— Можно совсем короткую. Просто венок, а сзади… — начала портниха.

— Я не надену ни короткую, ни длинную!

— Почему ты на меня все время кричишь? — сквозь слезы сказала мать. — Это я виновата, что все в последнюю минуту? У тебя все не как у людей! Я вообще не понимаю, почему такой пожар! Ты подумала, например, как тетя Оля и дядя Шура успеют к двенадцатому? В Москву билеты по записи, на месяц вперед…

— Какая тетя Оля? — взорвалась Соня. — Какой дядя Шура? Я их один раз в жизни видела!

— Они меня из роддома с тобой встречали! Сказали — красавица будет, на свадьбу приедем… В общем, если ты их не позовешь, я тоже не пойду! Если ты хочешь на свадьбу без матери…

— Ладно, зови, — сказала Соня. — Всех зови. Кто на горшок меня сажал…

— Можно шляпку, — сказала портниха. — Очень модно сейчас. Можно готовую купить.

— О господи… — страдальчески закатила глаза Соня.

— Но ты же не можешь с непокрытой головой… Игорь! — отчаявшись, позвала Инна Михайловна.

Игорь, слышавший разговор из кухни, торопливо допил рюмку, выдохнул, спрятал бутылку в холодильник и, надев на лицо улыбку, появился в комнате.

— Я думаю, шляпка очень пойдет, — миролюбиво сказал он. — В самый раз. И модно…

Он умолк, рассматривая платье.

— Повернись ко мне… — велел он Соне. — Вот сюда встань, пожалуйста…

Соня встала у окна. Солнечный свет будто растворил воздушное платье, отчетливо видны были бедра и ноги.

— Да оно насквозь светится!

— Что ты, Игорь! — удивилась мать. — Сейчас все так ходят. Посмотри на улице…

— Нет-нет-нет-нет! — категорически замахал руками Игорь. — Я ревнив, как мавр! Я не хочу, чтобы кто-то пялился на ноги моей жены! Можно какой-нибудь чехол из плотной ткани?

— Хорошо, — пожала плечами портниха.

— А вот здесь хочется попышнее, — показал он от пояса Сони крутые бедра. — Если Бог не дал, — шепотом добавил он ей.

— Знаешь что… — Соня, царапая себя булавками, сорвала через голову платье и швырнула на стул. — Тебе хочется — ты и стой здесь, как истукан!

В одних трусиках и белых свадебных туфлях она пронеслась мимо вошедшего только что Женьки, едва не сбив его с ног.

— Соня! — кинулась мать следом.

Соня накинула халат и вышла, хлопнув дверью. Игорь ободряюще кивнул Инне Михайловне: все в порядке. Они с Блохой вышли за Соней.

Соня раздраженно курила на лестнице.

— Ну что ты истеришь? — мягко спросил Игорь.

— Никогда не чувствовала себя такой дурой! Как кукла — вертят, одевают, раздевают, чуть под руки не водят. Всем соседям раззвонили. «Вы знаете, дочка замуж выходит!» — «Да что вы говорите!» Кому какое собачье дело?

— Ну потерпи, дай им наиграться. Они двадцать лет этого ждали… Что у тебя? — спросил Игорь у Блохи.

— Там подряд рейсы идут: девять тридцать — в Сочи, десять — в Симферополь. Ту-154.

— Ну почему нельзя улететь в тот же день? — спросил Соня. — Я не выдержу всего этого, — кивнула она на дверь. — Догуляют без нас.

— А первая брачная ночь? — возмутился Игорь. — Нормально выспимся и поедем. Надо, чтобы весь день был впереди. Дай бог дотемна добраться… Ну, куда полетим? — весело спросил он. — В Крым или на Кавказ?

— В Крым, конечно, — засмеялся Блоха. — Всю жизнь мечтал по Коктебелю прогуляться!

— Ну, в Крым так в Крым.

— Нет, в Сочи, — коротко сказала Соня.

— Почему?

— Потому что я так хочу.

Блоха с Игорем переглянулись.

— Начинаются тяжелые семейные будни, — вздохнул Игорь. — Пойдем, Мишка скоро придет… Будь умницей, — он поцеловал Соню. Та досадливо дернула головой.

— Пупса присмотрел? — вполголоса, но так, чтобы услышала Соня, спросил Игорь, вызывая лифт.

— Ага. Вот такой! — показал Блоха. — Розовый!

— Вы что, довести меня решили? — закричала Соня, но Блоха и Игорь уже ехали вниз, давясь от смеха.

В «дворницкой» у Блохи Игорь уселся в потертое бархатное кресло со щербатыми деревянными львами на подлокотниках.

— С отцом не общаешься?

— Нет.

— Слушай, Женька… хочу тебя спросить… Я спрошу, а ты ответишь, идет?

— Смотря о чем.

Игорь поднялся, прошелся по комнате:

— У тебя с Соней что-то было?

— Что именно?

— Ты понимаешь.

— Ненавижу эти совковые эвфемизмы, — заорал Блоха. — Хочешь, чтобы я прямо ответил, — прямо спроси.

— Хорошо. Ты с ней спал?

— Да.

— Тогда, восемь лет назад?

— Да.

— И все?

— Все. Доволен?

— И еще — я спрошу, а ты ответишь.

— Нет.

— Ты ее любишь?

— Я же сказал: закрыли тему.

Вошел Мишка, внимательно глянул на обоих.

— О чем разговор?

— Дискутируем о любви, — широко развел руками Игорь. — Как известно, бывает три вида любви: любовь мужчины к женщине — это обыденно…

— Как дела? — спросил Блоха.

— Нормально, — ответил Мишка.

— …любовь мужчины к мужчине — это противоестественно…

— Сколько?

— Три тысячи.

Блоха присвистнул.

— …поэтому поговорим о третьем виде любви, о любви возвышенной…

— У меня есть четыреста, — сказал Мишка.

Блоха постучал пальцем по лбу:

— А если задержимся — на что твои жить будут?

— …это любовь к Коммунистической партии! — закончил Игорь. — Деньги я достану. — Он пошел к двери, вернулся и вручил Блохе пачку квитанций. — Это на продукты, это заказ на машину — разберешься. Хочу напомнить, что из нас троих жених — я. Мое дело — лежать на диване и мечтать о семейном счастье,