба, Толик и Тихомир. На плече последнего болтался рыболовный ящик, в руке он цепко держал «трофейный» подсачник. Увидев знакомые предметы, Галина с криком выскочила из машины:
— Это Валеры!..
Тихомир опустил ящик на землю:
— Похоже, он того... Ласты двинул.
— Там на берегу лед и течение атомное,— дополнил картину Шайба.— Чуть сам не влетел...
— Бумаг нет?..— кивнул Сильвер в сторону ящика. Шайба отрицательно покачал головой.
— Нема.
Галина подошла к коробу, открыла крышку ящика. Увидев вещи мужа, сползла на обледеневшую землю. Слезы растворили все предметы и людей, стоящих вокруг. Ноги вмиг стали ватными... Она осела на рыхлый снег.
Сильвер повернулся к подручным:
— Посадите ее в тачку!..
Толик и Тихомир подняли Левашову и повели к машине.
— Странно...— задумчиво произнес авторитет.— Чего ж его друзья-рыбаки не сообщили?..
Костыль и Шайба дружно пожали плечами. Костыль попытался угадать мысли шефа.
— Думаешь, они его?..— Он провел ребром ладони по горлу.
— Вот что...— Сильвер вновь взял командный тон.— Бабу направим в ментовку. Прямо в ихний главк. Она им о пропаже сообщит и о документах. Пусть сами эту непонятку распутывают. Им за это деньги платят.
Шайба удивился:
— А нам-то какой понт?..
Сильвер посмотрел на него, как мастер из «путяги» на бестолкового ученика:
— А мы туда позвоним а-но-ним-но! Скажем, у кого «дипломат». Может, они хоть с нищих слезут.
— Не поверят.— Браток отрицательно покачал головой.
— Поверят!.. Эта,— он небрежно кивнул в сторону Левашовой,— эта им про документы подтвердит. А нас она не знает.
— Тачки засвечены,— напомнил Костыль.
— Они по «доверкам»,— ухмыльнулся Сильвер.— Устанут пробивать.— Он поднял вверх указательный палец и описал круг: — Так, все по коням!
Первый день смахивал на пытку. Ему все время казалось, что его узнает кто-нибудь из знакомых, и тогда не будешь знать, куда от стыда деваться. Да что там знакомые! Если та же жена, к примеру, узнает — со свету сживет.
Федор Ильич сам не понимал, как согласился на такую авантюру. Его спасала только одна мысль: все, что он делает, нужно Родине.
Однако прошел день, и участник Великой Отечественной стал входить во вкус, с удивлением обнаружив в себе такие грани, о которых даже не подозревал за все семьдесят с хвостиком лет свой жизни.
...Роговский тесть занял позицию в переходе одной из станций метро. Вернее, туда его посадил Василий, который туманно пообещал «подстраховать, если что».
Федор Ильич выбрал для спецзадания самую старую и поношенную одежду. Глубокие морщины в
