– Я хотел кое-что тебе объяснить, Сол. Ты видишь, как я заставляю плясать людей и пауков? Видишь, как я это делаю? Так вот, я могу заставить плясать и крыс тоже, Сол. А ты, разве не ты тот знаменитый полукровка, а? Мальчик-крыса? Да? Смотри, я уже играю для людей, Сол, и одна твоя половина пляшет, хотя ты и не чувствуешь этого. А когда я начну играть еще и для крыс, Сол, тогда я буду играть для обеих твоих половин. Понимаешь? Понимаешь, ты, маленький ублюдок? Я не знал, что найду, когда просматривал твою записную книжку, пытаясь вычислить тебя. Только перевернув очередную страничку, я случайно увидел надпись, нацарапанную рядом с какой-то ерундой... и смотри, что я нашел. Твою подружку Наташу, это она показала мне, как сделать мою флейту многоликой...

Дудочник ухмыльнулся и нежно погладил Сола по лицу, потом повернулся и пошел обратно к пультам. За ними стояла Наташа: одежда изорвана, лицо покрыто густым, как масло, слоем крови.

Танцпол еще покачивало, но на сцене воцарилось необъяснимое спокойствие.

– Я буду играть для обеих твоих половин, Сол, – сказал он. – Я заставлю тебя танцевать.

Он взглянул наверх, поднял палец, дирижируя, и музыка изменилась снова.

Ударные продолжали отсчитывать ритм, линия баса звучала неизменно, слышались те же помехи и трепетные звуки клавиш... но над всем этим взлетела флейта.

Поверх сладкоголосого и тонкого мотива флейты, соблазнявшего людей и пауков, появился третий уровень звучания. Тревожная, неуверенная демократия полутонов и минорных гармоний, ферматы, вперемежку с сюрреальными взрывами шума, – от такой музыки по телу бежали мурашки. Музыка крыс.

Все крысы на танцполе, которые еще не успели удрать и не погибли, замерли.

Краем глаза Сол видел, как Крысиный король оцепенел, как его глаза остекленели и сфокусировались на чем-то лежавшем вне поля зрения. И увидев это, Сол сам почувствовал толчок изнутри, в нем росла волна изумления, он стал прислушиваться к звукам музыки, глядя широко раскрытыми глазами на вспышки света вокруг, на динамики, на стены, чувствуя, как открывается дверь у него в мозгу.

Далеко-далеко он услышал пронзительный смех, увидел, как танцоры носят Дудочника по залу на поднятых руках, но это его больше не волновало. Никто его больше не держал. Сол поднялся и пошел к центру сцены. Он мог думать только лишь о музыке.

И было еще что-то, вне его досягаемости...

Он слышал запах... Он ощущал его в воздухе, внутри Сола загоралось желание, член его стал упругим, рот наполнился слюной, ноги двигались сами, не надо было думать, куда идти, вообще ни о чем, – он повиновался только музыке, двум мелодиям сразу, крысиной и человеческой, тягучей и яростной, плескавшимся одна в другой и заливавшим мозг.

Он смутно осознал, что рядом с ним, тяжело раскачиваясь из стороны в сторону, исступленно шагает Крысиный король.

– Танцуй! – Команда донеслась с противоположного конца зала, где Дудочник покоился на руках толпы: спортсмен-победитель, герой, диктатор.

Повиновение легко далось Солу. Он танцевал.

Хард-степ.

Прекратив борьбу, танцевал весь зал, люди, пауки и крысы, которые еще были живы, все двигались в такт, все как один, а Дудочник довольно смеялся. Сол смутно осознавал, что ему приятно двигаться в этом плотном кольце, страстно желая еды, секса и музыки, что он горд быть частью этого зала, этого огромного гештальта.

Дудочник восседал на руках танцоров, что несли его по триумфальному кругу почета, и сквозь блаженный легкий туман Сол видел, как высокая фигура плавно двигается назад к сцене.

Сол плясал с удовольствием, широко размахивая руками. Вот оно – прозрение: он был полон музыкой, две мелодии звучали в голове, мозг расслаблялся и свободно плыл, ноги наслаждались танцем, он смотрел вверх и вокруг на колышущиеся тела, на лица идолопоклонников... Сол пребывал в трансе.

Дудочник улыбался, и Сол улыбался в ответ.

Он смутно осознавал слова, сказанные ему, чувствовал, как ноги ведут его вперед, через большую сцену, к Дудочнику, который ждал его с чем-то длинным и блестящим в руках.

– ...ко мне... – слышал Сол между ударами ритма, – ...танцуй для меня... иди...

Он шагал вперед, подчиняясь сразу двум мелодиям, он жаждал танцевать.

Но что-то было не так.

В какой-то момент Сол встревожился. Заколебался.

Диссонанс в звучании флейты!

Сол поставил ногу на сцену и попытался продолжить танец, но тень накрыла его мозг.

Темы флейты не гармонировали друг с другом.

Он внезапно осознал это пронзительное неблагозвучие. Голод и желание нисколько не спадали, но его разрывало в разные стороны, он не видел, он был ослеплен и потрясен эстетически невыносимым звучанием двух флейт в противофазе.

И слушая, он вдруг оказался вне музыки, он заглядывал внутрь, отчаянно пытаясь попасть обратно, остро ощущая зияющую пустоту между темами флейты.

И, прорываясь сквозь эту пустоту, вибрируя изнутри, зазвучал вездесущий бас – утробная основа музыки, начало и конец всего джангла.

Сол стоял посреди сцены, раскачиваясь на месте.

Флейта и бас волнами накатывали на него.

Мелодии флейты обвивались вокруг Сола, соблазняя каждая по-своему, не давая защищаться, увлекая,

Вы читаете Крысиный король
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату