пострадавшего в схватке стула, а локтем пыталась отпихнуть секретаршу, ухватившуюся за нее мертвой хваткой бультерьера.

Верунчик силилась обойти девицу и перехватить инициативу, но та весьма успешно прижала ее бедром в пестрых камуфляжных брюках к дверному косяку и сердито приказала: «Верка, отвяжись!»

– Людмила! – ахнули одновременно директор заповедника Кочерян и глава администрации, а директор вскочил со своего стула и еще более растерянно добавил:

– Сейчас же покинь кабинет!

– Еще чего! Я сюда не для того пришла! – Девица резким движением сбросила с плеч бушлат, не глядя отправила за спину ушанку, следом последовала ножка стула. Верунчик только-только успела уклониться от летящих в ее сторону предметов одежды и остатков мебели, а неожиданная посетительница уже переступила порог, в два шага преодолела расстояние до Надымова и остановилась за его спиной.

Денис с удивлением отметил внезапную бледность, проступившую на пухлых щечках Игоря Ярославовича, и явный испуг в его всегда радостно распахнутых навстречу мирским соблазнам глазах. Но не успел он должным образом оценить это аномальное явление на весьма самоуверенной физиономии местного Рокфеллера, как девица ловко ухватила того левой рукой за галстук, а правой отвесила весьма звонкую и, несомненно, крепкую пощечину, потому что вздрогнула и качнулась, как от незначительного землетрясения, минеральная вода в пластиковых бутылках, а легкий шарфик, скрывающий полное отсутствие шеи у заведующей районными финансами Раисы Федоровны Олейниковой, нервно вспорхнул вверх и легким мотыльком опал на ее просторную грудь.

Верунчик и хозяйка шарфика испуганно вскрикнули. Все присутствующие загалдели, вскочили на ноги. Федюнин потянулся через стол и попытался удержать агрессивную девицу за руки, но та вырвалась и, ухватив Надымова за грудки, одарила редактора таким бешеным взглядом, что он невольно подался назад и чуть не сел мимо стула. С белоснежной сорочки Игоря Ярославовича в разные стороны брызнули пуговицы. Девица, захватив ее в кулак, приподняла свою жертву со стула, несколько раз сильно встряхнула и выкрикнула срывающимся от гнева голосом:

– Ах ты, мразь! Опять на косуль охотился? Дети их сеном подкармливают, от голода спасают, а ты на вездеходе, из карабина… – Она не договорила и вновь отвесила Надымову затрещину, теперь уже левой рукой по правому уху.

– Денис Максимович! Полковник! – Кубышкин, вероятно, от неожиданности повысил Дениса в звании, но тем не менее посмотрел на него крайне грозно. – Сейчас же прекратите это безобразие и удалите эту хулиганку из кабинета!

Худой и горбоносый Кочерян подскочил к девушке и попытался за локти оттащить ее от Надымова. Но она лишь разгневанно, словно скаковая лошадь на финише, раздула ноздри и прокричала с еще большей яростью:

– Отойди, Ашот! А то и тебе достанется! – Затем посмотрела с презрением на Надымова и с явным сожалением произнесла: – Скажи спасибо, тварь, что карабин дома оставила, а то не сносить бы тебе головы. – Она оттолкнула его от себя, брезгливо отряхнула руки и посмотрела на директора заповедника. – Как вы можете, Ашот Саркисович, сидеть за одним столом с этой гадиной? Ведь он со своими дружками не менее десятка косуль сегодня ночью положил. Сволочи! – Она посмотрела в сторону Надымова, торопливо поправляющего галстук и приводящего в порядок прическу. – Ничего, все равно я на этого подонка управу найду!

– Это я на тебя управу найду, Людочка! Допрыгалась, голубушка! Думаешь, все, что ты сейчас наговорила и натворила, тебе с рук сойдет? – процедил Надымов сквозь зубы, старательно отводя взгляд от девушки. – И за рукоприкладство ответишь, и за оскорбления, и за клевету… – Он посмотрел на продолжавшего молчать подполковника. – Сегодня я обязательно напишу заявление на ваше имя, Денис Максимович, а сейчас очень прошу задержать эту взбесившуюся особу, пока количество пострадавших ограничивается только мной и этой милой девочкой. – С прежней ласковой улыбкой он посмотрел в сторону Верунчика.

Но та вдруг неожиданно сердито сверкнула глазами и пробурчала:

– Вы себя защищайте, Игорь Ярославич, а за меня не беспокойтесь. С Людмилой мы и без вас разберемся. – И, подхватив вещи своей недавней противницы, секретарь покинула кабинет, хлопнув за собой дверью.

На мгновение в кабинете воцарилась тишина, все присутствующие вопросительно смотрели на начальника РОВД. Все, кроме самой возмутительницы спокойствия. Она ехидно усмехнулась и с вызовом оглядела подполковника с ног до головы:

– Прежде чем меня кто-то арестует, я все-таки успею разделаться с этой макакой! – Она выхватила из рук директора заповедника увесистую кожаную папку и занесла ее над ранней лысиной Игоря Ярославовича. Тот вздрогнул и прикрыл голову руками. Но удара не последовало. В последнее мгновение Барсуков успел схватить девушку за запястья, вырвать у нее из рук папку и отбросить ее в сторону. Девушка зашипела, как рассерженная кобра, попыталась вывернуться из милицейских объятий, а когда это не удалось, попробовала пнуть его по ноге. Подполковник вынужденно и неожиданно резко отклонился в сторону директора заповедника, тот, в свою очередь, подался назад, не удержался на ногах и упал на колени Раисе Федоровне лицом в декольте, прикрытое все тем же легким шелковым шарфиком.

Дама оглушительно взвизгнула, обозвала Кочеряна полуприличным словом, следом одновременно что- то выкрикнули Кубышкин и Надымов, но Денису было уже не до эмоций разгневанного начальства. Он был озабочен более серьезной проблемой: как вытолкать негодную девицу из кабинета. Отбивалась она отчаянно и, нужно признать, умело и так вывернула ему палец, что пришлось применить особый захват со спины, плотно прижать ее руки к телу и, слегка подпихивая коленом сзади, вывести вздорную нарушительницу из кабинета.

За дверями их встретила Верунчик и недружелюбно посмотрела на подполковника:

– Куда вы ее повели, Денис Максимович?

В этот момент девица сделала новую и почти удачную попытку освободиться от нежелательного захвата. Она внезапно присела и почти выскользнула из рук подполковника. В последнее мгновение Барсуков успел схватить ее за брючный ремень, но девица весьма ловко ударила его локтем в живот и, если бы Денис вовремя не среагировал и не напряг брюшные мышцы, вполне смогла бы отправить его в нокдаун.

После непродолжительной борьбы ему наконец удалось усадить девицу на диван. Она молча, с неприкрытой яростью смотрела на него и так же, как тогда в кабинете, в бешенстве раздувала крылья небольшого, аккуратно выточенного природой носа.

Верунчик подошла к задержанной, села рядом с ней и успокаивающе погладила по руке:

– Успокойся, Мила! – Она осуждающе посмотрела на подполковника, который сел за ее стол, открыл папку и достал лист чистой бумаги. – Протокол небось собираетесь писать?

– Собираюсь! – сухо сказал Барсуков, снял колпачок с авторучки и поднял глаза на девушку. – Потрудитесь сообщить свою фамилию, имя, отчество и род занятий.

Девушка устало махнула рукой:

– Отвяжитесь от меня! Ничего я вам не скажу, потому как знать вас не знаю и знать не хочу!

Денис строго посмотрел на нее:

– Не дерзите, гражданка! Я – начальник РОВД подполковник Барсуков и потому намерен вас задержать и проводить в отдел для выяснения обстоятельств хулиганства, которое имело место быть только что…

Девушка язвительно улыбнулась:

– Имело место быть… Вы по-человечески умеете выражаться, гражданин мент? Или только суконным языком протокола? – Она рассмеялась, слегка откинув голову назад, и опять повторила: – Имело место быть… Грамотей!

– Возможно, вы захотели усугубить ваше положение, гражданка, – спокойно произнес Барсуков, затем вернул бумагу в папку, застегнул ее на «молнию» и поднялся на ноги, – и потому решили намеренно оскорбить меня, обзывая ментом, но, к вашему сведению, именно так я себя и называю. – Он неожиданно и, возможно, излишне шумно перевел дыхание, но продолжал не менее строго: – И весьма горжусь, когда меня так называют другие. В особенности те, кого я исправно ловлю и отправляю в места не столь отдаленные.