В долгой тишине, г Калона пристально смотрел на Стиви Рей, Нефрет презрительным и высокомерным голосом произнесла. “Достаточно этой глупой шарады. Я буду заботиться о барьере травы. Дракон, отомсти этому Ворону Пересмешнику. И ты, Калона, ты был изгнан из моего общества. убирайся отсюда. Ничто не изменилось между нами.” Когда она говорила, Стиви Рей наблюдал за напряжением темноты вокруг неё, и от ее собственного тела, скользили противные черные щупальца, которые казалось всегда были там.

Стиви Рей подготавливала себя. Это должно было быть ужасным, но она была совершенно уверена в себе и не собиралась отступать, это означало что она снова будет противостоять Тьме.

Но так же, как она чувствовала первый рывок боли и холода, и утечку Темноты, вызванной в земле, крылатый бессмертный поднял одну руку, и сказал, “Остановись! Я долго в союзе с Тьмой. Повинуйся моей команде. Это не твое сражение. Прочь!”

“'Нет!' вскрикнула Неферет, так липкие нити, невидимые для почти всех присутствующих, начали скользить прочь обратно в тени, туда откуда пришли. Нефрет заорала на бессмертного. “Глупое существо! Что ты делаешь? Я приказала, чтобы ты уехал. Ты должен повиноваться моей команде! Я — Верховная жрица здесь!”

“Я не нахожусь под твоим контролем! И никогда не был.” Улыбка Калоны была победной, и он выглядел настолько великолепным, что на мгновение у Стиви Рей захватило дыхание при виде его.

“Я не знаю о чем это ты говоришь,” Неферет быстро опомнилась. “Это именно я находилась под твоим контролем.”

Калона поглядел вокруг школьного двора, на стоящих там наивных недолеток и вампиров, которые были или вооружены против него, или заморожены где-то между желанием бежать от него и желанием обожать его.

“Ах, дети Никс, как и я, многие из вас прекратили слушать вашу Богиню. Когда Вы научитесь?”

Тогда крылатый бессмертный повернулся на право. Рефаим стоял там, тихо наблюдая за своим отцом.

'Это правда, что ты Запечатлён с Красной недолеткой?'

'Да, отец, это так'.

'И ты сохранил ей жизнь? Более одного раза?'

“Поскольку она спасла мою, не раз. Именно она действительно излечила меня от падения. Именно она заполнила ужасную рану Тьмы, после того, как я столкнулся с белым быком из-за неё.” Глаза Рефэйма нашли Стиви Рей. “Как оплата за освобождение ее от Темноты, она тронула меня светом, которым она владеет, я в ее власти.”

'Я делала это не в качестве оплаты. Просто я не могла видеть тебя в страданиях', сказала Стиви- Рей.

Медленно, как будто это было трудно для него, Калона поднял руку и положил ее на плечо сына. 'Ты знаешь, что она никогда не сможет любить тебя, как женщина любит мужчину? Ты будешь жаждать того, чего она не может сделать, дать тебе'.

'Отец, она даёт мне больше, чем я когда-либо знал раньше'.

Стиви-Рей увидела боль на лице Калоны, но только на мгновение. 'Я даю тебе любовь, как своему сыну, любимому сыну', сказал он так тихо, что ей пришлось напрячься, чтобы услышать его.

Рефэйм колебался и когда он ответил своему отцу, Стиви Рей мог услышать честность в его голосе, и страдание, которое стоило ему эта честность. “Возможно, в другом мире, другой жизни, которая, возможно, была. В этой Вы дали мне власть, дисциплину и гнев, но Вы не давали мне любовь. Никакой любви.”

Глаза Калоны вспыхнула, но Стиви-Рей думала, что видит больше боли, чем гнева в янтарных глубинах. 'Тогда в этом мире, в этой жизни, я дам тебе ещё одну вещь: выбор. Выбирай, Рефаим. Выбор между отцом, которому ты служил и следовал за верой и властью, которые предоставляла тебя служба, или любовь этого вампира, Верховной Жрицы, которая никогда не будет полностью твоей, потому что она будет всегда, всегда прибывать в ужасе от монстра внутри тебя.'

Глаза Рефаима нашли её. Она видела в них вопрос и ответила на него прежде, чем он смог задать его вслух.

'Я не вижу монстра, когда смотрю на тебя — ни внутри, ни снаружи. Так что я не ужасе от тебя. Я люблю тебя, Рефаим'.

Рафаим закрыл его глаза на мгновение, и она чувствовала дрожь неловкости. Он был хорошим — Стиви Рей полагала, что, он предпочтет её его отцу. Он был его бессмертной частью, и навсегда мог быть настоящим отцом. Возможно он не мог — возможно он не будет — возможно он —

'Отец,' Стиви-Рей открыла глаза на секунду, услышав голос Рефаима. Он обращался к Калоне, но по- прежнему смотрел на неё. 'Я выбираю Стиви-Рей и путь Богини'.

Ее взгляд метнулся к Калона вовремя, чтобы увидеть гримасу боли на его лицу. 'Пусть будет так. С этого дня ты больше не мой сын'.

Он сделал паузу, и Рафаим провел пристальный взгляд от нее к крылатому богу “Я предложил бы тебе благословение Никс, но она больше не слышит меня. Так вместо этого я предлагаю тебе совет: если ты любишь ее всем сердцем, тогда ты понимаешь что она не любит тебя таким же образом— и она не будет, не может — это убивать все вокруг вас.” Калона свои большие крылья, подняла оружие, и объявил, “Рафаим ты свободен от меня! Так и будет!”

Позже, Стиви Рей думала бы о том моменте, когда воздух задрожал вокруг Рафаима, после освобождения его от рабства своего отца. Тогда все, что она могла сделать, лишь наивно смотреть на Рафаима как красный оттенок, который всегда присутствовал в его глазах, которые она изучала очень долго времени, исчезли, о ставив только широкие, темные глаза человеческого мальчика смотревшие на нее с головы огромного ворона.

Крылья все еще раскрытые, тело, все еще являющиеся признаком власти, Стиви Рей поверила что он горюет, в связи с утратой связи со своим любимым сыном, Калона переместил свой янтарный взгляд на Нефрет. Он ничего не сказал. Он только рассмеялся и затем взлетел в ночное небо, оставляя лишь отголоски смеха позади себя. От воздуха единственное белое перо упало на землю в ноги Стиви Рей. Это потрясло ее так, что барьер, который она установила вокруг рассеянного Рафаима, но она уставилась на перо настолько пристально, что её концентрация разрушилась. Она наклонилась чтобы поднять перо, но в этот момент Нефрет скомандовала Дракону.

“Теперь, когда бессмертный сбежал, убейте его сына. Меня не одурачит эта шарада.”

Стиви-Рей чувствовал, как ужасно знакомое жало Тьмы нарушает ее связь с землей, ослабляет ее. Она не могла даже кричать, когда смотрела, как Дракон опускается на Рефаима.

У Рафаима даже не было времени, чтобы принять то, что произошло, когда Неферет огласила его смерть. Он наблюдал за Стиви Реем в удивлении, когда она подняла с травы что то белое. Тогда все было в хаосе. Зеленый жар, который окружал его, исчез. Стиви Рей стал побледнела от головокружения. Ворон Пересмешник был так сосредоточен на Стиви Рей, что он даже не знал, что Дракон нападал на него, и затем Зои и её друг встали между ним и Драконом.

“Нет. Мы не нападаем на людей, которые выбирают путь Богини.” Она говорила громко, и Воины остановились неуверенные пред ней. Рефаим отметил, что Старк переместился, чтобы стать на одной линии с Зои, и Дэрий с другой стороны. Оба Воина подняли свои мечи, но их выражения говорило красноречивее всяких слов; было очевидно, что ни один из них не хотел ударить своего брата.

Моя ошибка. Это — моя ошибка, они противостоят друг другу. Мысли Рефэйма были смешанными с отвращением к себе и неуверенностью, когда он поспешил Стиви Рей.

“Ты настроила Воина против Воина?” Неферет спросила Зои недоверчиво.

“Ты делаешь так чтобы Воины убили того кто вступил на путь Богини” противостояла Зои?.

“Так теперь ты в состоянии судить о том что твориться у других в сердце?”сказала Неферет, представляясь самодовольной и мудрой. “Даже нереальные Верховные Жрицы не могут иметь таких