было. Рыжая презрительно хмыкнула и собралась уже высказать магу все, что думает об его уловках, как вдруг почувствовала, что земля уходит из-под ног, а на неловко раскинутые руки падают тугие кольца странных веревок. Когда Жозефина осознала, что стала жертвой необычных растений, они уже скрутили ее и повалили навзничь на выжженную траву, плотно залепив рот лепестками.
Лиса ненавидяще смотрела вслед сопернику, который на прощание помахал ей ручкой и послал воздушный поцелуй, прихватив мешок с гномьей едой, чудом уцелевший в магической потасовке. Глаза и уши ведьмы были единственным, что еще выглядывало из кокона гибких и тонких, но удивительно прочных стеблей. Она и опомниться не успела, как вынырнувшие из темноты лианы, повинуясь приказу мерзкого Ягуара, спеленали ее, словно младенца. Хм… Может, все-таки не стоило во время перепалки обзывать мага кобелем безмозглым и выкидышем подзаборной дворняги? Но он так достал ее своими выходками, что ведьма мечтала как следует ему досадить. Особенно когда увидела, что он покушается на ее продукты и коня. Наглый, лживый, беспринципный и невероятно сильный – как раз тот тип мужчин, которых следует душить еще в колыбели! А раз в младенчестве момент был упущен, значит, исправить несправедливость вполне можно и сейчас. Если сил хватит…
А сил Жозефине как раз и не хватило.
И вот теперь она – практикующая ведьма с отличным образованием и солидным опытом в области боевой магии – ощущала себя желеобразной начинкой внутри зеленого веретена. И что-то подсказывало несчастной пленнице, что рыжая «бабочка» вряд ли сегодня выпорхнет из этого цветущего кокона. Лисица из последних сил дернулась и толкнула камень, послушно покатившийся в сторону К-349. Раздавшийся при соприкосновении с металлом гул не произвел на Кошку никакого впечатления. Жозефина сникла окончательно, осознав весь ужас своего положения. Любое заклинание, помимо словесной части, имело еще и свой особый энергетический рисунок, для сплетения которого требовались руки. А ее руки, как, впрочем, и рот, были во власти проклятых растений.
Вот уж не думала ведьма, что Ягуар из светлых фэйри. Одно время девушке даже казалось, что он похож на ее бывшего возлюбленного, но эта история с растениями развеяла подозрения. А еще она лишила рыжую Лисичку и ее союзницу шансов на победу. И ведь этот гад в кошачьей маске не нарушил ни одного правила! Бросил ее тут живую, невредимую (и, увы, недееспособную), а сам спокойно отправился к Храму.
Онемевшие конечности не сразу почувствовали, что растительные тиски ослабли. Но когда стебли- браслеты снова сжались, а потом опять дали небольшую свободу рукам и ногам, ведьма замерла, боясь поверить в удачу. Еще пара-тройка таких перемен, и Лиса сможет улучить момент, чтобы ударить по колдовской флоре заклинанием. Жозефина боялась пошевелиться, прислушиваясь к поведению зеленой ловушки. Она даже дышать старалась реже, чтобы не спугнуть надежду.
Растения лихорадило все сильнее, и ведьма, решив не упускать шанс, принялась извиваться, чтобы скинуть с себя живые путы без помощи магии.
– А ну ко мне! – раздалось за ее спиной. Полный раздражения голос, в котором отчетливо слышались властные нотки, повторил: – Я сссказала, ко мне!
Лианы задергались, заметались, потом дружно замерли, прильнув к телу пленницы, будто искали у нее защиты. Лисица опешила, временно оставив попытки вырваться.
– Пущщщу на удобрение, – тихим незлобным шепотом пообещала незнакомка, в интонациях которой Лисе чудилось что-то знакомое. – Считаю до трех! Один… – Усеянный цветами кокон начал нехотя разматываться. – Два… – Процесс пошел быстрее. – Три! – Колдовская растительность дружно шарахнулась от своей рыжей добычи.
Поспешно стряхнув с себя остатки листьев и цветов, Лиса вскочила на ноги и, покачнувшись, села обратно. Занемевшие от неподвижного положения конечности не желали быстро восстанавливаться. В коленях и запястьях гостила неприятная слабость, болели шея и грудь, которую недавно стягивали живые веревки. Те самые веревки, что ластились сейчас к ногам белой Кошки, с мрачным видом изучающей поляну. Она стояла посреди всего этого безобразия и хмурилась. По рукам ее, от плеч до кистей, распространялось голубое сияние. Тонкие пальчики девушки чуть подрагивали, словно дергали за нити танцующих марионеток. Хотя, судя по поведению лиан, именно так дела и обстояли.
– Магия жизни? – прошептала темная ведьма, глядя во все глаза. – Да ты фэйри! – воскликнула она и жизнерадостно улыбнулась. – А… почему глаза светятся?
– Потому что не выспалась! – Кошка одарила напарницу мрачным взглядом и, небрежно махнув рукой, приказала растениям свалить подальше. Те покорно отползли и затаились в засаде. – Или, наоборот, перебор сна… наркотического. Чем нас одурманили? – Она принюхалась, но запах гари, царящий на площадке, перебивал все остальные. – Какие-то сонные травы, да? Конечно, травы… На того, кто уже спит, они обычно сильнее действуют. В противном случае я б услышала хоть что-то из этого. – Девушка выразительно посмотрела на перевернутый вверх ногами куст с опаленными корнями. – Вот только не учли господа диверсанты, что у меня иммунитет к большинству таких сборов: реакция есть, но кратковременная.
– Ты не представляешь, как я рада, – продолжая счастливо скалиться, протянула Рыжая. – Теперь мы точно отомстим этому скот… коту. И вернем мою провизию!
– Неужели украли? – расхохоталась фея.
– Ага, – недовольно пробурчала союзница и тоже улыбнулась, реагируя на заразительный хохот.
– Бе-е-дные, голо-о-дные…
– …сволочи! – сквозь смех закончила за напарницу ведьма.
Попытки девушек поднять на ноги железного коня никак не удавались. К-349 не подавал признаков жизни, продолжая изображать металлическую скульптуру, застывшую посреди разгромленной поляны. Устав давить на рычаги и кнопки, Лиса в сердцах пнула бесполезную жестянку ногой, но тут же взвыла от боли и заскакала на месте, схватившись за ушибленную конечность.
– Сдох наш скакун, – смирилась наконец она.
– Может, просто спит? – с надеждой пробормотала Кошка.
– Кто спит? Эта груда металла?
– Угу. Он же сказал, что на пять с половиной часов отбой. Вот и…
– Я ему дам отбой! – снова завелась Рыжая. Схватив увесистый камень из тех, что служили границей, ведьма со всей дури дала лошади в глаз. Прозрачное покрытие треснуло, а в углублении стальной глазницы нервно задергался зеленый огонек.
Разжав челюсти, техноживотное заговорило:
– Я К… Я К…
Очередной удар камнем по железной башке подвиг транспортное средство на продолжение фразы.
– Я М-349! – бодро сообщил конь. – Работу выполнил. Работу выполнил. Работу выполнил. Ра…
– Заклинило, – почесав за ухом, сделала вывод Лиса.
– И опять он «М», а не «К», – согласно кивнула фея, слушая монотонную речь эльфийского подарочка. – Может, у него раздвоение личности?
– У кого? У этой сковороды на ножках?
– У говорящей «сковороды»… э-э-э… временно без ножек, которая получила по башке железным кокосом, а теперь еще ты камнем добавила, – сказала напарница, обеспокоенно разглядывая животное. – Что делать-то будем?
– Добивать, – кровожадно ухмыльнулась Жозефина. Адель опешила. – Закрой пасть! – рявкнула ведьма, обращаясь к разговорчивому транспорту.
«Дзинь» разнеслось над поляной после того, как она для симметрии подбила ему и второй глаз. Зеленые вспышки на мгновение погасли, но тут же зажглись снова.
– Я К-349, к работе готов! – покладисто сообщил конь и с характерным скрипом поднялся на ноги, которые разогнулись, несмотря на тяжесть громоздкого тела, так же легко, как и сложились вечером.
– О! – обрадовалась ведьма. – Очухался, болезный. – Она уважительно посмотрела на
