его участия. Резкий рывок головы в сторону, и ботинок врага тяжело приземлился рядом. Конкретно так шлепнул о землю, вовсе без дураков, не увернись он вовремя, точно не обошлось бы без переломов. За что же ты меня, гад, так не любишь-то? Влад с непередаваемым чувством внутреннего удовольствия врезал, противнику под колени, прямо по связкам, если хорошо попасть и правильно подобрать угол, можно надолго обездвижить нападающего. В этот раз все вышло как надо. Тяжелое тело, матерно всхлипнув, осело на подломившуюся ногу. Впрочем, сам Влад засек это лишь краем глаза, к этому времени, он, уже откатившись в сторону и пружинисто развернувшись, поднимался на колени. Справа возник еще один, ловкая поджарая фигура, затянутая в черный комбинезон, очень быстро перемещается, размазываясь в воздухе от скорости, глаз еле успел уловить смертоносное движение. Опять с размаху летящий прямо в лицо ботинок. Без дешевых изысков, тупо и просто, по-футбольному, влет по чуть приподнявшемуся с земли мячу-голове… Влет получается сильно и больно, уж Владу ли не знать, несколько лет золотого детства отданы местному футбольному клубу. Когда-то маленький Влад подавал весьма значительные надежды на спортивную карьеру. Не вышло… Потому что дурак! Сейчас бы бегал себе по полю за мячиком, а не изображал его своей башкой. Вот ведь занесло дурня! В привычно растянувшемся времени удар теряет всю свою стремительность, становится вязким, медленным, жаль только, что собственное тело тоже подчиняется командам бешено просчитывающего варианты спасения мозга с той же вялой неторопливостью. Не успеть! Ничего не успеть: ни увернуться, уйдя с линии атаки, ни даже просто закрыться руками, подставляя под удар предплечья. Слишком поздно заметил угрозу, слишком беспечно попытался встать, не разорвав достаточно дистанцию с нападающими. Можно лишь чуть-чуть ослабить контакт, откинуться всем телом, складывая вектора движений, превращая пинок из встречного в настигающий. Не велика разница, но все же… Корпус отчаянно медленно идет назад, прогибаясь в пояснице… Четко, как на цифровом снимке видна подошва летящего в лицо ботинка, можно даже сосчитать золотистые шляпки гвоздей, которыми она подбита. Вот сейчас жесткая прессованная резина коснется его, круша на своем пути кости и разрывая кожу…
Время опять обретает свою привычную резвость. Удар! Каблук ботинка врубается в прижатый к груди подбородок, рифленый протектор от души проезжается по лицу. Есть! Теперь чтобы приложиться еще раз, ему надо будет преодолеть инерцию и вернуть ударную ногу на землю, делая ее опорной. Это время… Немного, десятые доли секунды, но его хватит… Распрямившись сжатой пружиной, выстреливая все тело будто пушечный снаряд, Влад головой врезается противнику в напряженный живот. Тот, охнув, обвисает, пытается зацепиться за ворот комбеза, царапает скрюченными пальцами спину. Влад с усилием отбрасывает врага в сторону, без всяких изысков, просто отпихивая, и не глядя, наступает ногой куда-то в район его горла, сдавленный полувсхлип, полувздох свидетельствует о том, что попал нормально, туда, куда следовало. Из разбитых губ обильно течет кровь, правый глаз стремительно заплывает, а все вокруг видится в мутно-багровом тумане. Ерунда! Зато теперь он на ногах, это уже дорогого стоит.
Из колышашегося перед лицом непроницаемой завесой марева возникают еще двое, оба в черных вражеских комбинезонах, оба уже видели его в бою и потому не спешат, уже по четким экономным движениям в фигурах читается отточенная пластика мастеров рукопашного боя. Опытны. Опасны. Расходятся далеко в стороны чтобы не мешать друг другу, чтобы не оставить ему шансов прикрыться телом одного от атаки другого. Хитрые. Но сейчас это ничего не значит. Он должен нейтрализовать обоих, других вариантов не предусмотрено. Это также как с огнем, дороги назад и в обход нет. Поэтому он должен пройти сквозь них, также как прошел сквозь пламя. Чего бы это ни стоило. Тот, что заходит справа заметно подволакивает ногу. А, старый знакомый! Выходит, это ты меня встретил первым. Извини, старик, сразу не добил, не получалось по ситуации, но я сейчас исправлюсь, будь уверен. Ого! У второго нож. Случайно засек мелькнувшее из-за рукава зачерненное лезвие. Никаких дешевых фокусов, игр с клинком, перебросов из руки в руку и перемен хватов. Профессионал. Нож, это преимущество. А преимущество от противника следует скрывать до последнего, до тех пор, пока не получится нанести решающий удар. Вот он и скрывает, лезвие лишь краешком высунулось прикрытое широким рукавом комбеза. Ладно, сути дела открывшееся обстоятельство не меняет, придется быть внимательнее и осторожнее, но и только.
Чуть отдышавшись, Влад приготовился к броску. В бою с несколькими противниками важнее всего скорость. Если сейчас позволить им перехватить инициативу, навязать свой рисунок схватки, то они его просто затопчут. Нет, шалите, ребятишки! Я собираюсь бить, а вовсе не отбиваться! Нет такого понятия, как численное превосходство противника, есть только недостаток скорости и неумение маневрировать. Так, кажется, говаривал товарищ Суворов, легко громивший вдесятеро превосходящих его по численности турок. Или не Суворов, а еще какой-то военный теоретик? Да, пожалуй, для Александра Васильевича мысль выражена слишком витиевато, он умел говорить более лапидарно, коротко и хлестко, как выстрел в упор… Черт, что за бред в голову лезет?!
Влад сделал короткий приставной шажок в сторону того, что прихрамывал. Хромой отреагировал моментально, сразу видно, понимает, как легко, набрав разгон с такого подшага можно сократить дистанцию до минимума, обрушив на врага сокрушительные удары локтей, коленей и головы, самого страшного оружия ближнего боя. На это Влад и рассчитывал. Дернувшийся назад хромой, на несколько секунд утратил контроль за общей ситуацией, готовясь встретить атаку. Влад же стремглав метнулся навстречу тому, что с ножом. Мозг успел запечатлеть лишь льдистый блеск холодных голубых глаз и выставленное вперед в оборонительной стойке лезвие ножа, чутко следящее остро-заточенной кромкой за каждым его движением. Дальше все произошло быстро и предсказуемо: обманный выпад, короткий финт и стремительный настоящий удар в грудь. Времени на то чтобы попытаться каким-то образом его отбить, просто не было. 'Если ты ставишь блок, ты теряешь время и инициативу, забудьте про блоки, они для спортсменов, вы должны работать только на опережение. Бить сквозь удар!' Хриплый бас инструктора, кажется, звучит в голове все то время, пока немыслимо невозможно для обычного человека извернувшийся корпус уходит с линии атаки, в глазах противника вспыхнувшее было торжество, сменяется растерянностью и недоумением, он проваливается вперед вслед за не встретившей на пути сопротивления плоти рукой. Нож со свистом распарывает воздух где-то у самого уха, левая рука для страховки ложиться на предплечье атакующего внакладку, в то время как правая аккуратно, почти нежно обнимает врага за шею и в такт с его собственной инерцией тянет вперед. Прямо на встречное движение откинутой назад до отказа и тут же стремительно брошенной вперед головы. Лоб с размаху впивается противнику в носогубный треугольник, с хрустом сворачивая нос, плюща и разрывая губы. Не давая врагу опомниться, Влад вдобавок несколько раз насдил его на колено, и отбросив от себя еле стоящее на ногах, утробно мычащее пошатывающееся тело влепил последний, аккордный апперкот в подбородок. Противник мешком рухнул ему под ноги. Все! Этот больше неопасен. Влад развернулся, готовый встретить атаку хромого, за понадобившиеся на его напарника несколько секунд тот должен был успеть добежать до места действия, и замер в недоумении. Последний оставшийся на ногах черный комбез просто сидел на земле и, неторопливо копошился в кармане, пытаясь извлечь сигарету из мятой пачки, пальцы его заметно дрожали.
— Все, Гайворонский, на сегодня достаточно, а то ты мне всех бойцов перекалечишь, — лениво произнес скучающий голос. — Будем считать, упражнение выполнено на «удовлетворительно».
— Чего это на 'удовлетворительно'… — обижено протянул Влад, с наслаждением опускаясь на такую мягкую, манящую землю.
— Того это! — построжал голос. — Восемь лишних секунд по общему времени. Раз! Выход из горящего напалма с закрытым лицом и, в результате, неожиданное попадание в засаду. Два! Нейтрализация противников в рукопашной отнюдь не максимально эффективная из возможных вариантов. Это три! Достаточно? Или разобрать подробнее?
— Достаточно… Тройка тоже госоценка… — устало махнул рукой Влад. — Я в отличники не стремлюсь…
— Ну и зря, Гайворонский, зря, — говоривший, наконец, вышел из-за спины Влада и присел перед ним на корточки. — Родину на тройку защищать нельзя… Можно на тройку рулить финансами, строить дома, лечить зубы и пробивать унитазы. А вот Родину защищать нельзя. Потому как если встретится тебе троечнику соседский отличник, то строить больше ничего не понадобится и лечить будет некого… Понятно тебе, сирота казанская?
— Понятно… — буркнул Влад, стараясь не поднимать глаза выше трущейся о ботинок травы.
— А раз понятно, то считай, что в этот раз зачета ты не получил. Будешь пересдавать. Вопросы?
— Как пересдавать?! — вскинулся Влад. — Сами же сказали «удовлетворительно»!
