следовало бы.
Какая-нибудь БГМ-эшка, наверное, съехала с Трассы для усиления милковской операции и оставила отпечаток протекторов в трущобах спальных районов. Перепуганный же обыватель воображает себе невесть что.
А если не БГМ – так частники-грузоперевозчики, что в погоне за копеечкой рискуют машинами и собственными жизнями на непролазных улицах и разбитых колдобистых переулках. А не старые раздолбанные грузовики – так таксисты на своих самоделках-вездеходах наследили. Тоже ведь отчаянные ребята. Живут недолго, но хорошо. А не таксисты – так… Нет, Трасса – она, конечно, главная транспортная артерия Ростовска – благоустроенная и безопасная, но и за ее пределами время от времени взрыкивают моторы.
Были и другие слухи. Ну хотя бы об имитаторах, наряжающихся по ночам в оргский камуфляж и беспредельничающих порой от осознания полной безнаказанности, похлеще самих группировщиков. Или о бесследно пропадающих во время комендантского часа трупах на улицах. И не только трупов. Или о племенах подземных бомжей-людоедов. Да мало ли о чем! Но до сих пор вся эта чушь, не выдерживающая никакой критики, просачивалась с окраин. А значит здесь, в благополучном, ну относительно благополучном центре Ростовска, казалась тем, чем и была на самом деле – нелепой выдумкой спятивших паникеров. Но вот если тревожные слухи зародятся внутри Периметра. В муниципальных ВВС, в милвзводовской элите. Тогда – беда! Тогда – конец.
Все предельно просто: если победить слухи – будет время объяснить и, возможно, даже ликвидировать их источник. Если поддаться слухам, не останется времени даже пустить себе пулю в висок.
Офицеры воздушной разведки и поддержки, конечно, умеют хранить тайны. Но лишь тайны, доступные пониманию. А тут другое. Ноги сами собой шагающие по асфальту! За которыми волочатся… Да уж…
Мэр покосился на темный квадрат окна. Снова включил переговорное устройство на столе.
– Ирина, как охрана на Северном участке?
– Усилена по классу «А», – заверил коммутатор. – Мимо не проскользнет ни один нарушитель.
Голос – ровный, спокойный. Судя по интимному зеленому огоньку привата, секретарша говорит через шумопоглощающую трубку. Если Кожин еще в приемной – все равно ничего не услышит. Умница, Ирочка! Золотые медали в школе секретарш абы кому не дают. А печальный опыт бабки, вылетевшей из Периметра – лучше всякой медали.
– Ира, пригласи, пожалуйста, Павла Алексеевича. А когда мы закончим, зайди ко мне сама.
Президентский указ о введении военного положения в Ростовске ведь еще не подписан. Он ведь все еще мэр. А после неприятного разговора с федералом, вне зависимости от итогов беседы, нужно будет отвлечься, развеяться. Ирина умеет и отвлекать, и развеивать. А потом, когда телу и голове становится легко и свободно, приходят новые силы. И идеи.
– Да-да, зайди. Можно сразу без одежды, – добавил мэр.
И отключил связь.
– Веселенькая выдалась ночка, не правда ли, Виктор Викторович.
И все? Кожин со скучающим видом уставился на улицу. Казалось, доклад вертолетчиков совершенно не интересует федерала. Да нет, интересует, конечно. Просто сейчас посол намерен говорить о другом. О более важном.
Нужно быть настороже. Мэр заставил себя на время забыть бред майора. Плевать на ходячие ноги, когда решается судьба Главы администрации Ростовска!
– Насколько я понимаю, вы, Павел Алексеевич, даже рады произошедшему инциденту. Такой чудесный повод для перевода Ростовска на военное положение!
– Рад? О нет, я просто хочу очистить город от мрази, которую вы наплодили.
– Или стать полновластным хозяином этого Периметра?
– Послушайте, дорогой вы мой мэр. Жить, отгородившись Периметром от внешнего мира, конечно, очень удобно. Но беда в том, что зажравшихся Глав вроде вас в стране гораздо больше, чем ей нужно. В каждой провинциальной дыре, в каждом Заднепроходске сидит, раздувая щеки, какой-нибудь прыщ, мнящий себя пупом земли. И боится при этом высунуть нос за пределы центральных кварталов. Такие, как вы, всю жизнь копошатся в огороженных фамильных гнездах и не видят дальше своего куцего носа. А Федерация между тем…
– Не нужно излишней патетики, Павел Алексеевич, – перебил мэр-комендант. – О Федерации надо было думать раньше. И не Главам муниципалитетов. А сейчас… сейчас просто не мешайте нам спасать хотя бы отдельные клочки вашего лоскутного одеяла по недоразумению именуемого еще государством.
– Итак, вы отказываетесь подписать постановление о введении военного положения?
– Павел Алексеевич, я предпочитаю оставаться на своей должности столь долго, сколько смогу.
Ответ был достаточно ясен, но при этом слишком обтекаем для официального отказа.
– Будут приняты меры.
Посол попытался прояснить ситуацию при помощи угрозы.
– Не сомневаюсь. Но если они окажутся гм… недостаточными?
Федерал замолчал. Прищурился. Заиграл желваками. «Валяй, – не без злорадства подумал Черенков, – попробуй разберись теперь, кто кому угрожает на самом деле».
– Вы хотите сказать, что не подчинитесь указу Президента?
Молчание. Многозначительное. И выразительное.
– Виктор Викторович, с городами-бунтовщиками Федерация расправляется жестко. Жестоко.
– Выходит, слухи об атомных бомбардировках имеют под собой почву? Нет дыма без огня, да, Павел
