пространство вокруг планеты будет перекрыто. Раз не получилось поймать вас, или уничтожить, решили запереть на этой дикой планете. Нас всех, кстати, тоже. Сказали, что наше возвращение напрямую зависит от вашей поимки. Снабжать нас всем необходимым будут, сбрасывая грузы на парашютах, чтобы исключить любой контакт транспортного корабля с поверхностью планеты. Там опасаются, что раз вы захватили 'Линкс', то вполне можете захватить и транспортный корабль. Так что, мы теперь с вами соседи, сударыня. Я понимаю, что пытаться и дальше поймать вас, это только умножать количество жертв. Генерал Гринберг оказался прав в очередной раз. Может, прератим эту никому не нужную войну? Ни вы, ни мы не сможем покинуть планету. Так может, перестанем стараться убить друг друга?
— Я только за, мон женераль! Первое разумное предложение, которое я слышу. И что же вы думаете делать дальше?
— А что нам остается делать? Обустраиваться здесь, как будто мы намерены прожить здесь всю жизнь. Нас не выпустят отсюда. Спасибо, хоть с голоду подохнуть не дадут. Во всяком случае, обещали. А что вы будете делать? Топлива в реакторе 'Линкса' хватит месяца на три при интенсивной работе. Если очень экономить, то можно растянуть месяцев на восемь, но не больше. За шлюпку, которую вы захватили на 'Кассиопее', я вообще молчу. Там запас энергии мизерный. Дай бог, чтобы на месяц хватило. Да и продуктов у вас не очень много. Как думаете выживать в этих диких условиях? Нам-то запасов на борту лайнера надолго хватит. А энергии реакторов, если тратить ее только на системы жизнеобеспечения, хватит на долгие годы. А что ждет вас с дочерью? Может, не будете обрекать ребенка на такую жизнь?
— И что вы предлагаете? Прийти и сдаться вам на милость?
— Я не вижу для вас другого выхода. Так у вас и вашей дочери будет хоть какой-то шанс спастись. В противном случае, весь остаток своей жизни вы проведете здесь – на Пандоре. Что вы будете делать, когда у вас закончатся все запасы? Охотиться в этих диких джунглях? Возможно, что и так. Из рассказов о вас, и анализируя вчерашние события, я сделал вывод, что вы можете контролировать поведение местных животных. Иначе, как бы вам удалось выжить в этой бойне в джунглях. Во всяком случае, это единственное разумное объяснение. Но даже если это так, то топлива для реактора вы здесь нигде не найдете. Станете жить в своем 'Линксе', как в пещере? Или, захватите 'Кассиопею', перебив нас?
Вполне допускаю, что вам это удастся. Но дальше что? Лайнер разгерметизирован и стартовать на нем в космос невозможно, а поскольку гипердвигатели не могут быть запущены, то и бессмысленно. К тому же, при попытке взлета он будет сразу уничтожен огнем с орбиты. На что вы надеетесь? У вас нет выхода.
— Выход всегда есть, мон женераль. По крайней мере – захватить вместе с собой кучу врагов на тот свет, чтобы не было скучно. Так что, не надо подводить тут теоретическую базу под то, что я просто вынуждена буду сдаться. А вы, таким образом, выполните задание и вернетесь на Землю. Если вы и ваши люди согласны объединить усилия, чтобы вырваться из этой западни, то я готова сотрудничать с вами. Если же вас по-прежнему интересует только моя поимка, то нам не о чем больше разговаривать. Передайте это своим 'шишкам' из аппарата президента. Не знаю, сколько мне потребуется времени, чтобы вырваться отсюда. Может неделя, может месяц, может год, или два. Но я все равно вырвусь, назло вам всем! А вы можете запереться на борту 'Кассиопеи' и сидеть там, не высовываясь. Могу пообещать одно. Если вы не будете предпринимать против меня агрессивных действий, то и я вас не трону. Но при малейшей попытке нападения ответные меры последуют незамедлительно. Вы уже имели счастье в этом убедиться. И напоследок дам один совет. Удаляться за пределы космопорта я вам категорически не рекомендую. Местные хищники уничтожат вас очень быстро. А ночью лучше вообще не покидайте борт лайнера. Имеете сказать что-нибудь еще?
— Прошу вас хорошо подумать над моими словами, и не торопиться с ответом. Времени у нас будет, похоже, предостаточно. Канал связи прежний, радиостанция у нас все время на дежурстве. Вызовите, если захотите поговорить. Со своей стороны могу пообещать прекращение военных действий, так как мы физически не можем их вести. Мы заперты в пределах космопорта и, слава богу, наверху это наконец поняли. И даже если сюда пригонят целую армию, ловить человека в местных джунглях – это даже не сизифов труд. Это полный идиотизм.
— Рада, что хоть в этом мы понимаем друг друга.
— А вы так и будете ютиться в десантном отсеке 'Линкса', где нет абсолютно никаких условий? И щеголять в этом наряде 'а ля волкодав'?
— Вы знаете, мон женераль, для меня десантный отсек 'Линкса' выглядит гораздо уютнее тюремной камеры. А что касается моего нынешнего гардероба… Так в туфлях на каблуках, вечернем платье, и тонких чулках по джунглям перемещаться неудобно. Так что, уж не взыщите за мой внешний вид. Пришлось прихватить кое-что из трофейной амуниции. Вашим 'волкодавам' она все равно больше была не нужна.
— Честно говоря, я в шоке, сударыня. После того, что увидел на 'Кассиопее'…
— Вам крупно повезло, мон женераль, что вы не видели того, что произошло вчера в джунглях.
— Да уж, представляю… Откуда у вас это варварство?
— Это вы сделали меня такой. Не вы лично, а ваша контора. Это вы разбудили во мне кровожадного хищника. И теперь руку, поднятую на меня, я отрубаю. В буквальном смысле. Как там, кстати, этот бедолага? Не в том месте и не в то время его на подвиги потянуло.
— Врач пришил ему кисть, на 'Кассиопее' хороший госпиталь, оборудованный на высочайшем уровне. Но месяца три он еще ей работать не сможет. Скажите, вы специально это сделали?
— Естественно. Гораздо проще и надежнее было отрубить ему голову. Но я хочу показать всем, что не хочу этой войны. Однако, если на меня нападают, то церемониться не стану.
— Вы страшный человек… Ведь вы женщина, как вы можете творить такие вещи?!
— Я не просто женщина. Я – ведьма, нарушившая Запрет. Генерал Гринберг должен был рассказать вам, что это такое.
— Так он рассказал… Честно говоря, я не поверил. А теперь уже не знаю, что и думать.
— А думать надо было раньше, мон женераль. Теперь думать поздно. Вы, по крайней мере, остались живы. В отличие от тех почти трех сотен, которые были абсолютно ни причем. И вся вина которых состояла только в том, что они хотели убить меня и мою дочь по вашему приказу. А если меня хотят убить, то я убиваю первая. И так буду поступать всегда. Передайте это вашим президентским шишкам. Хотите сказать что-нибудь еще?
— Нет, сударыня. Просто прошу вас подумать еще раз над моими словами.
— Благодарю, мон женераль, я уже подумала и дала вам исчерпывающий ответ. Другого вы не дождетесь.
— Вы сумасшедшая…
— Не вы первый говорите мне это. И, я думаю, далеко не последний. Счастливо оставаться, мон женераль! Рада была с вами познакомиться!
С этими словами Ольга захлопнула дверь люка и задраила его, оставив генерала стоять с открытым ртом. Больше здесь делать было нечего. Пройдя в кабину, уселась в командирское кресло. Аня внимательно следила за окружающей обстановкой, глядя на обзорные экраны.
— Все, Анечка. Встреча двух высоких договаривающихся сторон прошла успешно, хотя и не дала заметных результатов. По крайней мере, эти две стороны не поубивали друг друга, а это уже хорошо.
— Я все слышала, мама. Перспективы не очень хорошие. Что будем делать дальше?
— Сначала уберемся отсюда подальше. Нечего жить рядом с такими беспокойными соседями. Хоть генерал и пообещал прекратить военные действия, и говорил совершенно искренне, да только и над ним еще начальство есть. И оно может иметь в отношении нас совсем другое мнение. Поэтому, перебазируемся. Найдем какое-нибудь живописное место на побережье, но в пределах досягаемости шлюпки. Не дай бог, с 'Линксом' что-то случится. Генерал прав, топлива в реакторе у нас ограниченное количество. И лишние полеты надо прекратить, они жрут огромное количество энергии. Но один дальний полет мы с тобой сейчас все-таки сделаем.
— Куда?
— Здесь есть архипелаг островов, покрытых тропической растительностью. Помнишь, где мы прятали 'Барс', когда прилетали выручать тетю Настю из лап Лорда? Так вот там, на одном из островов, лежит старый корабль, совершивший аварийную посадку. Он лежит там уже больше сотни лет. Конечно, глупо надеяться, что мы сможем его оживить, но вот поживиться там чем-нибудь очень даже можно.
