тратил на работу. Из-за этого рассчитывать на академическое образование не приходится, а чтобы получить помощь вампов, не хватает связей.

Я чуть было не ляпнула, что могла бы поговорить с отцом и что он, скорее всего, окажет Натану поддержку. Вампиры нередко так поступают, помогая нужным им людям получать образование или должности, где они смогут приносить пользу. Их ставленников без единого слова принимали в колледж, и все их расходы оплачивались.

Однако я вовремя сдержалась, вспомнив, что произошло. Вряд ли я смогу поговорить с отцом — об этом или вообще о чем бы то ни было. Поэтому я просто ответила Натану:

— Мне очень жаль.

— Как-то не верится. В жизни не слышал такого от вампира. А ты говоришь это уже второй раз с тех пор, как мы…

Он смолк: его взгляд был прикован к чему-то за моей спиной. Я недоуменно обернулась… и увидела на экране телевизора собственное лицо.

Видеть свое изображение — для вампира всегда некое потрясение. Поскольку мы не отражаемся в зеркалах, собственная внешность долго оставалась для каждого из нас тайной, и только развитие технологии наконец дало нам возможность лицезреть себя на фотографиях и видеозаписях.

Снимок, который показали по телевидению, был ужасен — темные круги под глазами, от которых кожа казалась бледнее обычного, отчетливо видный серебристо-серый отлив глаз, а волосы — прямые, уныло- коричневые — смотрелись так, словно я в этот день вообще не причесывалась. Интересно, где они раскопали этот ночной кошмар?

— Тьфу!

Бойкая блондинка-репортер тем временем излагала подробности моего исчезновения.

— Власти разыскивают Люси Уэйд, дочь чикагского филантропа и коммерсанта Дугласа Уэйда. Люси исчезла сегодня вечером после ссоры с родителями. Ее характеризуют как проблемную девушку, злоупотреблявшую наркотиками и неоднократно предпринимавшую попытки бегства.

— Что? — воскликнула я. — В жизни не притрагивалась к наркотикам!

— В последний раз Люси видели на авеню Сент-Джейн, когда она входила в клуб «Морская сажень». Если у вас есть какая-либо информация относительно мисс Уэйд, просьба связаться с полицией. Обеспокоенная семья предлагает щедрое вознаграждение за любую помощь.

Натан повернулся ко мне.

— Какого черта? Ты и есть Люси Уэйд?

Он говорил тихо, чтобы никто не мог услышать, но в его тоне отчетливо присутствовало возмущение.

— Да. — Отрицать не имело смысла.

Он вскинул руки и забегал по комнате.

— О господи! О господи! Я помог скрыться беглой дочери Дугласа Уэйда. Дугласа Уэйда! Ему принадлежит «Морская сажень». Он босс босса моего босса!

— Знаю.

— Ему принадлежит этот город!

— Знаю!

— Ты вела себя так, словно оказалась жертвой несправедливости, а на самом деле родители просто хотят, чтобы ты вернулась и прошла реабилитацию.

— Нет, — возразила я. — Это неправда. То, что там говорят, — сплошная ложь.

Натан резко развернулся, все еще пылая яростью.

— Я знал, что вампам нельзя доверять! Это что, заговор? Ты что-то знаешь, а они хотят заставить тебя замолчать?

— Ты удивишься, но да.

— В таком случае расскажи мне.

— Не… могу. Не могу рассказать никому. Я знаю кое-что, что мне знать не следовало бы, и по этой причине они хотят убить меня. И они убьют меня, Натан, если сумеют. Моя собственная семья.

— Иисус! — Парень будто бы не услышал. — Я помогаю наркоманке, дочери одного из самых могущественных вампов города. Сейчас мне нужно сделать одно — взять и уйти. Ты грозилась убить меня, но чем это лучше того, что сделают со мной они, когда все выплывет наружу?

Я вскочила и бросилась к нему.

— Нет, пожалуйста. Не делай этого. Послушай, можешь даже не везти меня в Лейкмонт. Просто высади, как только мы пересечем границу.

Его глаза, как два язычка зеленого пламени, были прикованы ко мне — гневные и полные разочарования. Возникло тревожное чувство, что, глядя на меня, он вспоминает годы вампирского насилия, продолжавшегося дольше, чем он живет на свете. Мы вышли из тени и начали захват человеческого мира еще до его рождения. До сего дня я никогда не задумывалась, каково это — жить под властью другой расы, которую почти нет надежды одолеть. Мы сильнее, быстрее; нас можно убить единственным способом — загнав в сердце кол из серебра, до которого люди практически не имеют возможности добраться. Я даже представить себе не могла, через что Натану пришлось пройти.

— Пожалуйста, — прошептала я. — Возьми все остальные деньги.

Еще несколько долгих, тягостных мгновений он смотрел на меня… и постепенно что-то в выражении его лица начало изменяться. Не могу этого объяснить, но внезапно я поняла — у него возникло то же странное чувство, которое я испытала в проулке: как будто между нами есть некая связь, что мы давно знаем друг друга. Он вздохнул, отвернулся и выключил телевизор.

— Не хватало только, чтобы Пит это увидел. Надеюсь избавиться от тебя до того, как кто-нибудь поймет, что я вообще тебя видел. Наверно, вот-вот все будет готово.

Десять минут прошло в напряженном молчании, после чего Натан боязливо заглянул в дверь.

— Пит?

Никакого ответа. Натан вошел внутрь, но тридцать секунд спустя буквально вылетел обратно, схватил меня за руку и потащил к выходу. От удивления я не сопротивлялась, хотя без моего желания он бы не сумел меня даже с места сдвинуть.

— Что случилось? — спросила я, когда мы оказались на улице.

— Все сбежали. В задней комнате тоже стоит телевизор. Думаю, они увидели выпуск, сообщили о нас полиции и пустились в бега.

Как только мы запрыгнули в машину, он включил двигатель, выехал на дорогу и протянул мне поддельный пропуск. К счастью, они успели его изготовить и просто бросили. Там значилось, что я человек, зовут меня Сара Браун, что мне восемнадцать лет и что я имею разрешение выезжать в пригород. Наиболее интересной мне показалась фотография. Донна изрядно потрудилась, затушевывая мою бледность, и получилось очень похоже на натуральный человеческий цвет лица. И глаза выглядели прелестно — ясные, бледно-голубые. Я была очарована.

— По крайней мере, нам не пришлось платить за него, — заметила я.

— А толку-то? Мы не можем пересечь границу.

— Почему?

— Пит наверняка сообщил полиции, что ты со мной. И сейчас они уже выяснили обо мне все, что можно, — включая описание моего автомобиля и его номерной знак. На всех пунктах проверки нас будут ждать.

— А нельзя угнать какую-нибудь другую машину?

Он бросил на меня вызывающий взгляд.

— Ты и это умеешь?

— Ну… нет.

— По-твоему, я умею? По-твоему, все люди низшего класса занимаются такими делами? Думаешь, мы все преступники?

— Ну, нет… конечно нет. Я имею в виду…

— Но, возможно, в твоих словах кое-что есть. — Он резко свернул к обочине и открыл дверцу. — Выходи.