Парсел вошел по щиколотку во что-то холодное и отступил назад. Насколько он мог разглядеть, впереди дно пещеры было покрыто темной водой. Кое-где из воды выступали крупные гладкие камни, слегка поблескивая в полумраке.

— Итиа говорила только о маленьком родничке, — удивился Парсел.

— Когда мы прятались в пещере, тут не было никакой воды, — сказала Авапуи изменившимся голосом. — Это проделки злых тупапау.

Опять все сначала!

— Слушай! — воскликнул Парсел раздраженно.

Он обнял Авапуи и почувствовал, что она вся застыла и похолодела.

— Слушай! — продолжал он торжественным голосом. — Никаких тупапау нет! Я, Адамо, объявляю: тупапау не существуют!

Парсел был поражен, какое мгновенное действие оказали на Авапуи его слова. Она сразу точно оттаяла, кожа ее потеплела, тело стало гибким и податливым. В мгновение ока окаменевшее от страха существо превратилось в разумную и спокойную женщину. Она с благодарностью потерлась щекой о щеку Парсела. Важно было даже не то, что он сказал, но его уверенный тон.

Парсел шел впереди, шагая с камня на камень. Порой, когда расстояние было слишком велико, он отпускал руку Авапуи и прыгал. Свод пещеры был довольно низок, и вся она представляла собой узкий, извилистый туннель. По-видимому, рукав потока когда-то пробил себе здесь путь наружу, но после обвала изменил свое русло. А теперь вода, должно быть, просочилась сквозь обвалившиеся камни. Когда вода расширит свой проход — на что уйдут многие годы — она заполнит пещеру, вырвется на волю и бурным потоком хлынет к подножию горы. Без сомнения, она уже однажды проделала этот путь. Узкая тропка среди камней, по которой он взбирался сюда, наверно, и была старым руслом, прорытым водой.

— Тупапау тут ни при чем, — сказал Парсел, оборачиваясь. — Это вода потока пробила дырочку в скале.

— Какая вода искусная, — произнесла Авапуи с таким уважением, как если бы говорила о вожде.

Он выпустил ее руку и прыгнул на большой плоский камень, выступавший из воды. Камень качнулся с легким всплеском, потом последовал более глухой стук. Парсел чуть не потерял равновесие, взмахнул руками и перескочил на соседний камень. За ним послышались те же звуки; шлепок камня о воду, а затем стук камня о камень под водой. Каменная плита снова стала на свое место.

— Будь осторожна, — бросил Парсел через плечо.

Они прошли еще с десяток метров. Туннель повернул вправо, а по левую сторону Парсел увидел пробитую в скале круглую дыру правильной формы, немного побольше судового иллюминатора. Парсел заглянул в отверстие. Оно вело в другую галерею, в ней было не так темно, как в той, где они шли, и пол ее был заметно выше. По эту сторону отверстие доходило Парселу до бедра, а по ту было на уровне пола. Галерея казалась совсем прямой, вначале в ней было довольно светло, но дальше она уходила во мрак. Дно ее тоже было усеяно круглыми или плоскими камнями, но совершенно сухими. В эту часть пещеры вода не проникла.

— Вот здесь, — сказала Авапуи.

Он повернулся.

— Здесь? Надо пролезть сквозь дыру?

— Это очень легко. Вот увидишь.

Она нагнулась, просунула голову в отверстие, оперлась руками о пол по ту сторону, подогнула ноги и, сделав скользящее движение, сразу исчезла… Она проделала это с изумительной быстротой. Мгновение спустя она уже выглянула из отверстия.

— Давай, я тебе помогу.

— Не надо, — ответил Парсел.

Но он справился с задачей гораздо хуже, чем она. Пролезая, он поцарапал себе живот.

Они очутились в своеобразной сводчатой комнатке размером около четырех квадратных метров, а дальше туннель сужался и уходил во мрак. Свет падал сюда через трещину, и на противоположной стене лежала полоска света шириной в ладонь.

— Не надо идти дальше, — сказала Авапуи, указывая на туннель. — Там колодец.

— Глубокий?

Она кивнула головой.

— Ты бросаешь камень. Ты ждешь и ждешь. Потом слышишь — шлеп!

— А можно пройти на ту сторону колодца?

— Мы можем, — ответила Авапуи, — а ты нет.

Она сказала это без тени презрения. Просто отметила факт. Парсел направился в узкий проход. Углубившись в тень, он замедлил шаг, чтобы дать глазам привыкнуть к темноте. Он невольно согнулся, хотя сам понимал, что это ни к чему, так как свод был не меньше чем в двадцати сантиметрах у него над головой. Он расставил руки, и ладони его коснулись стен.

— Осторожно, — сказала Авапуи, дотрагиваясь до него. — Он тут.

— Где?

— Перед тобой.

Какие у нее зоркие глаза! Он присел и, правда, шагах в двух впереди увидел еле заметную темную полосу. Тогда он лег плашмя и подполз к ней. Вытянув руки, Парсел ощупал края провала — он тянулся от стены до стены. Прохода не было. Колодец занимал всю ширину туннеля.

Парсел встал. Он не видел Авапуи, но по аромату вплетенных в ее волосы цветов чувствовал, что она стоит справа от него.

— Ты могла бы перейти на ту сторону? — спросил он с сомнением.

— Да. Хочешь, покажу?

— Нет, нет, — поспешно сказал он. — Ты уже пробовала?

— Да. Мы все трое.

— Кто трое?

— Я, Итиа и Меани.

— Когда?

— Когда вождь приходил вместе с Ваа, чтобы спрятать ружья во время больших дождей. Человек! Меани едва успел сбросить в колодец нашу постель из листьев и перейти вместе с нами на ту сторону. Вождь велел Ваа оставаться в комнате, а сам пошел один в этот конец. Ауэ! Глаза у перитани совсем не хорошие! Мы стояли по ту сторону колодца на длину копья, а он нас не видел. Меани испугался, что вождь свалится в колодец, и бросил туда камешек. Камешек сделал — шлеп! Вождь подскочил, потом лег на живот, как и ты; он ощупал край колодца руками, заворчал: «Гм-м-м!..» (тут она очень похоже передразнила Мэсона) — и вернулся назад.

— А что там, на другой стороне колодца?

— Пройдешь еще немного — и конец, со всех сторон стена.

Парсел вернулся в сводчатую комнату. После полного мрака туннеля ему показалось, что здесь почти светло.

— А где вождь спрятал ружья?

— Тут.

На стене против светлого пятна шел каменный выступ, между этим выступом и сводом, на высоте трех метров, угадывалась глубокая трещина.

— Ему, наверное, пришлось здорово потрудиться, — заметил Парсел бесцветным голосом.

Он вдруг почувствовал ужасную усталость. Ему хотелось только одного — лечь и молчать. Главное, молчать.

— Почему? — возразила Авапуи. — Это очень легко. Когда вождь ушел, Меани залез наверх, все вытащил и распаковал — ружья были завернуты в жирные тряпки, а штуки, которыми убивают, лежали в ящике, обшитом железом. Потом Меани положил все на место и заставил нас поклясться, что мы никому ничего не скажем, даже Уилли…

Она прервала свой рассказ, опустилась на землю, прикрыла глаза одной рукой, а другую уронила ладонью кверху на колени и принялась плакать. Она плакала беззвучно, плечи ее судорожно вздрагивали, и