8. Псалмы о Законе и Премудрости. К молитвам о добре и зле тесно примыкают псалмы, посвященные Закону Господню и Премудрости Его. Псалмы о Премудрости (напр., Пс 48) вышли из среды израильских мудрецов, которые основывали свое учение не на букве Закона Моисеева, а на общих принципах этики (Кн. Притчей, Кн. Иова). Главная мысль их сводится к тому, что источник истинной Премудрости — Господь. Человек должен осуществлять ее в повседневной жизни. Она не есть интеллектуальное познание, но является познанием правды жизни. Все преходящее, что привлекает суетных людей, ничтожно в сравнении с жизнью в вере.

Псалмопевцы-законоучители (Пс 1, 18, 118) в дополнение к этой мысли подчеркивают, что идеал жизни начертан в Законе, в Торе. Она есть руководство к жизни, человек должен постоянно размышлять над Законом, вникая в него, ибо в нем он найдет указания, данные Самим Богом. Закон открывает то, что человек своим разумом постичь не в силах. Истинная нравственность и жизнь, достойная человека, имеют своим источником волю Всевышнего.

9. Царские, мессианские псалмы. В Псалтири есть немало строк, которые предвосхищают тот или иной момент евангельской истории (напр., «Из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу» Пс 8, ср. Мф 21,16). Но для христианского понимания Ветхого Завета гораздо важнее не эти отдельные черты, а мессианизм Псалтири в целом.

Мессианизм как пророчество и учение о том, что Бог спасет людей Своих через потомка Давида и что спасение распространится на весь мир, не был дан ветхозаветной Церкви единожды, в законченном виде. Тайна эта раскрывалась постепенно — по мере того, как углублялось религиозное сознание народа.

Изначальные понятия: «сын Давидов», «Царство», «День Господень» и «Спасение» — имели долгую историю в ветхозаветной религии. Можно выделить пять фаз, которые прошло мессианское Откровение:

1. Таинственное предсказание Аврааму, что в его роде «благословятся все племена земные». Эта надежда обрела конкретные черты в чаянии земли обетованной.

2. Создание ветхозаветного царства на св. земле, которое само по себе оказалось лишь прелюдией к дальнейшим обетованиям.

3. Предсказание Давиду о том, что на смену его монархии придет вечное Царство его Потомка. У пророков VIII века образ Его приобретает конкретные черты: это могучий Победитель язычников, сила Которого будет заключена в дарах Духа Божия.

4. Проповедь пророков о Помазаннике (Мессии, Христе), Который придет в то время, когда дом Давидов лишится земной власти. Время это будет и временем Богоявления. Начиная с пр. Исайи Царство Мессии мыслится уже как всемирное.

5. Откровение о Мессии как о Служителе. Он не только Царь, но и Священник. Он должен пройти через страдания как покорный Служитель Ягве (Ис 53). Его владычество принесет миру возвращение Едема, окончательное воцарение Бога.

Все эти этапы и аспекты мессианизма отражены в Псалтири.

Первая и вторая фазы запечатлелись в псалмах, связанных с уроками св. истории (см. §14).

Третья — соответствует группе псалмов, именуемых царскими. Они пелись, как показал С. Мовинкель, в дни интронизации монарха или в дни царских торжеств. Эти псалмы (2, 44, 71, 109 и др.) имеют двойной смысл. Диодор Тарсийский назвал это свойство их «феорией» (созерцанием). С одной стороны, они прославляют того или иного помазанника и вообще Давидов дом; с другой — их слова относятся, в конечном счете, к истинному Помазаннику, Мессии.

Так, в Пс 44 исторической основой является бракосочетание царя. Образ его напоминает о славе Давида и Соломона. Но уже в ветхозаветных таргумах (арамейских переводах-толкованиях) это славословие монарху понималось в мессианском смысле. Сын Давидов олицетворял грядущего Царя, Которого будут славить народы «во веки и веки» (44,17).

То же самое следует сказать о Пс 71, где более ясно за образом царя проступают черты обетованного Мессии. Под Его покровом «процветет праведник»; Он будет Владыкой народов, которые «поклонятся Ему» (ст. 11). Он «избавит нищего, вопиющего и угнетенного, у которого нет помощника» (ст. 12). Этот псалом можно отнести к четвертой фазе мессианизма:

О вечности царства Давидова говорится в Пс 131.

Пятая фаза — Помазанник Божий должен пройти через горнило страданий; об этом говорят многие псалмы, начиная с 17, который принадлежит самому Давиду. В нем царь представлен в окружении врагов, которые теснят его, и только Бог дарует ему спасение. С особенной силой звучит эта тема в Пс 21. Он начинается скорбным воплем гонимого избранника: «Боже мой! Боже мой! Для чего Ты оставил Меня?» Словами Пс 21 молился Господь на кресте. Конец молитвы говорит о торжестве Страдальца, когда

Пс 88 посвящен теме условности Завета. В него войдут только те, кто «будут ходить по заповедям» (ст. 31-32). Но как бы глубоко ни пали люди, воля Божия будет исполнена.

Врагам дома Давидова дана будет сила, власть побеждать (ср. Откр 13,7). Род царя-псалмопевца испытает всю горечь уничижения.

Здесь просматривается будущее откровение о страждущем Мессии. Но мессианское Царство не может погибнуть, ибо сила его не в «конях и колесницах», а в Боге.

В Пс 2 описывается мятеж народов против Помазанника. Однако их усилия тщетны, ибо Сам Господь сказал Ему: ТЫ СЫН МОЙ; Я НЫНЕ РОДИЛ ТЕБЯ (ст. 7). Богосыновство в Ветхом Завете понималось не в мифологическом смысле, как у язычников, чьи цари считались рожденными от богов, а в плане духовном. Как Сын, Мессия становится причастным природе Сущего (ибо слово «сын» в Библии означает причастность; ср. «сын пророческий», «сын благословения», «сын гнева»). Полнота же тайны Богочеловека будет открыта лишь в Новом Завете, где понятие «Сын Божий» означает истинное единство Отца и Сына.

Мессия, Сын Божий изображен Камнем, который отвергли строители и который «соделался главою угла» (117,22). Сам Христос Спаситель указал на этот псалом, чтобы объяснить тайну Своего земного уничижения (Ин 21,42). Он ссылался также на Пс 109 — важнейший из мессианских.

Пс 109 написан от лица Давида. В нем автор называет Мессию Адонаи — мой Владыка. Христос, приводя эти слова, давал понять, насколько Мессия превосходит земного царя, даже самого Давида. Не только происхождение от монарха-псалмопевца есть признак Мессии, но и исполнение на Нем важнейших пророчеств Писания.

Хотя образ Помазанника в псалме несет еще черты первых фаз мессианства, гимн дополняет его новой важной чертой. Избавитель не только Владыка и Царь, но также Ходатай за людей — Священник. Он соединяет в Себе царскую и первосвященническую власть, подобно древнему монарху Иерусалима