Внезапно до меня дошло, что Лисса не произнесла ни слова с тех пор, как выяснилось, что Кристиан пришел с Мией. Открыв себя нашей связи, я почувствовала ее ревность и обиду. Мне по-прежнему казалось, что Мия последняя девушка, которой Кристиан мог увлечься, — если бы он вообще мог увлечься кем-то, кроме Лиссы, во что я не верила, настолько прочной мне казалась их связь. Она, однако, этого не понимала и видела лишь, что он постоянно общается то с одной девушкой, то с другой. С каждым мгновением внутри ее все шире разливался холод, и дружелюбное выражение на ее лице таяло.

— Это правда? — спросила Мия, не догадываясь о разворачивающейся на ее глазах драме. — Что Дмитрий… вернулся?

— Да, — твердо заявила я, переглянувшись с Лиссой. — Он дампир, но пока никто в это не верит. Круглые идиоты, что с них взять.

— Это произошло впервые и совсем недавно, маленькая дампирка, — мягко возразил Адриан. — Нельзя же ожидать, что все мгновенно поймут, что к чему.

— Но они и впрямь идиоты, — горячо вмешалась в разговор Лисса. — Любому, кто пообщается с ним, ясно, что он не стригой. Я пытаюсь добиться, чтобы его выпустили на свободу. Тогда люди сами все поймут.

Лучше бы она прикладывала столько усилий ради того, чтобы я увиделась с ним, но сейчас было не время обсуждать это. Оглядываясь по сторонам, я подумала, что, наверное, некоторым будет трудно простить Дмитрию гибель близких. Он тогда не был самим собой, но от понимания этого мертвые ведь не оживут.

По-прежнему переживая из-за Кристиана, Лисса становилась все беспокойнее. Еще ей хотелось уйти отсюда, чтобы снова проведать Дмитрия.

— Как долго мы должны оставаться здесь? Есть и другие дела…

— Кто ты, черт побери?

Наша маленькая группа повернулась как один и обнаружила стоящего позади Энтони. Поскольку большинство из нас находились здесь без законных на то оснований, вопрос мог относиться к любому, но его взгляд был, несомненно, устремлен на одно определенное лицо. Он обращался ко мне.

— Ты не моройка! — Он не кричал, но говорил достаточно громко, чтобы привлечь внимание стоящих поблизости. — Ты Роза Хэзевей? Как ты, со своей нечистой кровью, осмелилась осквернить святость нашей…

— Хватит! — оборвал его высокомерный голос. — Я сама разберусь с этим.

Даже несмотря на маску, не вызывало сомнений, кому принадлежит голос. Это была Татьяна — в серебристой маске с цветочным узором и сером платье с длинными рукавами. Я наверняка и раньше видела ее в толпе, но не догадывалась, кто это, пока она не заговорила.

Все замерли. Вслед за королевой к нам подошла Даниэлла Ивашкова и, узнав меня, широко распахнула глаза.

— Адриан… — начала она.

Однако ситуацией уже завладела Татьяна.

— Пошли со мной.

Было очевидно, что приказ относился ко мне; ослушаться я не могла. Повернувшись, она быстро направилась к выходу из зала, следом я, за мной Адриан и Даниэлла.

Как только мы оказались в освещенном факелами коридоре, Даниэлла набросилась на Адриана.

— О чем ты только думаешь? Допустим, в некоторых случаях я не против того, чтобы ты приглашал Розу, но сейчас это…

— Неуместно, да, — жестко заявила Татьяна. — Хотя, возможно, неплохо, что дампирка стала свидетельницей того, с каким уважением мы относимся к героизму и жертвам ее народа.

От растерянности на мгновение все потеряли дар речи.

— Да, но согласно традиции… — Даниэлла первой пришла в себя.

— Я знакома с традицией. — Татьяна снова прервала ее. — Нарушение этикета имеет место, безусловно, но присутствие здесь Розмари никоим образом не помешает нам выразить свое почтение к умершим. Потеря Присциллы…

На мгновение Татьяна утратила все свое хладнокровие. Никогда не думала, что она может иметь лучшую подругу, но Присцилла подошла к этому ближе всех. Как вела бы себя я, если бы потеряла Лиссу? Уж во всяком случае, не так хорошо владела собой.

— Потеря Присциллы — удар, последствия которого я буду ощущать очень, очень долго, — наконец снова заговорила Татьяна, не сводя с меня пронзительного взгляда. — И надеюсь, ты понимаешь, как мы нуждаемся в вас и как высоко ценим тебя и других стражей. Мне известно, что иногда вы, дампиры, думаете, будто вас недооценивают. Это не так. Эти смерти оставили зияющую брешь в наших рядах, и теперь мы чувствуем себя менее защищенными. Уверена, ты понимаешь это.

Я кивнула, удивляясь тому, что Татьяна не обрушилась на меня с криками.

— Это огромная потеря, — сказала я, — которая является тем более ощутимой, поскольку стражей и так нередко не хватает — в особенности когда стригой объединяются в большие группы.

Татьяна явно была приятно удивлена тем, что я хоть в чем-то выразила с ней согласие.

— Я так и думала, что ты понимаешь. Тем не менее… — Она посмотрела на Адриана. — Тебе не следовало приводить ее сюда. Правила приличия должны неукоснительно соблюдаться.

— Извини, тетя Татьяна, — на удивление кротко отозвался Адриан. — Мне просто казалось, что Роза должна это увидеть.

— Ты будешь помалкивать об этом, договорились? — спросила меня Даниэлла. — Многие гости очень, очень консервативны в своих взглядах, им не понравится, если тайна ритуала выйдет наружу.

Какая тайна? Что они встречаются у костра, надев лучшие свои наряды и маски? Да, похоже, они хотят, чтобы об этом никто не знал.

— Никому не скажу ни слова, — заверила я.

— Хорошо, — сказала Татьяна. — А теперь тебе нужно уйти до того… Кто это? — Она бросила взгляд в сторону зала. — Кристиан Озера?

— Да, — дружно ответили мы с Адрианом.

— Он не получал приглашения! — воскликнула Даниэлла. — Это тоже твоя проделка?

— Ну, не столько проделка, сколько гениальное озарение, — поправил Адриан.

— Надеюсь, никто не догадается, пока он ведет себя хорошо. — Татьяна испустила вздох. — Я вижу, он воспользовался возможностью поговорить с Василисой.

— Это с ним не Лисса, — не подумав, брякнула я.

Лисса действительно повернулась к Кристиану спиной и разговаривала с кем-то другим, сквозь распахнутую дверь бросая на меня обеспокоенные взгляды.

— Кто же это? — удивилась Татьяна.

Дерьмо! Поначалу у меня мелькнула мысль солгать, присвоив подруге какую-нибудь королевскую фамилию. Некоторые семьи такие большие, что всех и не упомнишь. Однако…

— Это… ммм… Мия Ринальди, наш друг еще с Академии.

— Ринальди? По-моему, у нас есть служитель с такой фамилией.

Надо же! Она знает работающих на нее людей; придется в который раз пересмотреть свое мнение о ней.

— Служитель? — Даниэлла вперила в сына угрожающий взгляд. — Ну, о ком еще мне следует знать?

— Нет, больше никого. Будь у меня больше времени, я привел бы сюда и Эдди. Черт, может, даже малолетку.

Даниэлла была в шоке.

— Я не ослышалась? Ты сказал «малолетку»?