дымятся под пальцами.
Пока Лена препиралась со святым отцом, я пытался понять, что еще меня беспокоит. Явно не в отсутствии информации дело, не тот момент. Только когда неосознанно сместился в сторону, увлекая за собой девушку, понял. Со спины к нам подходил патруль, именно их назойливые взгляды не давали мне покоя. Армейцы шли рассредоточено. Хотя стволы автоматов в нашу сторону не направляли, но смотрели настороженно. Прохожие, видя такое дело, быстренько рассосались в разные стороны, сконцентрировались в обоих концах улицы. Бесплатный цирк устроили. Задвинув Елену себе за спину, я вопросительно посмотрел на священника.
— Именно по этой причине нас сопровождают патрульные группы, — закончил он свою мысль.
— Лен, дай ему паспорт. Не будем нагнетать.
Я принципиально смотрел только на святошу, не дай бог, патруль начнет качать права. Если автоматы им ложную уверенность внушат, я могу и не сдержаться. На курки нажать они точно не успеют. Зверь внутри меня молчал, но это только пока. Передачу «В мире животных» я смотрел и инстинкты свои уже прощупал. Сначала убью, потом разбираться буду — шутят они или серьезно угрожают. Надо решать дело миром, обострять нельзя.
Девушка сунула мне кожаную книжку. Пролистнув неосознанным движением, я протянул ее «кресту». Интересно, зачем ему наши документы? Графу «магия» разглядывать? Так нет такой, еще не ввели. Кстати, интересная идея. Открываешь документ, а там эдакая небрежная надпись в графе национальность: вампир. Мою ухмылку священник растолковал по-своему:
— Ваш документ тоже необходим.
— Так уж необходим? — Я начал охлопывать себя по карманам.
Тьфу, черт! Впопыхах забыл паспорт. С собой только водительское удостоверение и ксива тринадцатого отдела. Там правда написано что-то про экологию, но все же министерство. Может, устроит?
— Это подойдет? — протягиваю красную книжечку.
Святой отец раскрыл удостоверение и скис. Сложив документы стопочкой, протянул мне.
— Ну и стоило мне голову морочить? Сразу бы сказал, что из «чертей». То-то, я думаю, тянет от вас какой-то гадостью.
Махнув рукой на прощание, поп двинулся дальше. Странно, но негатива от него я не чувствовал. Только раздражение. Не так уж церковь нас не любит, как говорил Волков. Или это мне такой удачный экземпляр попался? На удивление адекватный. И удостоверение, оказывается, не липовое, кому надо — тот в курсе. Я его воспринимал как отмазку перед домашними, а тут все серьезней. Выходит, насчет спецслужбы Женя не шутила.
— Здорово! Как ты с ним ловко. — Облегчение в голосе Лены было неподдельным.
Хотя еще неделю назад я бы сам чувствовал себя не в своей тарелке.
— А то! Позвольте представиться — Бонд. Джеймс Бонд.
Весело рассмеявшись, мы пошли к машине. За время прогулки мы довольно далеко ушли от площади с фонтаном. Через пару минут я уже и думать забыл о случившемся. Но церковнику где-то даже благодарен. Мою руку Лена так и не выпустила. Приятно, черт побери!
Докладная на имя иерея Димитрия поступила спустя два часа. Расположенный в скромной церквушке, кабинет священнослужителя был одним из самых защищенных мест в Москве. Не только тринадцатый отдел использовал подземные укрытия. Сервера с резервными копиями баз данных православной церкви были раскиданы по всему миру, но главное хранилище располагалось именно здесь. Глубоко под землей. Внутренний документооборот давно перевели в электронную форму, но аналитический отдел предпочитал работать с бумажными носителями. Сюда стекалась информация по всем событиям столицы — сотни, тысячи отчетов о происшествиях и преступлениях. Документация сортировалась и распределялась по инстанциям. Эта бумажка легла на стол иерея почти сразу. Личное распоряжение. Любой компромат на «чертей» незамедлительно шел к нему. Не зря в среде аналитиков ему дали прозвище Инквизитор.
Рядовое, на первый взгляд, событие удостоилось пристального внимания Димитрия. Прикрыв глаза, так было удобней сосредоточиться, иерей рассматривал ситуацию со всех сторон. Его аналитический ум просчитывал множество действий и противодействий. Последствия, возможная выгода и предполагаемые потери мелькали перед внутренним взором немолодого уже человека. Пальцы, не останавливаясь, крутили простенькую шариковую ручку. Один конец ее был немилосердно изгрызен.
«Итак, что мы имеем?» — думал иерей.
Один из священников натыкается на странную пару. Его внимание привлекла красота девушки. Нормальная реакция здорового человека, скучно патрулировать сутки напролет. Фотографическая память аналитика подняла из своих глубин текст записки и личное досье отца Иннокентия. Сверяясь с двумя документами, Димитрий продолжил анализ.
Личное дело утверждает, что чутье у патрульного выше среднего. Практика должна была отточить и обострить его еще больше. Тем не менее попытка прощупать молодых людей на предмет запретного не удалась. Цитата из докладной: «Поисковые молитвы вернулись, притащив мешанину ярости, боли и привкуса чего-то животного. Не злого или темного, нет. Самое близкое определение — дремучее». По крайней мере, именно так священник интерпретировал вспышку ощущений. Ничего подобного раньше не было, хотя церковь уже не раз сталкивалась на узкой тропинке с представителями лохматой породы. Значит ли это, что Александр Стальнов не совсем оборотень? Неизвестно. Слишком короткая и непонятная информация, к тому же с последствиями. Как утверждает Иннокентий, по его нервам словно прошлись наждачной бумагой. Пощечина за попытку сканирования? Возможно.
Реакция патрульного вполне логична. Действия нареканий не вызывают. Перед глазами аналитика появилась следующая картинка. Он словно увидел наяву, как отец Иннокентий, встряхнувшись, подобно цепному псу, и вызвав подкрепление, двинулся наперерез парочке. Готовность защищать свою паству сквозила в каждом движении. Даже ценой собственной жизни. Молодой еще. Похвально. Глупо, но похвально.
Дальше. Из документов удалось выяснить имена, да и место прописки Елены Смирновой. Застыв на мгновение, ручка стремительно метнулась к бумаге и несколько раз подчеркнула адрес девушки. На полях появилась пометка — «проверить». Несмотря на удостоверение Стальнова, парочка вызывала у иерея серьезные подозрения. Аналитик нюхом чувствовал возможности сыграть с «чертями» злую шутку. И упускать ее не собирался. Кстати, надо присмотреться к этому патрульному, если у отца Иннокентия есть чутье, надо немедленно переводить его в свой отдел. Кадры сейчас решают все. Как, впрочем, и всегда.
Все же не зря священник решил прощупать их в упор, расстояние сильно искажает данные. Но пробиться через защиту парнишки он так и не смог. Причем хуже всего было то, что Александр даже не замечал усилий священника. К тому же неосознанно укрыл свою спутницу, а с ней явно что-то нечисто. В докладной написано, что она нервничала. Паршивка мастерски скрывала свои чувства, но церковь не зря натаскивает своих людей.
Человек Графа вел себя спокойно. Переживал не больше других, реакцию людей на проверку святой отец хорошо изучил. В отличие от Елены. Не будь там мага, можно было бы надавить. К сожалению, указания были совершенно ясными — тринадцатых не трогать. Это правило разрешалось нарушать только в самых-самых крайних случаях.
Печально известная всему отделу синяя шариковая ручка походя подняла гриф срочности у доклада. На всякий случай. Базы данных церкви немногим уступали аналогичным у спецслужб, а в некоторых случаях — даже превосходили. Тайна исповеди — она только для чужих тайна. Механизм вздрогнул и заворочался, собирая информацию со всего мира. Александром Стальновым и Еленой Смирновой заинтересовался один из древнейших институтов власти в мире.
Глава 8
