— Я вижу, вы в беде. Я клянусь…

Он вдруг умолк и повернул голову в сторону главного входа в конюшню, находившегося в дальнем конце длинного прохода. И тут Чариз тоже услышала приближавшийся звук шагов.

— Что-то случилось, милорд? — раздался грубый голос, который, как решила Чариз, принадлежал конюху, находившемуся в нескольких ярдах от стойла Хана.

Милорд? Она оказалась права относительно его социального статуса. Чариз съежилась. Хозяин Хана, подняв фонарь, повернулся к выходу. Чариз отступила в тень. Солома предательски зашуршала.

— Я всего лишь пришел проведать моего коня, добрый человек, — спокойно ответил незнакомец и направился навстречу конюху.

— Может, я могу чем-то помочь?

Голос конюха теперь звучал еще отчетливее — он приближался.

Чариз, затаив дыхание, метнулась к задней стене, превозмогая боль.

— Нет. Все хорошо.

Чариз спрятала влажные ладони в складки замызганной юбки и стала про себя молиться о том, чтобы ее не обнаружили. Сердце бешено колотилось. Удивительно, как конюх не услышал этот стук и не пришел проверить, что тут происходит.

— В такую ночь все зябнут: и люди, и животные. Найди себе местечко потеплее и выпей за мой счет стаканчик чего-нибудь горячительного.

Чариз жалась к стене позади коня, с тревогой посматривая на грозные копыта.

— Вы очень добры, господин. Я бы не отказался, — с удивлением и благодарностью ответил конюх.

Конюх все не уходил и не уходил. Казалось, прошла целая вечность до того момента, как хозяин коня вновь появился в дверях стойла. Он поднял фонарь и увидел, что Чариз дрожит, прижавшись к дальней стене.

— Он ушел.

— Слава Богу.

Чариз облегченно вздохнула. Она не знала, почему незнакомец помог ей остаться необнаруженной, но сейчас это было не важно.

Он смотрел на нее, озабоченно нахмурившись:

— Вы не можете оставаться здесь. В гостинице полно людей. Вам еще повезло, что вас до сих пор никто не потревожил.

— Я не… — неуверенно начала Чариз.

Несмотря на то что этот мужчина не делал никаких попыток вытащить ее из стойла, она продолжала прижиматься спиной к деревянной перегородке.

Незнакомец сделал шаг в сторону, дав ей понять, что она не должна его бояться. Наконец Чариз представилась возможность сбежать.

Она колебалась.

Незнакомец прав. Вряд ли ей удастся пройти незамеченной через гостиничный двор. Она находилась слишком близко от дома, и кто-то мог ее узнать.

Словно прочитав ее мысли, незнакомец изменил тактику. Взгляд его больше не был настороженным.

— Меня зовут Гидеон.

Чариз, прихрамывая, вышла из стойла в проход. Стоило этому человеку, Гидеону, сделать хоть одно движение, и она обратилась бы в бегство, но он стоял в расслабленной, начисто лишенной агрессии позе, и Чариз сдалась. Судорожно вздохнув, она прислушалась к ощущениям своего тела.

Ребра болели.

— Вы избиты.

Глаза незнакомца потемнели от гнева, когда он окинул Чариз взглядом.

Чариз представляла себе, какой у нее растерзанный, жалкий вид. Инстинктивно она схватилась правой рукой за разорванные края лифа, прикрыв грудь. Ее сводный брат Хьюберт порвал его, когда швырнул ее на пол. И теперь из-под платья проглядывала кружевная сорочка.

Ее платье было порвано и совершенно не спасало от холода. Руки под короткими пышными рукавами были покрыты синяками и ссадинами. Волосы были растрепаны. Почти все шпильки вылетели, когда она продиралась сквозь живую изгородь, окружавшую Хоулком-Холл.

Еще до того как Гидеон стал бы задавать ей вопросы или демонстрировать свою жалость к ней, Чариз поспешила выложить ему ту версию произошедшего с ней, которую успела Придумать заранее.

— Я ехала к своей тетушке в Портсмут, когда… когда на меня напали разбойники.

Будь неладна эта многозначительная заминка. Чариз не умела лгать. Он ни за что ей не поверит.

Чариз ждала, затаив дыхание. Сейчас он скажет, что она обманщица, что наверняка от кого-то сбежала. Но Гидеон отряхнул свое тяжелое пальто, шагнул к ней и накинул его на ее дрожащие плечи.

— Вот, — сказал он и вновь отступил.

Чариз стало теплее.

— С… спасибо, — пробормотала она.

Доброта незнакомца тронула Чариз до глубины души.

— Как вас зовут?

— Сара Уотсон, — неохотно сообщила она, назвавшись именем компаньонки сестры ее бабушки, которая жила в Бате.

Вспомнив о правилах приличия, Чариз присела в несколько неловком реверансе. Он жестом остановил ее. Гидеон не сводил с нее глаз.

— Могу я проводить вас к кому-нибудь из ваших друзей или родственников в Уинчестере, мисс Уотсон? Конюшня не самое безопасное место для вас.

Безопасных мест для нее просто не существует, да поможет ей Бог. Ей страшно было подумать о том, что случится, если сводные братья поймают ее.

— Я… я никого не знаю в этой части страны, сэр. Я из Карлайла.

Она не могла вспомнить ни одного населенного пункта, который был бы дальше отсюда, чем Карлайл, но все же находился в пределах Англии, а не за шотландской границей.

— Долгое путешествие для одинокой леди. Неужели вас не сопровождала даже горничная?

С каждым мгновением Чариз все глубже погружалась в пучину лжи. Но у нее не было выбора! Назови она свое настоящее имя, любой законопослушный гражданин тут же передал бы ее в руки властей. Тем не менее она промямлила:

— Моя горничная сбежала, когда мы меняли карету в Лондоне.

— Несчастья буквально преследуют вас, мисс Уотсон.

Был ли в его ответе намек на иронию? Чариз притворилась, будто иронии не заметила.

— Да, ужасный выдался день. — В этом она по крайней мере не покривила душой. — Теперь я мечтаю лишь о том, чтобы поскорее добраться до тети.

— До Портсмута далеко.

Чариз прекрасно об этом знала. Она прошла всего несколько миль и уже еле волочила ноги. Денег на то, чтобы путешествовать в дилижансе, у нее не было, а если бы и были, она не могла допустить, чтобы кто-нибудь узнал ее или запомнил. Уже в который раз Чариз подумала о том, что задача, которую она перед собой поставила, физически невыполнима. Но тут она вспомнила, что ждет ее дома, в Хоулкоме.

— Я справлюсь.

— Как? — спросил он, и на этот раз в голосе его впервые появилась резкость. — Вы едва держитесь на ногах.

Чариз охватило отчаяние: он озвучил вопрос, который она не раз себе задавала и на который так и не нашла ответа.

— Как-нибудь. Я должна.

Он поджал губы. Он явно нашел ее ответ таким же неубедительным, каким нашла его она сама.

— Я предлагаю подвезти вас до Портсмута. Советую принять мое предложение.