— Еще бы, почти невозможно. Именно поэтому он принял предложение Джеймса Нилли, предоставившего ему дополнительную лошадь. До этого Нилли был индейским агентом, работавшим на племя чикасо. Двадцать девятого сентября все они вышли за ворота форта: Льюис, его слуга Перниа, один раб и Нилли.

— По составу группы вряд ли можно предположить, что это была поездка губернатора такой огромной территории, — усмехнулась Гэмей.

— Да, мне это тоже показалось странным, — согласилась с ней Анджела. — В особенности в свете многочисленных легенд о давно утраченных золотых приисках Льюиса.

— Сюжет вашего рассказа начинает обрастать дополнительными подробностями, — оживился Пол. — Расскажите нам об этих приисках.

— Поговаривали, что во время своей тихоокеанской экспедиции Льюис открыл месторождение золота и сообщил своим друзьям о нем. Предполагают также, что он оставил довольно подробное описание — на тот случай если оно достанется стране после его смерти. Лично у меня нет никаких сомнений в том, что рассказы о золотых приисках являются подлинными и даже общеизвестными. Кроме того, на всем пути его следования было хорошо известно о предполагаемой поездке губернатора.

— Льюис оказался в чрезвычайно опасной ситуации, — заключила Гэмей.

— Еще бы, — охотно согласилась с ней Анджела. — Каждый бандит на этом большом пути знал о карте несметных сокровищ и хотел во что бы то ни стало отобрать ее у Льюиса.

— Неужели Льюис не осознавал степень риска, которому подвергал не только себя, но и всех сопровождающих? — удивилась Гэмей.

— Нет, он, конечно же, знал о возможных неприятностях в этих диких краях, но он неоднократно сталкивался с ними прежде и, вероятно, надеялся преодолеть их на этот раз.

— Или, — неожиданно добавила Гэмей, — так спешил поскорее добраться до Вашингтона, что пренебрег опасностями, посчитав, что они того не стоят.

— Может быть, опасность была гораздо ближе, чем он думал, — предположил Пол. — Нилли.

— Возможно. Есть и другие противоречия. Много позже Нилли вдруг заявил, что Льюис сошел сума, но при этом группа прошла за три дня более ста пятидесяти миль.

— Слишком долгий путь для сумасшедшего, — заметил Пол.

Анджела кивнула в знак согласия.

— Начальник форта Пикеринг был явно обеспокоен сообщениями, что Нилли вынуждает Льюиса пить. Кстати, слуга Льюиса, испанец Перниа, тоже постоянно спаивал его. Затем Нилли потерял двух лошадей и сказал Льюису, чтобы тот шел вперед с двумя слугами, а он поищет новых лошадей.

Гэмей рассмеялась.

— Если Льюис сошел с ума, то почему же Нилли отпустил его одного с двумя слугами?

— Хороший вопрос, — улыбнулась Анджела. — Как бы там ни было, но группа все же разделилась на две части, и Льюис продолжил путь вместе с Перниа и африканским рабом в сторону постоялого двора «Гриндерс-стэнд».

— «Гриндерс-стэнд» напоминает мне название места, где делают подводные сандвичи, — пошутил Пол.

— Если бы там действительно делали сандвичи, Льюису было бы намного лучше, — грустно ответила Анджела. — Постоялый двор Гриндера состоял из двух хижин. В первой жила миссис Гриндер с детьми и парой рабов. Ее мужа в это время дома не было. Льюис остановился во второй хижине, а его слуги — на конюшне. Миссис Гриндер рассказывала позже, что примерно в три часа ночи она услышала два выстрела из револьвера и что Льюис выстрелил себе в грудь. Смертельно раненный, он с трудом добрался до ее хижины, позвал на помощь, попросил воды, а через несколько часов умер. Нилли появился только на следующий день.

— Удобная отговорка, — сказала Гэмей.

— Очень удобная. Он поговорил с миссис Гриндер и слугами, а неделю спустя написал письмо Джефферсону, в котором утверждал, что Льюис покончил с собой из-за каких-то проблем с правительством.

— Если бы каждый кончал жизнь самоубийством из-за такой банальности, то мы быстро лишились бы половины населения, — недоверчиво хмыкнул Пол. — Звучит как-то странно.

— Вне всяких сомнений. Льюис всю свою сознательную жизнь имел дело с оружием и хорошо стрелял. Если бы он действительно хотел вышибить себе мозги, то вряд ли промахнулся бы, — резонно заметила Анджела. — Однако он зачем-то взял длинноствольное кремневое ружье и выстрелил себе в грудь.

— Да, похоже, кто-то застрелил его в темной хижине, — задумчиво произнес Пол. — А что нам известно об этом Нилли?

Анджела развела руками.

— Нилли был уволен с должности индейского агента после возникновения серьезных проблем с племенем чикасо. Начальник форта Пикеринг неоднократно говорил, что он вор и лжец.

Нилли утверждал, что давал Льюису деньги взаймы, хотя у того было сто двадцать долларов наличными, а после его смерти они таинственным образом исчезли. Кроме того, Нилли утверждал, что оружие Льюиса на самом деле принадлежит ему.

— А что насчет Перниа? — спросила Гэмей.

— Будучи то ли испанцем, то ли французом, Перниа появился неизвестно откуда перед самым походом Льюиса. Позже Нилли послал его к Джефферсону на лошади Льюиса. Он рассказывал, что все чемоданы и другие вещи Льюиса отправил его семье; судя по всему, так и было. Потом Перниа поехал к матери Льюиса, которая после разговора с ним сделала вывод, что он имеет какое-то отношение к смерти сына.

— А по поводу его смерти проводилось хоть какое-то расследование?

— Миссис Гриндер была единственным свидетелем, но почему-то сообщила три разные версии этого трагического случая. Их соседи подозревали, что к смерти Льюиса причастен ее муж, но когда Джефферсон официально заявил, что произошло самоубийство, дело быстро закрыли.

— Разве вы не говорили, что заявление Джефферсона полностью основывается на сообщениях Нилли? — спросил Пол.

— В этом-то все и дело, — оживилась Анджела. — Джефферсон объявил на весь мир, что Льюис в юности страдал ипохондрией, но он не мог знать Льюиса в те годы. Джефферсон часто повторял, что у Льюиса была склонность к депрессии, однако это не помешало ему отправить его в тихоокеанскую экспедицию. Он говорил, что депрессия вернулась к Льюису, когда тот стал губернатором, но никаких свидетельств на этот счет не сохранилось. Основываясь на непроверенных слухах, Джефферсон заявил, что во время пребывания на постоялом дворе Льюис сошел с ума. Короче говоря, все это никак не укладывается в наше представление о спокойном и уравновешенном характере Джефферсона.

— Могу еще больше запутать ситуацию своим неожиданным предположением, — сказал Пол. — На мой взгляд, Джефферсон использовал историю с самоубийством Льюиса исключительно для прикрытия. Он прекрасно знал, что произошло убийство, но понимал: ничего уже исправить нельзя. Его главной задачей было возвращение документов, которые Льюис приготовил для него.

— Вполне возможно. Много лет спустя Джефферсон неожиданно заявил, что Льюис стал жертвой убийцы. Есть еще одна легенда, касающаяся молодого раба. Он умер в возрасте девяноста пяти лет и уже на смертном одре признался, что это было убийство. Правда, так и не назвал никаких имен.

Пол подытожил сказанное:

— Итак, мы имеем троих возможных убийц — Нилли, Гриндер и Перниа. Или убийцами были все трое. Самые серьезные подозрения падают на Перниа, так как только у него есть наиболее понятный мотив: Льюис задолжал ему определенную сумму денег. У него к тому же была возможность совершить это убийство. Но есть еще одно предположение, заключающееся в том, что один из них или все трое работали на кого-то другого.

Гэмей посмотрела на мужа.

— Льюис вез в Монтичелло какие-то важные документы. Стало быть, его убили, дабы помешать выполнить эту миссию. Давайте сосредоточим наше внимание на том, что произошло дальше с документами, которые Льюис так старался доставить Джефферсону.

— Если Льюис знал, что находится в опасности, — продолжал размышлять Пол, — то он вряд ли стал