– Уважение, которое я питаю к вам, ваше величество, обязывает меня быть откровенным. Я нахожу его достойным всяческих сожалений.

– И почему же, по-вашему?

– Мне показалось, что единственный, кто от него выиграл, это король Пруссии.

– Верно подмечено, – отозвалась маркиза.

– И девять лет спустя Пруссия по-прежнему в выигрыше, – сказал король мрачно. – Что вы об этом думаете, граф?

– Ваше величество, я думаю, что, только окружив короля Фридриха со всех сторон, можно вынудить его к миру.

– Окружив?

– Он уже сдержан на западе и юге, ваше величество. Остаются только восток и север, чтобы замкнуть кольцо.

– Россия и Англия? – воскликнул Людовик. – Но это же наши враги!

– Да простит меня ваше величество, но я не буду удивлен, если страх вскоре толкнет Россию присоединиться к вам. Быть может, она уже постучалась бы в вашу дверь, если бы не опасалась обидного отказа.

Король выглядел удивленным.

– Вы так думаете?

– Да, государь, – ответил Себастьян со спокойной улыбкой. – Но это всего лишь предчувствие.

Остальные прервали свои разговоры, чтобы послушать диалог между монархом и Сен-Жерменом. Бель-Иль, сидевший напротив Себастьяна, сообщнически ему подмигнул.

– Если бы только это подтвердилось, – вздохнула маркиза.

Принцесса Анхальт-Цербстская повернулась, чтобы посмотреть на своего соседа. Баронесса Вестерхоф наверняка предупредила ее о графе де Сен-Жермене.

– Посмотрим, – сказал король.

Разговоры потекли вновь, избрав совсем другой предмет, похоже заинтересовавший короля, – необходимость обновить розарии в оранжереях Трианона. Маркиз де Мариньи напомнил о возможности привезти растения из Болгарии.

– Быть может, вы могли бы также обратиться к крупным купцам, плавающим в Индию, чтобы они привезли растения и оттуда, – предложил Себастьян. – Некоторые тамошние разновидности на удивление благоуханны и прекрасны видом.

– Где же вам довелось видеть их или обонять? – спросила маркиза.

– В самой Индии, мадам.

– Вы были в Индии? – спросил король.

– Да, ваше величество. Я провел там чуть более двух лет.

За этими словами последовало новое порхание удивленных взглядов и восклицаний.

– Ах, вы были правы, Бель-Иль, наш друг граф де Сен-Жермен вполне заслуживает того, чтобы с ним познакомиться, – сказал король. – Что же вы делали в Индии?

– Я много слышал о древней мудрости индусов. И отправился туда, чтобы узнать о ней побольше. А заодно выведал некоторые из их секретов.

– Какие же? – спросила оживившаяся наконец маркиза, явно обрадованная чему-то новенькому в длинной череде вечеров, где кроме театральных представлений было мало увлекательного.

– Например, как очищать драгоценные камни, мадам.

– Ловлю вас на слове, – сказал король, вставая.

Гости вернулись в Часовой салон. Там им подали шоколад, кофе и ликеры. Себастьян стал объектом всеобщего внимания. Принцесса Анхальт-Цербстская уже не отходила от него и, казалось, была просто очарована, когда госпожа де Помпадур пригласила графа де Сен-Жермена на малый ужин в следующий четверг.

– Могу ли я тоже быть в числе приглашенных? – воскликнула она.

Позволение было ей тотчас даровано.

Гости постепенно расходились; выйдя в галерею, Себастьян остался один, дожидаясь маршала, с которым должен был вернуться в Париж. Он удивился его задержке и уже задумался, как ему вернуться в Париж, если Бель-Иль его подведет. Потом вдруг услышал довольно оживленный разговор из-за дверей Часового салона. Он подошел поближе, инстинктивно прислушался и узнал голос Мариньи:

– …Но где вы с ним познакомились?

– В Вене. Он там жил как принц и водил дружбу с самыми влиятельными людьми при дворе. И вы сами видели, он не с Луны свалился.

Это бы голос Бель-Иля.

– Мы ничего о нем не знаем, – возразил Мариньи. – Какого он происхождения? Откуда его богатство? Наконец, не забывайте, что он представился мне красильщиком! Вы себе представляете? Красильщик в Версале!

– Он представился вам по моей рекомендации, маркиз, и если вы еще встретите красильщиков, чьи политические мнения привлекли бы внимание короля, соблаговолите поставить меня в известность.

– Но в конце концов, Сен-Жермен – это же невозможное имя! И он даже не француз! Что мне ему сказать, этому Сен-Жермену?

– Что он снискал милость короля, вы сами это видели. Прошу извинить, но он меня ждет.

В следующее мгновение Бель-Иль вышел в галерею.

– Простите, дорогой друг, надо было наведаться в одно местечко.

В карете, несколько успокоившись, Бель-Иль пришел в превосходное расположение духа.

– Я же вам говорил, вы обязательно должны были приехать в Париж. Поздравляю себя с этим. Вы у короля в фаворе, поверьте мне. Это не пустяки.

Себастьян, разумеется, воздержался от упоминаний о перепалке, которую подслушал ненароком.

В течение всего марта и начала апреля Себастьян раз-два в неделю бывал на малых версальских ужинах, где всякий раз присутствовал король. На втором мартовском ужине произошел примечательный эпизод. Пока приглашенные, как обычно, беседовали между собой в Часовом салоне, вошел король, быстро поздоровался с гостями и направился прямо к Себастьяну.

– Граф, ваше предсказание сбылось.

Глаза монарха удивленно и весело поблескивали. Себастьян был поражен.

– Сегодня утром герцога де Шуазеля посетил с визитом посланец императрицы Елизаветы. Россия хочет присоединиться к Версальскому договору. Как вы и предрекли.

– Я рад, сир, что мои предположения подтвердились, к вашему удовлетворению.

Тем не менее некая странность заинтриговала Себастьяна: разве министром был не кардинал де Берни? Разве не к нему должен был обратиться посланец?

Остальные приглашенные наблюдали за сценой на некотором расстоянии и, быть может, слышали диалог. Но никто, даже маркиза, не осмелился приблизиться.

– Это похоже на ясновидение, – заметил король несколько саркастично. – В чем ваш секрет?

– Быть может, никакого секрета нет, сир, кроме умения отстраняться от событий, словно они происходят на далекой планете. Это позволяет замечать то, что главные заинтересованные лица порой не видят.

– И что же предвещают ваши нынешние догадки?

Себастьян улыбнулся, хотя чувствовал на себе град взглядов.

– Сир, ваш вопрос льстит мне. Я пока вижу только одно: мир станет желанным раньше, чем исчерпаются живые силы противоборствующих стран.

– Вы по-прежнему верите в мир с Англией, о котором раньше говорили?

Себастьян театрально изобразил колебание.

– В Европе – да, я убежден. За морем… тут моя уверенность меньше. Англичане хотят Индию и Америку, где их соперничество с Францией очевидно. Для начала они завладеют испанскими колониями.

– Вы хорошо осведомлены.

– Просто я не принадлежу ни к одной из сторон, ваше величество, – ответил Себастьян, глядя королю в